Книга Путь гейши - Алина Лис

— Приветствую тебя, путник, — сказала дзёрогумо, и цитра в ее руках зазвучала, словно сама собой.

Лиловые и алые зарницы вспыхивали над холмом все чаще. Исполинские звери рычали, захлебываясь ненавистью. Хвост тигра огненной плетью метался меж храмом и стеной, оставляя на камне отметины из сажи и копоти, дракон шипел и плевался паром, кольцами выгибая гибкое тело. Стекала пена по клыкам, блестела чешуя в языках огня на пламенной шерсти.

Извечные противники кружили, недобро поглядывая друг на друга. Они уже дважды сходились в схватке, и битва не прошла бесследно. Тигр окривел на один глаз — длинный шрам наискось пересекал его морду и разрывал ухо. Из ран в подбрюшье дракона стекали вязкие капли цвета темного пурпура.

Воплощения стихий взревели и снова пошли в атаку. Небо над храмом вспыхнуло, когда дракон и тигр сошлись в клинче, сплелись в урчащий, полный ярости и ненависти клубок. Тело к телу, рана к ране, теснее, чем любовники. Проникнуть в соперника, пожрать, поглотить, уничтожить…

Слиться…

Кровь цвета темного пурпура смешалась с рыжей, в золотых искрах кровью демона-тигра. Вспыхнула и заиграла всеми оттенками радуги над умытой дождем землей.

Прозрение было мгновенным и мучительным. Словно неведомая сила разом отсекла от Джина нечто. Словно он сбросил невозможную тяжесть, которую волок на себе всю жизнь. Скинул, выпрямился, смог вдохнуть полной грудью.

Драгоценный камень упал и покатился под ноги. Джин почувствовал, как выпадают клыки и когти, исчезает шерсть. Как меняется его тело, становясь меньше, слабее. Такое человеческое, жалкое, беззащитное рядом с убийственной мощью дракона.

Удар швырнул его на ограду, вышиб воздух из легких. Он сполз по каменной стене. И почувствовал, как ноги захлестывает гибкий хвост.

— Мия, стой! — выкрикнул он, вскидывая руки. — Не надо!

В ответ дракон взревел, потянул Джина на себя, оплетая кольцами, словно гигантская змея. Истекающая слюной и пеной раззявленная пасть нависла над головой. Из нее пахнуло океаном, рыбой и гнилыми водорослями.

— Остановись! — произнес он обреченно. Даже не пытаясь вырваться или ударить в ответ магией.

Бесполезно. Не в человеческих силах справиться с драконом.

На мгновение стало безмерно обидно умирать. Теперь, когда проклятие спало. Когда впереди целый мир, целая жизнь.

Джин вскинул голову. Он до последнего не закроет глаза.

— Мия! — донесся еле слышный голос со стороны. Глухой и хриплый. Мужской.

Дракон повернул голову, и Джин сделал это вслед за ним.

Акио Такухати стоял в дверном проеме полуразрушенного храма. Покачиваясь, неловко опираясь рукой о стену. По виску даймё стекала кровь.

— Не надо… лучшая ученица… он муж твоей сестры…

Ледяной Беркут отпустил стену, сделал еще шаг. Ноги подогнулась, и он рухнул на ступени.

Джин почувствовал, как сдавливающие его тело со всех сторон кольца ослабли. Распались, растеклись водой. Ощеренная клыкастая и рогатая морда растаяла в воздухе клочьями тумана. Дракон исчез, оставив после себя обнаженную девушку. Она села, озираясь испуганно и недоуменно, потом увидела лежащего на ступенях Такухати и с горестным криком «Акио!» бросилась к нему.

Небо над головой медленно светлело, снова наливалось синевой. Словно ничего не случилось. Солнечные лучи робко выглянули из-за туч, позолотили лежащий в руинах храм, двор, заваленный обломками.

— Славно повеселились! — пробормотал старший принц Аль Самхан, без сил опускаясь на землю рядом с Сердцем Моря. — Кто теперь убирать все это будет?

— Убирать буду я.

Джин повернулся, увидел в воротах Такеши Кудо во главе отряда и засмеялся.

Глава 20

ПОСЛЕ БИТВЫ

— Восстановление храма закончат не раньше чем через месяц, значит, коронацию тоже придется отложить. — Такеши Кудо показательно развел руками. — Последние триста лет императоры Риндзин вступали на трон в главном храме страны, не стоит нарушать традицию.

Мия одобрительно кивнула.

— Но есть и хорошие новости. После такой… мм… впечатляющей демонстрации силы новой императрицы все главы кланов хором изъявили желание присягнуть крови Риндзин. Думаю, мы пресекли в зачатке любые семена бунта или идеи о смене династии. — С этими словами он выразительно покосился на Джина. — А объявление о вашей помолвке с даймё Такухати, — короткий поклон в сторону повелителя Эссо, — уничтожило последние иллюзии у тех, кто надеялся воспользоваться вашей неопытностью.

— Хорошо, — отозвался Акио раньше, чем Мия успела что-то сказать. — Что с Ясукатой?

— Ищем.

— Ищите. — Даймё мрачно ухмыльнулся. — За мной должок, а я не люблю быть должным.

Мия успокаивающе накрыла его руку, и он в ответ сжал ее пальцы. Императрица и новый сёгун обменялись полными нежности взглядами и глуповатыми улыбками. Начальник службы безопасности закашлялся, привлекая внимание.

— Официальная версия такова: боги возмутились подлостью Ясукаты и вернули на землю Миако Риндзин, чтобы она помогла покарать изменника и восстановить порядок в стране. А заодно вместе с ней вернули Сердце Моря. Демон пытался воспротивиться этому, но императрица победила его, показав истинную силу вод. — Кудо снова покосился на Джина. — Подробности про проклятие или участие вашего высочества народу совершенно ни к чему.

Джин кивнул, полностью признавая правоту начальника службы безопасности. Если объявить о причастности самханского принца ко всему этому безобразию, чего доброго, начнется новая война. На волне воодушевления от реставрации династии.

Такеши Кудо меж тем ехидно улыбнулся:

— Кстати, хорошая попытка, ваше высочество. Я все пытался понять: зачем Самхану этот брак? Где ловушка? Вы лишены магии, значит, не сможете править ни при каких обстоятельствах. Смешение крови… Изящно, даже красиво, я бы сказал.

Старший принц Аль Самхан развел руками — мол, да, идея была хороша, жаль, не вышло. Смущаться и отводить взгляд, подобно нашкодившему мальчишке, он не собирался. В политике нет морали.

— Мы неверно поняли проклятие Риндзин, — ответил он. — Смешать кровь можно по-разному, как оказалось.

— Кстати, вам удалось выяснить, где был наркотик?

Джин кивнул.

— На лезвии ритуального ножа. Лин… — Он замолчал.

Лин ему нравился. Джин до последнего надеялся, что его подозрения ошибочны. В политике нет морали, но как же больно, когда предает тот, кого ты считал своим другом.

— Как ловко! — искренне восхитился Кудо. — Наркотик сразу попадает в кровь, действие почти мгновенное. И нет риска, что зелье достанется кому-то другому.

— Ловко, — согласился старший принц Аль Самхан с каменным лицом.