Книга Кристина + Сергей = Смерть. Любовь под присмотром КГБ - Леонид Млечин

Он схватил флакон одеколона, щедро плеснул на грудь и стал лихорадочно тереть, но надпись не стиралась. Попробовал горячей водой с мылом. Но буквы даже не бледнели. Он посмотрел на часы — стрелки бежали по циферблату, словно участвовали в каких-то гонках. Выходит, Мария сделала ему татуировку. Подпоила и, пока он спал, оставила эту надпись. Решила, видимо, подгадить своей лучшей подруге.

Куприянов не знал, что произошло между подругами. Но прекрасно понимал, что именно произойдет с ним самим, когда приедет жена и увидит это художество. Он позвонил врачу, поднял его с постели, из-за чего тот разговаривал весьма недовольно.

— Слушай, — спросил Куприянов, — я потом тебе все объясню… Как снимаются татуировки?.. Хирургическим путем? Спасибо.

Потом он сообразил, что татуировка у него все-таки не совсем настоящая, не такая, которую удаляют только вместе с кожей, а современная. Кожа у него не болела, значит, Мария действовала каким-то современным безболезненным инструментом, следовательно, и с татуировкой можно будет легко расстаться.

Значит, главное — продержаться один день. Завтра он что-то придумает, найдет умелых врачей. Проблема возникнет ночью, когда они с Кирой лягут спать. Может быть, сказаться больным? Простудился, болит горло, нельзя раскрываться и спать придется в чем-то теплом… Он отыскал в шкафу темную водолазку и натянул ее поверх майки. Он как-то сразу успокоился и с огромным удовольствием лег спать.

Жена приехала к полудню, и Куприянов вполне успел выспаться. Он радостно обнял жену и сразу же ее расстроил:

— Я, видно, простудился. Горло ужасно болит.

Кира расстроилась:

— Ах, бедненький, тебе надо пить теплое и полоскать горло.

Кира вела себя как настоящий ангел. Он старательно готовила ему полоскание, поила горячим чаем. Да, всякий мог бы позавидовать тогда Куприянову. Он, понимая, что поставлено на карту, лечился полноценно. За этот день он выпил чая больше, чем за всю предыдущую жизнь. После каждой чашки его прошибал пот, он утирался полотенцем. Кира предлагала ему переодеться, но Куприянов наотрез отказывался:

— В этой водолазке мне лучше всего, она шею закрывает.

Он сумел продержаться до самого вечера. Сказал:

— Я, наверное, лягу отдельно, чтобы тебя не заразить.

Кира презрительно посмотрела на него:

— Или потому что боишься показать надпись у себя на животе и на спине?

Она резким движением отставила чашку с горячим чаем.

— Мне все известно. Я дала тебе возможность признаться во всем, но ты не захотел. Мария позвонила мне и все рассказала. Она сочла необходимым извиниться передо мной, а ты нет. Я тебя предупреждала — мне такой муж не нужен.

Куприянов медленно встал.

— Собирайся и уходи, — сказала Кира. — Собственно, собирать тебе нечего. Твоего здесь ничего нет. Ты же понимаешь, что тебе придется все это мне отдать. Ты же не захочешь скандала. В комитете тебе этого не позволят…

Только потом Куприянов подумал о том, что Мария, судя по всему, оказалась в тот вечер на дороге не случайно. Она поджидала его. Кто мог ей сказать, когда и куда он поедет?

Его собственная жена.

Кира вздумала его наказать…

Его охватило бешенство. Так с ним еще никто не поступал! Кира его плохо знает.

Подмосковье. Дача Громыко

Проведать родителей приехала Эмилия Громыко. Дочь министра иностранных дел оживленно делилась московскими новостями:

— Вы уже слышали последние шутки? ЦК КПСС предложено переименовать в ЧК КПСС, а Кремль — в Андрополь… А насчет аграрной программы Юрия Владимировича знаете? Сажать всех, не дожидаясь весны, и снимать, не дожидаясь осени.

Лидия Дмитриевна, не сдержавшись, хмыкнула. Брат Анатолий заулыбался. Андрей Андреевич сделал вид, что ничего не слышал.

Эмилия спросила:

— Папа, а что Андропов намерен делать? Говорят, у него большие планы?

Андрей Андреевич сдержанно улыбнулся:

— Задай мне вопрос полегче.

Он допил чай и встал.

Анатолий вышел его проводить:

— Папа, ты с каким настроением едешь к Юрию Владимировичу?

Кремль. Кабинет Андропова

В кабинете генерального секретаря ничего не изменилось. Кроме хозяина. Вместо Брежнева в кресле сидел Юрий Владимирович Андропов. Он снял пиджак и остался в ослепительно белоснежной рубашке и щегольских подтяжках.

В кабинет заглянул дежурный секретарь:

— Пришел Андрей Павлович Кириленко.

Андропов не без труда встал и двинулся навстречу гостю.

Кириленко, член политбюро и секретарь ЦК, отвечавший за промышленность, работал с Брежневым с послевоенных лет. Одно время Кириленко оспаривал у Суслова роль второго человека в партии. Но у Андрея Павловича произошло нарушение мозговой деятельности. Его следовало отправить на пенсию. Однако же Леонид Ильич не трогал Кириленко. Может быть, ему даже нравилось видеть рядом человека в значительно худшем состоянии, чем он сам.

Андрей Павлович был человеком надменным и сухим. Говорил в жесткой, напористой манере. Но, разумеется, не с начальством. После смерти Леонида Ильича низенький Кириленко утратил привычное высокомерие. Он стал трясти Андропову руку:

— Юрий Владимирович, я тебя толком еще и не поздравил с избранием.

Андропов осторожно освободил руку и предложил Кириленко присесть. Неприятный разговор начал без предисловий:

— Андрей, у нас сложилось общее мнение, что состояние твоего здоровья стало заметно влиять на дела. Ты серьезно болен, должен лечиться.

Кириленко заплакал.

— Ты сейчас поедешь отдыхать — месяц, два, сколько нужно, — обещал Андропов. — Все за тобой сохранится — машина, дача, медицинское обслуживание. Но надо, чтобы инициатива исходила от тебя…

— Хорошо, — выдавил из себя Кириленко, — раз надо… Но ты помоги мне составить заявление. Я сам не смогу.

Андропов положил перед ним лист белой бумаги, протянул авторучку. Продиктовал несколько слов:

— Прошу освободить меня от занимаемой должности по состоянию здоровья.

Андрей Павлович Кириленко, который все еще был одним из высших руководителей огромного государства, старательно записывал…

МИД. Кабинет министра

К Громыко пришел его первый заместитель Логинов.

— Вы уже знаете? — возбужденно спросил он. — Андропов отправил Кириленко на пенсию! Все спрашивают, кто следующий.

Громыко не поддался ажитации своего заместителя:

— Мне академик Чазов давно говорил о состоянии здоровья Андрея Павловича. У него при компьютерной томографии обнаружена атрофия коры головного мозга. Вряд ли мы далеко уйдем, если страной руководят столь нездоровые люди.