Книга Путеводная звезда. Том 2 - Сергей Извольский

И когда две противоположные материи встретились, вокруг грохнуло так, что у меня даже уши заложило. И моментально я почувствовал эманации смерти — кто-то из операторов сдерживающих меня конструктов за ошибку поплатился жизнью.

«Неудачно получилось» — подсказал внутренний голос, имея ввиду моих несостоявшихся убийц и контролеров.

Сам я уже давно покинул глыбу и находился в скольжении. И после взрыва столкнувшихся материй у меня было всего несколько мгновений до того, как адепты Света и Тьмы придут в себя. И я ими воспользовался — первой телепортацией переместился метров на семь за спину цесаревича, даже не тратя на него ни время, ни силы. Да, он только что меня почти убил, но мне сейчас не противник — он, пусть и фигура, удар нанести не способен.

Мне сейчас нужна информация. Нужны имена и персоналии — необходимо увидеть, кто именно меня контролировал, а после сбежать и поговорить с ними уже в благоприятный для меня момент, раскрутив всю цепочку.

И такого человека, контролера со стороны Света, я быстро нашел. Это был апостольский визитатор, дерптский епископ граф Юген Бергер, собственной персоной.

Без знаков различий, в боевой форме Инквизиции граф стоял под сенью парадной лестницы усадьбы, в окружении телохранителей. Несколько изломанных, словно залитых мазутом тел были раскиданы рядом — явно те, кто принял на себя откат силы после столкновения одновременно используемых материй.

Белесые глаза графа изнутри были ярко подсвечены сиянием, и он определенно готовил атакующий конструкт. Кроме того, позади меня наливалась силой Тьма — вновь собравшиеся операторы снова начали плетение.

Пора сваливать. Рисковать я не собирался, и уже бросил кукри, чтобы покинуть этот мир. Мгновение замешательства контролеров дало мне свободу, и я мог бы попробовать разнести псов инквизиции, но… моя личность давно брала верх над авантюрной личностью Олега.

Цесаревича я смогу убить и на дуэли, а к Бергеру лучше приду в гости, когда он будет один. Благо возможности путешествия по отражению, куда я сейчас собирался сбежать, это позволяют. И когда я к нему приду, он мне и расскажет кто управлял Тьмой, кто и как обгонял, как подрезал…

Но опять я ошибся: Бергер действовал, но не атаковал. Граф вдруг закуклился в коконе Света, который вспыхнул даже в остановившемся для меня моменте времени. Сверкнула с неба направленная вспышка, и епископ исчез.

Сбежал.

«Ах ты… пес!» — несказанно удивился я такому повороту событий.

Мой кукри между тем уже летел, сорвавшись с руки и начиная взрезать ткань мира, чтобы пересечь границу. Но не пересек. Причем переход прервал я сам.

Потому что Бергер ушел, и контролеров стало вполовину меньше.

Бергер ушел, но здесь остались его миньоны. Но они не были мне противниками — мерцающей телепортацией я уже оказался под сенью крыльца. И опять опоздал — потому что сзади в меня ударили сразу несколько темных щупалец аркана.

Но сейчас, я — во время телепортаций ощущая позади мощь Тьмы, во-первых был к этому готов. А во-вторых, вместе с графом Бергером пропал бьющий по глазам и сбивающий мою концентрацию Свет.

Поэтому выйдя из цепочки телепортации, я спокойно пропустил мимо два темных аркана, третий же просто перехватил. И дернул на себя, так что оперирующий конструктом оператор лишился сначала руки, а после верхней половины тела.

Взрыв в центре трикветра Симонова, и вопль девяти одержимых раздался синхронно с предсмертными криками инквизиторов на крыльце — потому что промахнувшиеся по мне арканы прилетели в них. Но если мне темные щупальца вреда не причиняли, то воинам света темные конструкты определенно здоровья не прибавили, легко пробивая защиту Света.

Я же, отпустив пойманный Аркан Тьмы, вновь мерцающей телепортаций сменил позицию, и увидел второго контролера. Того, кто оперировал Тьмой.

Вот она — разгадка того, почему удерживающий меня Аркан Тьмы показался мне столь простым. Вторым контролером, совершенно для меня неудивительно, был недавний корнет и специальный агент ФСБ, а ныне — есаул конгрегации опричников Феликс Изотов. В черной форме опричника, со свастикой на груди, он выглядел более чем внушительно — в том числе и оттого, что в его глазах плескался непроглядный мрак.

Вернее, если быть точным, передо мной сейчас находился не тот Феликс Эдмундович, которого я запомнил. Потому что определенно контроль над телом бывшего фээсбэтмена, а ныне опричника, перехватил Спящий. Спящий, который до инициации в теле Феликса определенно был адептом темных искусств. Не очень сильным адептом: мощь сдерживающих меня до этого момента Арканов Тьмы ему гарантировала личная «ближняя» охрана из двенадцати человек, а также сразу три трикветра Симонова, выстроенные тридцатью одержимыми. Все они были в темной форме ТАТИ — московской Тайной Академии Темных Искусств.

Вот только один трикветр был уже уничтожен мной, когда я выдернул из него Аркан, а второй развалился под воздействием силы Света, когда контролеры допустили ошибку, пытаясь удержать меня в глыбе.

И сейчас Феликс Эдмундович мне противником не был. Может быть для кого-то он и выглядел внушительно, но не для меня — я сам на таком ранге темных искусств, что могу любого напугать. И даже ближняя группа поддержки Спящего в теле Изотова меня не смутила. Пусть даже это была чертова дюжина — специальное построение для одержимых, о котором я только слышал. Потому что разработано оно было в ТАТИ, и фээсбэтмены секретом создания «чертовой дюжины» с императорскими навигаторами не делились.

Вокруг Феликса собрались две шестерки одержимых: две переплетенные звезды Давида, каждая из которых забирала силу, а Феликс ее контролировал и направлял. Только против меня, без поддержки Света и при уничтожении двух из трех трикветров, даже генерируемая подобным построением сила не котировалась.

«Феликс Эдмундович, какая встреча!» — даже не успел договорить внутренний голос, когда брошенное мною копье демонического пламени попало в бывшего специального агента ФСБ, а ныне есаула конгрегации опричников, сбивая ему контроль над Тьмой.

Опричник как раз формировал очередной Аркан. Защитой, как полагается одержимым, он серьезной не обладал. Тем более что Спящий в его теле наверняка был одержимым, развивающимся в Ментальной магии. А в этом случае вообще с защитой плоховато.

Так что мое копье демонического пламени для чертовой дюжины — могучей в атаке, но беспомощной в обороне, оказалось фатальным. Клубящийся в руках Феликса мрак прыснул в стороны, мгновенно визуально потяжелел и расплавленным черным свинцом брызнул на есаула и частично на одержимых чертовой дюжины. Легко прожигая и мундиры, и кожу, и плоть с костями.

Феликс, вернее Спящий в его теле, громко закричал, падая на колени. Но сделал себе этим только хуже — бежать нужно было. Он же рухнул на колени прямо в центре лужи материализовавшейся Тьмы, похожей на вязкий расплавленный гудрон. Феликс наконец понял, что для спасения ему надо попробовать переместиться, но теперь ему это не удалось — разбрызгивая вокруг себя ошметки дымящейся черным паром плоти, закипающую кровь и капли черной жижи, он упал лицом вниз.