Книга По велению короля - Бертрис Смолл

Эллен подняла голову, взглянула на мужа влажными глазами и снова стала лизать, проводя дорожку от живота до горла. Язык пощекотал его соски. Не успел Дункан опомниться, как она больно их прикусила и, оседлав его, вобрала в свое жаркое лоно и стала объезжать, сначала медленно, потом все быстрее. И вскрикнула, когда, он смял ее груди, оставляя синяки на белоснежной плоти. Насладившись игрой, он стиснул ее попку и стал ласкать. Так же внезапно, как она овладела им, он слегка поднялся, схватил Эллен за талию и, уложив на спину, поднял ее ноги себе на плечи и стал вонзаться в тесное лоно. Безжалостно. Резко. Глубоко.

Она, словно в забытьи, яростно царапала его, тихо причитая и время от времени вскрикивая. Голова Эллен кружилась, а воздуха не хватало. Он уносил ее выше и выше, пока она не ослабела от невероятного наслаждения, захлестнувшего ее.

– Дункан! – всхлипнула она, но он не ответил.

Приоткрыв глаза, она уставилась в его лицо, сосредоточенное, свирепое, почти яростное. Искаженное страстью.

Откуда-то изнутри поднялась дрожь. Эллен ощутила эту дрожь более остро, чем когда-либо. Она вдруг поняла, что умирает, но почему-то ей было, все равно. В тот момент, когда она скользила в блаженную тьму, Дункан коротко вскрикнул, и краем угасающего сознания Эллен почувствовала, как его соки наполняют ее, чтобы создать новую жизнь.

Когда Эллен наконец снова пришла в себя, оказалось, что муж держит ее в объятиях. Оба они были совершенно нагие и укрыты пуховым одеялом. Слегка повернув голову, она увидела лежавшие на полу сапоги.

– Ты проснулся? – тихо спросила она и услышала его смешок.

– Я ждал, пока ты придешь в себя.

– Разве я спала? – смущенно спросила Эллен.

– Ты потеряла сознание, когда мы достигли пика вместе, милая, – пояснил он.

Эллен опустила глаза, не зная, стоит ли смущаться. Они с самого начала страстно отдавались друг другу, но впервые любили с таким пылом.

Она невольно покраснела:

– Мне нравится, когда ты такая дерзкая, – прошептал он. – И с каждым разом становишься все смелее.

В его веселом голосе отчетливо звучали гордые нотки.

– Просто я истосковалась по тебе, – попыталась она оправдаться.

Муж снова усмехнулся.

– Сегодня ночью мы сделали еще одно дитя, – сообщил он.

– Знаю! – счастливо ответила она.

– Никогда больше не ссорься со мной так яростно, жена, – попросил Дункан.

– Никогда не давай мне повода, муженек, – отпарировала Эллен, прижимаясь к нему. – Но может, мой гнев внезапно превратился в страсть? Не находишь? Я люблю тебя всем сердцем, Дункан Армстронг.

– А я тебя. Но эта страсть должна всегда кипеть в тебе, даже если я ничем тебя не прогневаю, Эллен Макартур. Не думал я, что на свете возможно подобное наслаждение. А теперь спи, дорогая жена. Прежде чем настанет рассвет, я захочу еще раз погрузиться в твою сладость и насладиться нашей страстью.

– О, это тот случай, когда я неизменно с тобой согласна! – весело ответила Эллен.

И их счастье снова стало полным. Рана маленького Уилли зажила без последствий, и малыш опять был бодр и весел. Эллен поняла, что носит второго ребенка.

Приграничные набеги в конце лета и начале осени обрушились на восточную границу, так что укрепления Даффдура не подверглись испытанию. К ним часто приезжал Херкьюлиз Хепберн с новостями о том, что происходит при дворе и в стране, и Дункан немедленно сообщал обо всем Коналу.

В середине осени на границу приехал король, но не затем, чтобы охотиться на дичь. Он собирал войско для нового вторжения в Англию, поскольку король Генрих снова потребовал выдать претендента. Но молодой человек был нужен Якову живым, а не мертвым, поэтому он решительно отказался выдавать самозванца. Испанский посол Педро де Айала пытался восстановить былое перемирие между Англией и Шотландией. Королю Фердинанду, его господину, не нравилось, что Англия оказалась между двух врагов: Францией и Шотландией. Разразись между ними война, и Фердинанду пришлось бы принять чью-то сторону. Но коварный испанский король не желал этого, предпочитая считаться другом всех монархов, хотя на деле строго блюл лишь собственные интересы.

Но тут на склонах приграничных холмов появились огни, призывавшие кланы к войне.

– И вся эта суета из-за человека, бесстыдно присвоившего чужое имя, – проворчала Эллен, многозначительно поглядывая на свою невестку Адэр. Она пригласила леди Клайт и ее детей пожить в Даффдуре, пока их мужья будут сражаться под знаменами короля. Клайт еще не был укреплен до конца, и в Даффдуре было безопаснее. Адэр, ее дети и слуги с радостью откликнулись на приглашение, и Эллен была счастлива в такой компании, тем более что была беременна.

– Когда роды? – осведомилась Адэр.

– Возможно, в конце мая или в начале июня. Надеюсь, мужчины к тому времени уже вернутся.

– К зиме все будут дома, – заверила Адэр. – Ни мой кузен Яков, ни англичане не пожелают мерзнуть в шатрах или под открытым небом. Они предпочитают воевать с комфортом. Поэтому зимой на границах, как правило, царит мир. Но хотелось бы видеть мужчин целыми и невредимыми. По крайней мере Мердок сейчас в монастыре и полной безопасности.

Обрывки новостей иногда доходили и до Даффдура. Шотландцы обходили замки и небольшие крепости, где местные фермеры и их скот обычно находили убежище во время приграничных войн. Вместо этого войско направилось прямо к замку Норэм, неподалеку от Берика, и осадило его. Но прежде чем осада увенчалась успехом, на север направился граф Суррей с огромной армией. Шотландцы были вынуждены поспешно ретироваться и отступить за границу, чтобы уцелеть. Обосновавшись в вышеупомянутом Берике, Суррей предпринял ряд набегов на восточную границу и разорил замок Эйтон на глазах у беспомощных шотландцев, чьи силы были гораздо меньше. Обе женщины знали, что король будет вне себя.

Так оно и вышло. Старая история повторялась снова и снова: приграничная война, стоившая жизни многим шотландцам, не говоря уже о потерях собственности и скота. И как всегда, эта война была безжалостной, кровавой и бесполезной.

– Это должно когда-нибудь кончиться, – объявил король. – Так не может продолжаться вечно. При каждой ссоре Англии и Шотландии вспыхивает очередная война. Граница вечно бурлит, как кипящий котел. А страдает народ.

И Яков Стюарт послал своего личного герольда к графу Суррею с вызовом на поединок. Победителю доставался Берик, и война будет окончена. Граф Суррей пришел в восторг и принял вызов шотландского короля.

– Ты спятил?! – непочтительно завопил Патрик Хепберн, узнав обо всем. – Суррей знаменит своим умением владеть мечом! Никому еще не удавалось его победить.

– Я моложе и проворнее. И владею оружием не хуже Суррея, – оправдывался король. – Кроме того, я чувствую, что удача на моей стороне, и что-то подсказывает, что не этот человек будет причиной моей гибели.