Книга Судья Королевского дома - Инна Сударева

— Нет, и не пытайтесь. — Она бросилась следом, крепко обхватила его, прижалась лицом к груди, и голос ее задрожал от близких слез. — Хоть раз в жизни... один раз... сдайтесь. Это я вас умоляю. Иначе я умру, я не выдержу больше.

Марта дрожала, как лист на ветру. Фредерик чувствовал, как горит ее тело и колотится сердце, и в самом деле ему вдруг подумалось, что если сейчас он оттолкнет девушку еще раз, она погибнет, умрет прямо здесь.

— Спаси, спаси меня, — вдруг прошептала Марта, и сердце Фредерика заныло старой болью.

— Что же ты делаешь со мной? — не нашел больше ничего, кроме этих слов укора.

— Я люблю тебя! Я хочу любить тебя! Я умру без тебя! — последовал ливень страстных ответов, сопровожденный такими же поцелуями, и от этого всего голова пошла бы кругом даже у статуи.

И Фредерик почти сдался. Он поднял руки, чтоб обнять девушку, он ответил на ее поцелуи, он весь запылал, ощутив так близко ее тоже горячее упругое тело. Оно звало его. В голове пронеслись молнии мыслей, одна жарче другой. И этот жар вдруг оборотился в огненные волосы Коры, а его угли — в ее зеленые глаза.

В один миг он взял себя в руки, аккуратно, но твердо и с силой отстранил от себя Марту, сказал шепотом:

— Нет.

Она все пыталась уцепиться за него, и Фредерик, стиснув ее руки у локтей, повторил уже громче:

— Нет.

— Почему? — не веря ушам и глазам, спросила Марта, а в голосе ее было отчаяние.

— Это обман. Я не стану тебя обманывать.

— Но я сама этого хочу...

— Ты хочешь совершить глупость. А надо поступать разумно. Тебя этому не учили?

— Я люблю тебя, — повторила Марта свое признание. — Я все понимаю — я не могу быть твоей женой, Королевой, после того как была рабыней, Смотрителем, невестой другого, который сбежал от меня. Я все понимаю...

— Тем более, нет тебе резона совершать глупости...

— Да, я ничего этого не могу. Но мне и не нужно. Я только любить тебя хочу...

— Глупости! — повысил голос Фредерик. — Ты заранее согласна на наложничество?! Стать лишней простыней в моей постели?! Слышать не хочу!

— Я люблю тебя! — Теперь Марта почти кричала, а глаза ее пылали. — Это ты слышишь? Ты ничего не слышишь!

— Глупости я стараюсь не слышать! И не делать! Я уже достаточно их натворил. И не хочу еще одной, которая погубит твою жизнь.

— Мою жизнь, — горько повторила Марта. — Да она медленно гибнет уже несколько лет. Потому что нет в ней смысла без тебя...

— Боже, как я устал, — так ответил Фредерик на ее слова, уже в который раз за вечер озабоченно ероша волосы. — Не гожусь я для романтического компота... Детка, — уже мягче заговорил он с Мартой, — еще раз говорю: забыть меня, заглушить чувства ко мне — это единственное правильное, что тебе надо сделать. Это несложно. Вот и постарайся...

— Никогда! — сквозь слезы боли и обиды выкрикнула Марта. — Никогда!

Она сорвалась с места, бросившись куда-то в сгустившуюся темноту.

— Эй! — крикнул вслед Фредерик. — Черт! Это не сложно! Я сам так делал!

— Никогда! — с ожесточением ответил ему удаляющийся голос.

Он пнул какой-то камень в воду. Тот сердитым всплеском растревожил озеро.

— Любовь-морковь, — раздраженно процедил сквозь зубы. — Еще немного, и я перевешаю всех трубадуров в стране...

Растерянно потоптавшись на берегу, пнул еще один камень в воду, потом чертыхнулся и бросился в ту сторону, куда убежала Марта.

Ясное дело, что его беговая скорость была намного больше, чем у Марты. К тому же она неслась по траве, путаясь в своем длинном платье, а ногам Фредерика ничего не мешало. Поэтому очень скоро он увидал мелькание ее одежд впереди меж деревьев.

— Марта! — крикнул он.

Похоже, его голос заставил девушку прибавить в беге, и она скрылась в густых зарослях.

— В салки мне, что ль, играть? — отчаявшись, остановился Фредерик, потом вновь сорвался с места: его мучила мысль, что с девушкой может случиться что-нибудь нехорошее.

Заминка привела к тому, что он потерял Марту из виду и уже не знал, куда бежать.

— Черт! — опять помянул нечистого Фредерик. — Стоило возвращаться домой, чтоб тут носиться по собственному саду за девчонкой. Черт!.. В конце концов! — заорал в темноту. — Мне это надоело!

Он опять пнул нечто, попавшее под ноги, и побрел без дороги в замок.

Все эти разговоры — сперва с Вандой, потом с Мартой — растревожили Фредерика, давно выгнали из головы хмель. Потому спать не хотелось. «Да и не засну я», — сказал сам себе, заворачивая в коридоре к своим покоям. Там ему встретился мажордом Фил, который, как обычно, обходил замок перед тем, как лечь спать.

— Марту не видел?

— Видел, сэр, — почти провозгласил мажордом.

— Где?

— Она пробежала по лестнице наверх, куда-то на галерею.

— Черт! — не стал оригинальничать Фредерик и сорвался с места, чтоб нестись на галерею.

Поднявшись по лестнице, он свернул в боковую дверь, которая вела на внешние террасы. Лицо приятно обдало ночным душистым ветром, но он лишь мотнул головой, всматриваясь в темноту.

— Марта! Не смей! — выкрикнул, увидав тонкую фигуру, стоявшую на парапете.

В эту же секунду увидал, как возник просвет между носками фигуры и парапетом — она прыгнула. Быстрее ветра метнулся к девушке. Но получалось медленно, боже, как медленно! Он тоже прыгнул, мощно оттолкнувшись ногами от пола. Перелетая через парапет, одной рукой ухватился за его край, другой — успел поймать уходящую вниз Марту за щиколотку.

— Есть! — провозгласил, будучи доволен своей скоростью и ловкостью.

Но одно дело — поймать, и совсем другое — удержать, вытащить и себя, и девушку, которая, похоже, была в обмороке, из такого довольно неловкого и опасного положения. Перед глазами мелькнул мощеный крупными плитами двор. «Если упадем, головы — вдрызг», — пронеслась мысль.

— Раз-два, — превозмогая боль в натянутых до невозможного мышцах, Фредерик, стиснув зубы, принялся раскачивать Марту, что безжизненно висела головой вниз.

Звать кого-нибудь на подмогу он не желал: не хотел, чтоб были потом лишние разговоры.

— Раз-два! — Он продолжал все сильней раскачивать, но и пальцы опасно заскользили. — Ну же!

Оскалившись и зарычав, он подкинул-таки Марту обратно на парапет, уцепился уже двумя руками за его край и перевел дух. Подтянулся, перепрыгнул к девушке.

— Ну же, детка, приди в себя, — похлопал по ее щекам, которые были мокрыми от слез.

Марта открыла глаза и тут же уцепилась за него мертвой хваткой. Ее колотило, словно на дворе был не май, а январский мороз.