Книга Негатор. Возвращение неправильного попаданца - Алексей Переяславцев

Сарат все приемы мозговых штурмов знал наизусть:

– Гюрин?

– Навигация, согласен, очень трудная, даже еще труднее. С западной стороны материка – горы. Высота хребтов – до трех тысяч ярдов. В темноте или облачности очень легко воткнуться. Вот если бы реальную высоту от земли амулеты показывали…

– Нету таких. Но кое-чем помочь могу. Есть идея амулета, указывающего на воду. Океан от суши отличит даже во тьме. А вот с горами… тут плохо.

– Значит, придется подлетать к материку лишь в светлое время суток, предпочтительно не в тумане. А впрочем… какая, собственно, задача?

– Пустяк. Долететь до Хатегата, садиться в стороне, но недалеко. Высадить человека. Тот доберется до порта, отыщет гильдию гонцов и перешлет через них пакет. И обратно.

– Клади не тридцать часов, а все двое суток в одну сторону. Случайные задержки, всякое такое… Но в целом задача реальная.

– Готхар?

Северянин ответил не сразу.

– Есть возможность навигации: над облаками подняться. Солнце будет видно. Но на высоте трудно дышать. Человек быстро устает. И очень холодно. Легко заснуть.

– Я тебя не понял: возможно это или нет?

– Возможно. Но не наш самолет, другой нужен. Настоящий разведчик. Чтобы люди могли по очереди спать. Печка для тепла. Чтобы можно было еду горячую готовить. Продукты и воду – на две недели брать. Оружие всем. И три летчика: один самолет ведет, второй курс прокладывает, третий отдыхает. Потом меняться, как на корабле.

– Тогда вопрос, Готхар: вот ты поднялся выше облаков. Курс ясен, ведешь самолет через океан. Вот амулет показал, что ты достиг земли. А дальше как?

Бывший рулевой ухмыльнулся:

– Дальше ты, Гюрин, смотришь…

Тут островитянин замешкался, будучи не в силах с ходу подобрать нужное выражение, но все же сумел это сделать:

– …определяешься на местности…

Отставной разведчик слегка расправил плечи: уж карту читать его учили как следует.

– …и выдаешь курс на Хатегат.

Гюрин принял на себя роль критика:

– А как наш человек пройдет через городские ворота?

– Ножками.

– С какой целью, если спросят?

– Ну, скажем, ремесленник, несущий товар на продажу.

– Скорее такой поехал бы на подводе.

– Очень небогатый ремесленник. Несет товар в коробе. Скажем, изделия из кожи. А под ними тот пакет, что надо передать.

– Придется пошлину уплатить.

– Да кто возражает? Пусть расстанется с пятью медяками.

– Значит, подвожу итоги: все согласны, что такой полет возможен. По мнению Готхара, нужен специальный самолет. Возражения? Нет. Между прочим, проект такого самолета уже готов, его надо лишь сделать и облетать. Со всеми этими доводами пойдем к командиру.

Сарат выразился неточно: для начала ко мне заявился лишь он сам. Споры получились тихими и яростными. Мои возражения основывались на прочитанных давным-давно воспоминаниях летчиков полярной авиации. Я помнил, сколько опасностей подстерегало авиаторов и каким почетом пользовался великий штурман Аккуратов. Но настойчивому магу удалось продавить мысль о расширенном мозговом штурме, включающем в себя, разумеется, конструкторов и даже Сафара – поскольку речь шла о дополнительном расходе кристаллов.

Авиастроители уверили, что дальний разведчик – вполне реальная конструкция, и воплотить ее в материалах можно за считаные пару недель или даже меньше. Правда, при условии, что все авиаприборы, а заодно и часть материалов возьмут с уже готовой машины. Сафар, в свою очередь, представил данные, что кристаллов на движки хватит с запасом, хотя я и вставил замечание, что для трансокеанского перелета двух движков вертикальной тяги мало: понадобятся все четыре. Мы получили также уверения, что красных гранатов на печь и походную плитку хватит, но даже если не хватит – он, Сафар, берется получить вполне приличные кристаллы из обрезков красного кварца.

С навигацией дело обстояло посложнее. Гюрин с самого начала ухитрился сморозить глупость:

– А почему бы нам не определять наши координаты, как это делают на корабле? Высота солнца и всякое такое?

Готхару явно хотелось поставить на место доморощенного штурмана, но, не желая разлада в летном составе, я ткнул пальцем в сторону капитана Дофета. Тот был спокоен и убедителен:

– Нельзя, парень. Над облаками ты будешь лететь, а не на уровне моря; потом, горизонта не видать. К тому же, если ветер сильный, ваш самолет будет мотать, тут о точности измерений и говорить нечего.

Эти гады летающие все же меня убедили. Поэтому итог дискуссии я подвел следующим образом:

– Ладно, ребятушки, уговорили. Будем строить, лететь тоже будем.

Я врал решительно всем, кроме себя самого. Самолет такого класса был очень даже нужен. И не только извозчиком; ох, не только. Если что, машина станет последним доводом Заокеании – но хотелось думать, что до выкладывания такого козыря игра просто не дойдет.

– …но только прежде вы хорошенько потренируетесь.

Летчики словам насчет тренировок поверили. Полагаю, этому способствовала моя улыбка: нежная, добрая и ласковая.

Ожидание не было долгим: самолет собрали в считаную неделю.

Ради очистки совести спешу добавить: экипаж промахнулся в своих опасениях. Некоторые тренировки были не то что необременительными – просто приятными. Например, в них входило опробование кровати, представлявшей из себя стальную раму с натянутым на нее с помощью пружинок полотнищем. Почти в точности раскладушка времен моего детства. Резюме по испытаниям варьировало: Фитха, например, заявила, что «на ней можно прекрасно выспаться», тогда как ее соплеменник Готхар заметил, что «кровать слишком мягка для мужчины». На это ему справедливо заметили, что ложе предназначено не только для мужчин.

А походная плитка? Гюрин сготовил на ней такой мясной супчик с красным перцем, что товарищи после первой же ложки пять минут продышаться не могли. Фитха дипломатично заметила, что «это только для капитанов»; ее находчивый соплеменник навел хитрую критику: сам суп, дескать, очень хорош, но в полете такой варить нереально: от возможной тряски еда запросто выплеснется из кастрюли, так что придется еду только разогревать и только на сковородке. И немедленно внес рацпредложение: систему закрепления сковородки на плитке с помощью двух пружинок.

Особой статьей проходили тренировки пассажира: Вольного мага по имени Хазир. Сарат отказался лететь, поскольку, по его мнению, здесь он был нужнее; к тому же его лицо могло примелькаться в Хатегате. Подобрали кандидатуру очень не сразу. Требования были непростыми: магические умения на уровне хотя бы бакалавра, внешность, которую никто не смог бы связать с нашей командой, и сверх того, отсутствие склонности к морской болезни. Третье требование было, на мой взгляд, вполне очевидным; второе являлось уступкой моей паранойе; первое же проистекало из желания хоть как-то обезопасить посланца. Дополнительно ему вручили пистолет. Мало того: Тарек лично дал несколько уроков, но подрастить стрелковую подготовку с нуля до уровня Робин Гуда за неделю? К тому же при полном отсутствии способностей? Пробуйте без меня.