Книга Люди тумана. Бенита, или Дух Бамбатсе (сборник) - Генри Райдер Хаггард

Бенита хотела ответить, но Мейер поспешно перебил ее:

– Нет, нет! Выслушайте меня, прежде чем ответить отказом. Вы обладаете даром, драгоценным даром ясновидения, который встречается так редко.

– Откуда вам это известно, мистер Мейер? Меня еще никто никогда не гипнотизировал.

– Это не имеет никакого значения. Я в этом убедился, я понял это сразу, с того самого момента, как мы встретились ночью возле ущелья. Хотя вы тогда ничего не чувствовали, вы воздействовали на мое сознание таким образом, что оно заставило меня идти к вам навстречу и подоспеть как раз вовремя, чтобы спасти вас. Тот же дар ясновидения пробудил в вас предчувствие несчастья, постигшего ваше судно – о, я ведь слышал рассказ об этом от вас самой. Ваша душа обладает свойством отделяться от вашего тела; она может видеть прошлое и будущее, а также обнаруживать и скрытые вещи.

– Я не верю этому, – отвечала Бенита, – и, во всяком случае, не вы будете распоряжаться моей душой.

– Я это сделаю! Я это сделаю! – воскликнул он страстно, окидывая ее сверкающим взором. – Я все предвидел и поэтому настоял, чтобы вы ехали с нами, рассчитывая прибегнуть к этому способу, если все прочие окажутся неудачными. Вы видите, что нам ничего не удалось. Я терпеливо ждал и молчал, но теперь не остается другого выхода. Неужели вы будете так себялюбивы и жестоки, что отвернетесь от меня, хотя вы способны обогатить нас в течение какого-нибудь часа и это причинит вам так же мало вреда, как если бы вы проспали все это время!

– Да, – ответила Бенита, – я отказываюсь отдать свою волю в руки постороннего человека, тем более в ваши руки, мистер Мейер!

С жестом отчаяния Джейкоб повернулся к ее отцу:

– Не можете ли вы убедить ее, Клиффорд? Она ваша дочь и должна вас послушаться.

– Только не в этом случае, – возразила Бенита.

– Нет, – сказал мистер Клиффорд, – я не могу, да и не стал бы этого делать, даже если бы и мог. Моя дочь права. К тому же я ненавижу все эти сверхъестественные способы. Если мы не можем найти золото без этого, то мы откажемся от него, вот и все.

Мейер отвернулся, чтобы скрыть свое лицо, но вскоре заговорил снова, на этот раз совсем тихим голосом:

– Я вижу, что мне придется примириться с вашим ответом. Но, мисс Клиффорд, говоря о том, что вы не желаете подчиняться ни одному живому существу, подразумевали ли вы также и вашего отца?

Она отрицательно покачала головой.

– В таком случае не позволите ли вы ему загипнотизировать вас?

Бенита рассмеялась.

– О, конечно, если он хочет этого, – проговорила она. – Только я не думаю, чтобы это дало какие-нибудь результаты.

– Отлично, мы увидим завтра. Сегодня я, как и вы, очень устал. Я отправлюсь спать на свое новое место, у стены, – многозначительно прибавил он.

– Отчего ты так противишься этому? – спросил Бениту отец, когда Мейер ушел.

– О, отец! – ответила она. – Неужели ты не видишь и не понимаешь? Мне тяжело объяснять тебе, но я вынуждена это сделать. Вначале мистер Мейер хотел только золота. Но теперь он хочет большего и стремится овладеть мной так же, как и золотом. Я ненавижу его! Ты ведь знаешь, что только эта причина и побудила меня бежать. Я много читала о месмеризме и даже присутствовала на некоторых гипнотических сеансах, и – кто знает! – если я хоть раз позволю ему подчинить мой ум, я могу сделаться его рабой, несмотря на всю мою ненависть!

– Теперь я понимаю, – сказал мистер Клиффорд. – И зачем только я привез тебя сюда! Право, было бы лучше, если бы я никогда больше не встретился с тобой!

* * *

На следующее утро был проведен первый опыт. Мистер Клиффорд попытался загипнотизировать свою дочь. Перед этим Джейкоб Мейер, как оказалось, близко знакомый с этим сомнительным искусством, старался научить его, как браться за дело. Во время урока Мейер рассказал Клиффорду, что в былые дни он собирался сделать это занятие своей профессией, пользуясь силой, которой наделила его природа, но вскоре бросил его, так как оно вредило его здоровью. Мистер Клиффорд удивился, что Мейер никогда прежде не говорил об этом.

– В моей жизни было много таких вещей, о которых я не говорил вам, – возразил Джейкоб с едва заметной многозначительной улыбкой. – Так, например, однажды я гипнотизировал вас, хотя вы об этом и не подозревали; вот почему вы всегда делаете все, что я хочу, кроме тех случаев, когда возле вас находится ваша дочь, так как ее влияние на вас сильнее моего.

Клиффорд с удивлением посмотрел на него.

– Немудрено, что Бенита не хочет позволить ее гипнотизировать, – сухо произнес он.

Джейкоб тотчас заметил свою ошибку.

– Вы гораздо более легковерны, чем я думал, – сказал он. – Разве я мог гипнотизировать вас без вашего ведома? Я только хотел пошутить над вами.

– Мне казалось, что вы не шутите, – неохотно возразил мистер Клиффорд, и урок продолжался дальше.

После обеда они взялись за дело. Местом для опыта была выбрана пещера, обстановка которой, по мнению Мейера, должна была благоприятствовать успеху.

Бенита, которую начинала забавлять эта затея, была посажена у подножия Распятия. Одна лампа горела на алтаре, две – по обе стороны от нее.

Встав перед дочерью, мистер Клиффорд устремил на нее пристальный взгляд и принялся по указанию Джейкоба проделывать какие-то таинственные пассы. Но вид у него при этом был такой смешной, что Бенита с величайшим трудом удерживалась от смеха. Несмотря на все его гримасы и энергичную жестикуляцию, он не смог достичь никаких результатов, хотя Бенита все время сохраняла серьезное лицо и даже закрывала глаза, желая прийти к нему на помощь. В одну из таких минут, когда девушка снова открыла глаза, она увидела, что он начинает горячиться и уставать, тогда как Джейкоб Мейер следит за ним таким неприятным, пристальным взглядом, что она поспешила снова опустить веки, не желая видеть его лица.

Немного погодя Бенита вдруг почувствовала себя во власти какой-то странной силы, проникающей в ее мозг мягко и незаметно, подобно убаюкивающим словам ее матери в далекие годы детства. Ей казалось, что она заблудилась в снежных Альпах, окутанная со всех сторон снегом, что снег все падает и падает мириадами хлопьев и что в сердцевине каждого из них маленькая огненная точка. Вдруг она вспомнила, что засыпать в снегу крайне опасно и что можно умереть, если не удастся стряхнуть с себя эту сонливость.

Бенита сделала усилие и пришла в себя – и как раз вовремя, ибо она уже мчалась на крыльях лебедя над бездонной пропастью, в глубине которой царила темнота, мелькали смутные очертания каких-то фигур, державших в руках свои сердца, мерцающие словно светильники. О, до чего отяжелели ее веки! На них, конечно, висели гири, золотые гири. Но вот они открылись, и она все увидела: увидела своего отца, уже прекратившего делать странные движения, – он отирал лоб красным носовым платком, а позади него виднелся Джейкоб Мейер с вытянутыми вперед неподвижными руками и устремленными на ее лицо сверкающими глазами. Сделав усилие, Бенита вскочила на ноги и встряхнула головой, как это делают собаки.