Книга Правила первокурсницы - Аня Сокол

— Я знаю, что независимо от того откуда вы прибыли и что совершили, вам нужна помощь.

— Вьер! Кажется, он не дышит! — выкрикнула вдруг Мэри, и учителя поспешили к ней.

— Он жив, — спустя одну томительную минуту сказала Ильяна Кэррок. Частично из-за тьмы, частично из-за загораживающего женщину магистра Виттерна, я едва могла разглядеть ее склоненный силуэт. — Но это ненадолго нужно как можно скорее доставить его к целителю и…

— Отойди от него, — резко сказал Кристофер.

— Что? — не поняла Мэри. — Что происходит?

Мердок едва заметно шевельнулся, подаваясь вперед, Дженнет промолчала, а Гэли, которая видела все участников назревающего конфликта, переводила взгляд с учителей на Оуэна и обратно.

— У него сломано, как минимуму три ребра, ключица и плечо. Плюс обширная гематома справа, а еще… — деловито перечислял глава Магиуса, совершенно не обращая внимания на напряженных мужчин.

— Не трогай его, — Крис повысил голос и завел руку за спину и обхватил ладонью рукоять ножа, что был убран за пояс.

Милорд Виттерн встал.

— Что с вами молодой человек? — магистр с тревогой смотрел на Оуэна. — Вы меня в чем-то подозреваете? — Его светлая кожа казалась почти белой, а шрамы на лице почти черными, словно угольные штрихи. Мисс Ильяна переместилась чуть дальше, ко второму раненому и теперь склонилась над Альбертом.

— Магистр, — позвала Мэри, и Йен Виттерн посмотрел на девушку. — Магистр, а как же сетка? Вы нам сказали, что сетка никого не выпустит, — ее голосе слышалось напряжение. А еще подозрение. — Никого, но вы тут.

Хороший вопрос. Очень хороший, а еще мне казалось, что я что-то вспомнила. Вернее должна вспомнить. Что-то связанное с магистром нашего курса.

— Я имел в виду, что сетку не сможет миновать ни один из учеников. Для этого она и была создана. Учеников, мисс Коэн, а не учителей, — ледяным тоном ответил магистр. — Что с вами со всеми?

— А с вами? — вопросом на вопрос ответил Крис. — Что с вами произошло с той минуты, как мы оставили вас на полу ангара?

— Ничего, что было бы достойно вашего внимания.

— Тогда почему от вас несет падалью разлома?

На этот вопрос учитель ответить не смог. А я ощутила пустоту внутри. Возможно, это был голод. Или короста. Но тем не менее… Не взирая ни на что на Йена Виттерна я рассчитывала. Мы рассчитывали.

Что могло произойти за те несколько часов, после того как мы покинули Академикум? Ответ: все что угодно. Мог ли демон завладеть магистром? Конечно. Вряд ли учитель вел такую же праведную жизнь и был так «дорог» князю, как Цецилия…

Мысль о степнячке заставила меня оглядеться. Глаза давно привыкли к темноте, и я могла видеть почти всех, путь некоторые напоминали лишь тени в сером сумраке. Всех, кроме целительницы.

— Думал, вопрос о моей принадлежности к вражеским силам мы уже прояснили. К чему опять эти подозрения? — Йен Виттерн сделал шаг вперед и тихо произнес: — Я последний, кто стал бы отмахиваться от чужого чутья, но позвольте спросить, вы уверены?

Мы посмотрели на Кристофера. Не знаю, как остальные, а я ему верила. Безоговорочно. И в тоже время, молила Дев, чтобы больше никто не заметил легкую неуверенность на его лице. Да, его назвали Муньером, попутно наделив способностями, а рассказать, как ими управлять, забыли.

— Подумайте, возможно, в вас говорит не столько предчувствие, сколько Запретный город? Вы знаете, как он влияет на людей, а уж с вами произошло столько всего.

