Книга История шпионажа - Санш Де Грамон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во всех секретных агентствах есть определенное количество людей, которые проявляют признаки беспокойства. Однако руководство часто оставляет таких сотрудников на работе. Возможно, что Мартин и Митчелл относились именно к этой категории.
Вскоре после побега руководитель АН Б, генерал Сэмфорд, ушел в отставку по состоянию здоровья. Его сменил адмирал Лоренс X. Фрост, бывший руководитель военно-морской разведки. Поспешная отставка, последовавшая сразу за инцидентом, показавшим серьезные недостатки системы безопасности, опровергает заявления официальных лиц Пентагона о том, что побег Мартина и Митчелла не нанес большого ущерба. Адвокат АН Б Дж. Винсент Бурк заявил: «Они не могут повредить безопасности нашей связи… но они могут помочь русским улучшить безопасность их связи».
Генерал-лейтенант Джозеф Ф. Кэрролл, главный инспектор ВВС, возглавлял расследование путей, по которым Мартин и Митчелл установили контакт с русскими и попали в Советский Союз. Результаты этого расследования не разглашались. Расследование этого дела вели и два комитета конгресса, но к февралю 1962 года они также не сделали заявлений о результатах своей работы.
Озабоченности официальных кругов вполне соответствовала реакция семей перебежчиков, в которых не имели представления о брожении умов двух друзей. Даже когда Мартина и Митчелла представили в московском Доме журналистов как новых животных в зоопарке, заявления их отцов, которые они сделали для репортеров, были наполнены неверием в происходящее.
«Он звонил мне из Вашингтона, чтобы поздравить с Днем отца», — пробормотал отец Мартина, когда ему сказали о побеге сына.
«Друзья называли его профессором, потому что ему нравилось учить, — вспоминал отец Митчелла. — Он любил объяснять непонятные вещи детям и пожилым людям. Когда я спросил его о секретных материалах, он сказал: „Извини, папа, я не могу об этом говорить“».
Теперь, когда об этом можно говорить, многие вещи все еще нуждаются в объяснении.
В историю дипломатии холодная война войдет как эра персон нон грата. За период с 1947 по 1961 год Москва объявила таковыми по меньшей мере семнадцать американских дипломатов, а Вашингтон приказал покинуть страну тринадцати советским дипломатам и еще десяти гражданам СССР, работавшим в ООН[29].
Периодическое изгнание из страны аккредитованных официальных представителей другого государства отражает приверженность русских и американцев концепции легального шпионажа. Параллельно секретным агентам работает «легальная» разведывательная сеть. Эти «шпионы» собирают информацию под прикрытием дипломатического иммунитета и рискуют только выдворением из страны.
Легальная сеть разведки Советского Союза настолько широка, что, кажется, весь дипломатический корпус служит прикрытием для ведения разведки. Послы иногда получают приказы от подчиненных, а обычные дипломатические функции уступают место «специальным» заданиям. Одна из комиссий, занимавшаяся этим вопросом в 1958 году, отмечала в своем заявлении: «Дипломатическое признание — необходимое условие ведения коммунистами подрывной деятельности. Разведывательной сети коммунистических стран необходим дипломатический иммунитет посольств и консульств для развития шпионских центров. Этой сети необходима дипломатическая почта для передачи приказов шпионам и связным и информации, собранной ими».
Легальная разведывательная сеть выполняет три функции, жизненно важные для советского шпионажа: она выступает в роли связующего звена со шпионами (и у Абеля, и у Джудит Коплон связными были дипломаты), она сама собирает информацию, она вербует нелегальных агентов. Модель вербовки, как показывают советские дипломаты, дезертировавшие в Вашингтоне, Оттаве, Сиднее, Лондоне и Токио, всегда последовательна.
Легальная разведывательная сеть ЦРУ более ограниченна в объеме и количестве занятых в ней людей. В каждом важном посольстве и консульстве США есть определенное количество сотрудников ЦРУ, которым в качестве прикрытия дают дипломатический ранг, но их обязанности не имеют ничего общего с дипломатией. «Легальные» сотрудники ЦРУ докладывают о результатах своей работы прямо в Вашингтон. Легальная сеть ЦРУ, так же как и советская, вербует нелегальных агентов, устанавливает контакты с гражданским населением стран, а также собирает информацию, пользуясь источниками, недоступными обычным сотрудникам посольства.
Королевская комиссия по шпионажу, работавшая в Австралии в 1955 году, определила достоинства и недостатки «легальной» и «нелегальной» разведки:
«„Легальный“ аппарат работает на базе (посольство), которая недоступна для проверки официальными лицами той страны, в которой она расположена, его связь с московским Центром осуществляется при помощи дипломатической почты, что делает эту связь безопасной и быстрой, а резидент „легального“ аппарата и те люди, работающие с ним, которые имеют дипломатический иммунитет, защищены от обысков и ареста. Кроме этого, они имеют возможность встречаться с другими дипломатами и высокопоставленными людьми, которые могут иметь доступ к секретной информации. С другой стороны, деятельность сотрудника посольства часто привлекает внимание служб контрразведки.
„Нелегальный“ аппарат лишен того преимущества, которое дает „легальному“ аппарату дипломатический иммунитет, но те, кто работает в нем, меньше привлекают внимание контрразведки, а их деятельность не будет прервана войной или разрывом дипломатических отношений… Принимаются меры, которые направлены на то, чтобы как можно лучше разделить легальные и нелегальные организации… Однако легальный резидент и его сотрудники могут получить приказ о помощи нелегальному аппарату, особенно в том, чтобы обеспечить въезд нелегального агента на территорию соответствующей страны».
Главное различие между американской и советской легальной разведкой состоит в том, что русские дипломаты, работающие на разведку, должны хранить свои обязанности в тайне, в то время как сотрудники ЦРУ, работающие в посольствах, часто регистрируются под своей настоящей должностью. О том, что какой-либо человек работает на ЦРУ, знают не только сотрудники посольства, но и члены их семей и официальные круги той страны, где он работает. В русской разведке дела обстоят совсем иначе.
Александр Казначеев, выступая перед Специальным комитетом сената через несколько месяцев после своего побега, сказал, что он был пресс-атташе посольства со специальными обязанностями. Ниже приведен отрывок из его интервью:
«В о п р о с. У Вас было две работы. Одна — пресс-атташе, а вторая — агент разведки?
Ответ. Да, это так.
Вопрос. Вам было приказано не говорить о своей разведывательной деятельности другим сотрудникам посольства?
Ответ. Мне приказали никому не говорить о том, что я работаю на разведку, даже самому послу».
