Книга Мучения Минти Мэлоун - Изабель Вульф

– Может, та девушка ничего для него не значит, – предположила Элла.

– Я уже об этом думала, – пришлось сознаться мне. – Но Джо не такой. Он относится к женщинам с большой осторожностью. Не думаю, что он стал бы целоваться с кем-то, кто для него ничего не значит.

– А как они целовались?

– М-м-м... по-настоящему. Понимаете?

– Долго?

– Послушайте, я не знаю. Я проезжала мимо на такси, машина застряла в пробке, и мне было достаточно хороню видно, но я только могу сказать, что они... – я еще раз тяжело и горько вздохнула, – они целовались по-настоящему, как влюбленные.

– М-м-м, – задумалась Элла. – Но судя по всему, они знакомы совсем недавно.

– Возможно, но, очевидно, Джо сразу на нее запал. Значит, он от нее без ума.

– А мне кажется, вам нужно написать ему и объяснить, что произошло, – настаивала Элла.

– Какой смысл? – поморщилась я. – В любом случае, я уверена, он не захочет обо мне даже слышать. Он за шесть тысяч миль отсюда. Теперь у него новая жизнь. Он движется вперед. И я тоже должна жить дальше. – Я переключилась на другую линию. – На пятой линии Никола, она звонит из Вондсворта. О чем вы хотели рассказать, Никола?

– Послушайте, Минти, – начала Никола. – Я согласна с Эллой. По-моему, вам стоит попробовать начать все с чистого листа.

– Неужели?

– Да. Что, если новый роман Джо долго не продлится? – спросила она. – Об этом вы не думали?

– Думала, – устало призналась я. – Но я же не могу ждать и надеяться на удачу. Я буду мучиться от ревности, разочарование меня убьет. Так что спасибо за предложение, но оно мне не подходит. На третьей линии Майк. О чем вы хотели поговорить, Майк?

– О тебе! – с ходу выпалил Майк. Он говорил по мобильному, и его голос отдавался легким эхом. – Хочу поговорить о вас с Джо. – О боже... Еще один. – Я водитель такси, понимаешь, – объяснил он. – Все время слушаю твою программу, дорогуша, и мне уже кажется, что я хорошо тебя знаю. И всё тебе верно сказали: ты совершаешь большую ошибку. Будь я на месте Джо, в восторг бы пришел, узнав, что такая цыпочка выбивается из сил, чтоб меня разыскать.

– Что ж, Джо об этом не узнает. У него теперь новая жизнь. Так давайте на этом и закончим.

– Не хандри, – укорил Майк. – Нельзя так легко сдаваться. Что, друг? Извини, мне пассажир что-то говорит.

– Я согласна с Майком, – вмешалась Никола с пятой линии. – Вы просто слабачка.

– Нет! – взорвалась я.

– Да, – изрекла Элла со второй линии. – Будь вам по-настоящему нужен этот ваш Джо, вы бы не отступились так легко.

– Послушайте, я же сказала... – Меня все это уже начало раздражать. – Он мне не просто нужен – я его люблю. До сих пор люблю, – добавила я. – Понятно? И я не отступилась. Я сделала все возможное, чтобы его найти, но ничего из этого не вышло. Но я же старалась.

– Плохо старалась, цыпочка, – рассудил Майк с третьей линии.

– Эй, – окликнула я. – Вы что, не слышали? Я же сказала: у него другая женщина!

– Да, но это же в Голливуде. Все знают их нравы: сбежались и разбежались, – Майк пытался перекричать урчание дизеля машины. – Голливудские звезды меняют партнеров как перчатки.

– Действительно, – согласилась Никола, – почему вы думаете, что Джо будет долго встречаться с той женщиной?

– Логически, умом, я все это понимаю, – признала я. – Но ничто так не охлаждает пыл, как лицезрение вашего возлюбленного, страстно целующего другую женщину. Слава богу, это была не Камерон Диаз.

– А что вы имеете против Камерон Диаз? – встрепенулась Элла.

– Ничего. Я...

– «Кое-что о Мэри» – мой любимый фильм.

– Да-да, – спохватилась я. – Она там здорово сыграла.

– А мне больше нравится «Свадьба лучшего друга», – встряла Никола.

– Не говори, – хихикнула Элла. – Помнишь сцену в караоке-баре? Умора.

– По-моему, ее лучшая роль – в фильме «Жизнь хуже обычной».

– Да-да, там она великолепна, – устало кивнула я.

– Слушайте, хватит трепаться о Камерон Диаз! – взорвался Майк. – Мы же обсуждали Минти и Джо.

– Ой, – хором пискнули дамы.

– Так вот, Минти, послушай, – продолжил Майк. – У тебя есть его точный адрес?

– Да, – ответила я. – Есть. Харбор-стрит, дом 19, Венис-Бич.

– Так напиши ему. Напиши сегодня же.

– Нет, не собираюсь.

– Почему нет?

– Потому, что, во-первых, он живет в Лос-Анджелесе, и, во-вторых, у него есть подруга.

– Но, в-третьих, вы в него влюблены, – парировала Элла. – И он ваша половинка. Это, в-четвертых.

– Точно, – поддержал Майк. – Ты должна заполучить его обратно! Живем один раз! Куда на светофоре, друг?

– Он прав, – согласилась Никола с пятой линии. – Второго шанса может и не быть.

– Нет ничего хуже бесплодных сожалений, – вмешалась Белинда. – Только представьте: вам девяносто, вы вспоминаете свою молодость и думаете: «А вот если бы я...»

– О'кей, о'кей, – сдалась я. – Все понятно. Но давайте сменим тему. На первой линии Лиззи из Хампстеда. Надеюсь, Лиззи хочет поговорить о чем-нибудь еще.

– Нет! – воскликнула Лиззи, да так, что у меня зазвенело в ушах. – Послушай, – гневно выпалила она, а потом явно затянулась сигаретой. – Ты несешь чушь! Джо – прекрасный мужик, это же видно! Между вами проскочила искра настоящего огня. Так что же ты трусишь? Сделай решительный шаг!

– Да, не будьте такой трусихой, Минти! – проворчала Никола. – Я в вас разочаровалась.

– И я! – злобно выкрикнула Элла.

– И я, – заявил Майк.

Господи! Это уже ни в какие ворота не лезет. Я посмотрела за стекло в надежде обрести моральную поддержку, но коллег, похоже, очень забавляло мое смущение. Я взглянула на часы: до конца эфира оставалось две минуты. Слава богу! Хватит с меня этих звонков в прямом эфире. Пора сворачиваться, пока они меня вконец не достали.

– Попробуйте все исправить, – сказала Белинда. – Напишите Джо.

– Не могу, – отрубила я. – Жизнь – это не «Сон в летнюю ночь». Ромео не всегда находит Джульетту. Иногда Ромео встречает кого-то еще. Келли-Энн, например. Бывают истории с несчастливым концом. Вы должны это признать.

– Но мы сами пишем свою историю! – возразил Майк.

– Нет, не сами. Не можем, если судьба распорядилась по-другому. От меня ничего не зависит, – буркнула я. – Это злой рок.

– Нет! – воскликнула Лиззи и процитировала: – «Не звезды, милый Брут, а сами мы виновны». «Юлий Цезарь», акт первый, – коротко сообщила она.