Учитель многозначительно замолчал, одна половина его лица выражала сочувствие, а вторая навсегда застыла в злой гримасе.

— Наконец-то хоть кто-то стал задавать правильные вопросы, — раздался посторонний голос, и одновременно с этим я ощутила пламя. Не зерна огня, которые так и ластятся к рукам. Я услышала сухой треск трущегося огнива, а потом вспыхнул факел, за ним второй, еще и еще. И через несколько минут пространство вокруг нас осветило несколько десятков факелов, которые держали в руках одержимые. Лиа, Арирх, Олентьен, мальчик в потертой куртке, девушка с сухим букетом полевых цветов, приколотым к платью, рыжеволосая…

«Они близко», — сказал Крис и оказался прав.

Чего ни он, ни я, да и никто другой не мог предположить, это, что мы окажемся в зале. В самом большом зале, который мне доводилось видеть. Он был даже больше церемониального помещения ратуши Сиоли, больше чем бальный зал в Кленовом саду, больше чем зал отрезания от силы жриц, и даже больше чем каретный двор Льежа. Он был настолько велик, что его стены и потолок продолжали тонуть в темноте, несмотря на огонь факелов.

Я увидела вздымающиеся ввысь колонны, и мужчину в черном пальто. Он шел к нам легкой походкой человека, не обремененного проблемами. Невысокий, но широкоплечий. Я бы даже сказала, основательный, пусть эта основательность не вязалась с простоватым лицом. Барон Эсток, глава промышленной палаты, первый советник Князя, отец Алисии. Той самой ученицы, что огрела Магистра Виттерна в ангаре. Тот самый, что стал первым советником князя после гибели предыдущего на дирижабле десять лет назад в Эрнестали.

Что он здесь делает? Приехал присоветовать князю что-то полезное в трудные времена?

— Может быть, нам все просто немного притормозить? — спросил он голосом доброго дядюшки. Хорошо спросил, так и хотелось кивнуть в ответ. — Остановиться пока не натворили еще больших бед? — Он грустно улыбнулся, совсем, как нянька Туйма, когда застала меня за вылизыванием банки из-под меда. — Разве вам мало того, что уже произошло? Я подняла взгляд на Криса и поразилась выражению несвойственной ему брезгливости, словно рыцарь смотрел на калеку на паперти, что надеется выпросить медяк, демонстрируя неприглядную культю. — Молодые люди запутались, им нужна помощь целителей, поесть и отдохнуть, в конце концов.

— Будь ваша воля, я бы уже давно отправился на отдых, — сказал Кристофер. — Вечный.

— Молодое поколение понятия не имеет о хороших манерах, — с легкой грустью попенял барон Эсток, останавливаясь в нескольких шагах от Оуэна.

Я оперлась руками о пол. Кожу кольнули обломки, под камешками и пылью виднелся голубой в желтых прожилках мрамор. Сейчас подобный не купишь ни за какие деньги, так как карьер по добыче «солнечного мрамора» остался на Тиэре. А это значит, что этот зал был построен до образования разлома. Не знаю за сколько «до», но уходящие к потолку колонны уже успели потрескаться. А ведь уверяли, что этот камень вечен. Одни жулики кругом, как говаривала маменька. Вон чуть дальше на голубом мраморе пола видны какие-то выбоины странной формы, словно кривые солнышки с толстыми лучиками. А если присмотреться, то рядом колонами небесный цвет камня резко темнел, а ко второму ряду колонн возвращал свой легендарный голубой цвет. Казалось, что кто-то взял кисточку с черной краской и провел ломаную линию через весь зал.

Я поняла, что малодушно предпочитаю разглядывать что угодно, только не смотреть на демонов, только не видеть отблесков огня в их глазах. Это был даже не страх, это была беспомощность, и я очень не хотела, чтобы они ее увидели. Взгляд зацепился за что-то. Я присмотрелась, у первого ряда колонн лежал потускневший обруч. Верховный символ власти, которому место на княжеском челе, а не на пыльном полу.