Книга Слабая ведьма - Ирина Цыганок

Все-таки драконы были совсем молодые, иначе они бы знали, что «Черный Д’Этор» славится именно своими воздушными финтами. Когда он, неожиданно сложив крылья, стремительно поднырнул под них и тут же выровнял траекторию движения, «братья» еще добрый пяток секунд махали крыльями, удаляясь от своей жертвы. Потом, конечно, с недовольным рычанием развернулись, но потратили на этот маневр непозволительно много времени. Это позволило Д’Этору увеличить расстояние между собой и преследователями. Так они и летели некоторое время. Впереди черный дракон со своей ношей, на два корпуса сзади — пара сине-зеленых недомерков. Черный был вполне уверен в собственных силах, но все-таки ему пришлось бы довольно туго: одному, против двоих, да еще с эльфом в лапе (кстати, тот вел себя подозрительно тихо), но сегодня Другая Сестра явно повернулась к нему левой стороной своего лица. Сзади послышались странные звуки. Дракон позволил себе чуть-чуть повернуть голову, как раз вовремя, чтобы увидеть, как золотое тело врезалось в бок одного из его соперников, сбило его и, почти не потеряв скорости, тут же протаранило другого. Хлопая обрывками крыльев, сине-зеленые туши, кувыркаясь, понеслись к земле.

— Как тебя сюда занесло, Г’Асдрубал? — перекрывая ветер, прорычал Д’Этор.

— Голос крови! — Змей махнул головой на восседавшего у него на шее Хаэлнира. Эльф лишь молча поклонился, мрачно сверля глазами безвольно висящее в лапе Д’Этора тело.

Зов крови настиг Хаэлнира, когда он, Змей, и еще пять драконов вранского гарнизона возвращались с ночной вылазки в Андор-Афель. Город был покинут, как большинство эльфийских поселений на этой стороне Мира, и Повелитель Хаэлнир решил нарушить очередной запрет Совета и слегка пошуровать на военных складах, законсервированных с последней войны. В результате их отряд возвращался во Вран нагруженный десятью увесистыми ящиками с мечами и сотней тюков с драгоценными эльфийскими стрелами. Драгоценными, потому что каждая била раза в полтора дальше обычного арбалетного болта, прожигала любую броню и обладала, так сказать, самонацеливанием, то есть, будучи хотя бы мало-мальски направлена в сторону мишени, обязательно попадала в цель. (Не делайте поспешных выводов! Легенды об эльфийской меткости имеют и другую основу.) Хаэлнир хотел бы захватить таких стрел побольше, но грузоподъемность драконов тоже имеет свои пределы.

Теперь они птичьим клином летели домой, и примерно на полдороге эльф почувствовал неприятный укол в сердце. Это не был четкий мысленный призыв одного из его родных братьев, но кто-то из родственников явно вляпался в неприятности и кровь взывала к крови о помощи. Хаэлнир тихо помянул Минолу.

— Даэн в беде, — сообщил он.

Пришлось срочно перераспределить тюки между и без того перегруженными драконами. Потом пятеро из них продолжили путь к городу, а Хаэлнир на Змее спешно направился в сторону Орьена, куда накануне (и дернуло же его дать согласие!) вызвался слетать на разведку Даэн.

Нельзя сказать, что они прибыли вовремя, но, во всяком случае, успели не позволить королевским драконам поджарить задницу Д’Этору и упырю.

Когда Даэна перенесли в подвал и примчавшаяся Уриэль осторожно отделила шелковую маску от его лица, стоявшая тут же Мирра прикусила руку, чтобы не закричать. Эрссер (уже в человечьем обличье) строго взглянул на жену, чтобы она не вздумала слишком «проявлять чувства». Впрочем, не только женщину испугала кровавая, похожая на ожог корка на месте глаз упыря, Хаэлнир побледнел так, что сам стал удивительно напоминать своего кузена.

В подвал уже тащили бинты и воду. Уриэль медленно повела рукой над лицом Даэна, покачала головой.

— Он ослепнет? — тихо спросил Хаэлнир.

— Нет, не думаю. — Уриэль послала служанку наверх, за своей сумкой. — Но с ним придется повозиться. А вам лучше заняться своими делами и не мешать! Каэта, ты все принесла? — обратилась она к подоспевшей подруге-эльфее. Та кивнула, занимая место по другую сторону кровати, на которой лежал упырь.

В этот момент Даэн очнулся, лицо его задергалось, и эльфея догадалась, что он пытается открыть глаза.

— Не двигайся! — приказала она.

— Где я? — Даэн повернул обезображенное лицо на звук. Потом, видимо, узнал голос. — Позовите Хаэлнира!

— Я здесь, что ты хочешь сказать? — Эльф шагнул к постели, в голосе его вместо сочувствия звучал металл.

Раненый коротко пересказал все услышанное и увиденное в Орьене.

— Только не говорите мне, что вам все это уже было известно, — простонал он, — я просто не переживу такого разочарования.

Хаэлнир молча вышел из подвала.

Змей осторожно похлопал упыря по руке.

— Ты принес очень важные сведения! — заверил он.

— Ты герой! — горячо добавила Мирра.

Не сумев больше сдерживать слезы, видя обожженное лицо эльфа, она выбежала вслед за Хаэлниром и догнала его на выходе из подвала.

— Как жестоко и несправедливо было не сказать ему ни слова поддержки, ведь он в таком состоянии! — между всхлипываниями упрекнула она эльфа. — Я сегодня же учрежу какой-нибудь орден и награжу им Даэна!

— Станете вы поощрять мальчишку, удачно дернувшего ядовитую змею за хвост, и тем толкать его на новые безрассудства? — с неожиданной горячностью обернулся к ней Хаэлнир. Мирра даже остановилась, таким она эльфа еще не видела. — Даэну триста лет, но эти триста лет он прожил в уютной, безопасной пещере, так что, несмотря на возраст, он не слишком далеко ушел от подростка. Мне бы хотелось, чтобы он набирался опыта менее опасными способами, и уж конечно, я не стану хвалить его за нарушение своего собственного приказа! Он и так унаследовал излишнюю порывистость от матери, — уже спокойнее и словно извиняясь добавил Хаэлнир. — Не нужно его подзадоривать!

— Хорошо! — Мирра почувствовала стыд за то, что вела себя так легкомысленно. — Наверное, не стоит пока учреждать орден… но вам необходимо похвалить брата! Он ведь изо всех сил пытается оправдать ваше доверие! («Как и все мы здесь!» — добавила она про себя).

Хаэлнир действительно обладал особой… (как же называл это Г’Асдрубал… Хризмой? Призмой? Харизмой? Ох уж этот Священный язык!), таким свойством, которым наделены все великие полководцы. Благодаря ему солдаты готовы идти в бой по одному мановению руки командира и штурмовать стены, преодолеть которые в других обстоятельствах были бы просто не в состоянии.

Недостроенная стена вокруг разросшегося Врана призвана была стать первым рубежом обороны. Арканские войска наступали с северо-востока, поэтому поперек их движения стену удлинили рвами и валом, уставленным поверху «ежами». Еще дальше поля на несколько миль были заботливо усеяны «семенами проклятой розы» — шестигранными железными шипами, ломающими ноги лошадям и затрудняющими передвижение и коннице, и пехоте. На юго-западе, как раз за таким полем, имелась небольшая лиственная роща. В ней, скрытый густой летней листвой, размещался конный полк Андреаса. Если все пойдет по плану и вражеские войска решат обойти опасный участок, засадный полк[19], пройдя по узкому проходу, свободному от шипов, ударит им в тыл.