Книга Избранная луной. Сказки Нового мира - Филис Кристина Каст

– Почти. – Наклонившись, он понизил голос, хотя Кэтлин перебралась на другую сторону большого гнезда, чтобы заботиться о других пациентах. – Послушай. Я буду краток. Она нашла меня… девушка в огне.

– Что!

– Цссс! – прошипел Ник. – Ее зовут Мари. Щенок был с ней, как мы и подозревали. Он ее выбрал.

– Словно она Псобрат? – Глаза О’Брайена сверкали от лихорадки, но ум по-прежнему оставался острым.

– Частично она и есть Псобрат. Ее отец был одним из нас. – Ник сделал резкий жест, пресекая вопросы О’Брайена. – Расскажу все позже. Сейчас главное – поставить тебя на ноги.

– Братишка, я умираю. И всем это известно. Ничего не поделаешь. Однако я очень рад, что ты здесь. Побудешь со мной, когда я приму аконит?

– Ты не будешь пить этот проклятущий аконит. Зато снова станешь здоровым и целым. – Ник наклонился, чтобы О’Брайен ничего не упустил. – В мою спину угодил наконечник копья, ногу раздробило. Парша началась вчера. – Осторожно двигаясь, Ник закатал штанину и отодвинул перевязь в сторону, чтобы О’Брайен разглядел розовую исцеленную плоть. Кузен нахмурился.

– Никакого намека на паршу.

– Вот именно. А вчера рану покрывали гнилые язвы.

– Значит, это была не парша, – возразил О’Брайен.

– О, это была парша. Я уверен. О’Брайен, Мари ее вылечила. Она вылечит и тебя.

О’Брайен смотрел на него, веря и не веря.

– Теперь я точно сплю.

Ник ухмыльнулся.

– Предоставь все мне. От тебя требуется только никому ничего не рассказывать – вообще никому. И быть готовым уйти отсюда.

– Ник, я не могу много ходить. – О’Брайен стащил одеяло, прикрывающее нижнюю половину тела. Правая нога была приподнята и перевязана от колена и ниже. Обнаженное бедро потемнело и раза в два раздулось. Ник осторожно натянул одеяло обратно на изуродованную ногу кузена.

– Однако идея отличная, – сказал О’Брайен. – Просто не очень вовремя.

– Ты не сдашься, потому что я не сдаюсь. Если ты не сможешь прийти к ней, Мари придет к тебе, – сказал Ник.

– Знаю, у меня бардак в голове, но как такое возможно?

– Я собираюсь обменять одну жизнь на другую – вот как.

41

– Странно, правда: такую важную вещь, как сон, мы так легко воспринимаем как должное… пока нам его хватает? – Мари прислонилась головой к стене норы, в изнеможении закрывая глаза.

– Прости, ты что-то сказала? Я… спала.

Мари разлепила глаза, устало улыбнувшись Зоре.

– Сегодня ты все сделала сама.

Зора ослепительно улыбнулась: усталость испарилась, уступая место красоте.

– Я превзошла саму себя.

– Сама себя не похвалишь…

– Что же делать, если от тебя не дождешься.

– Сегодня ты была хороша – очень хороша. Даже великолепна, – заверила Мари. Ее взгляд упал на койку, которую занимал Ник; теперь она служила временным пристанищем маленькой спящей Даните. – Ее тело исцелится. Но я тревожусь за разум.

– Леда писала в своих дневниках что-нибудь о том, как помочь тому, с кем случилось то, что случилось с Данитой?

– Изнасилование. Давай называть вещи своими именами. Даниту изнасиловали.

– Мерзкое слово, – заметила Зора.

– Под стать деянию.

Зора покачала головой.

– Так больше продолжаться не может. Надо что-то делать.

– Мы и делаем. Данитино тело исцелилось. Нынешней ночью ты уже омыла ее луной. Я просмотрю дневники матери. Уверена, смогу что-нибудь приготовить, чтобы исцелить и ее разум.

– Я толкую не про Даниту. А про мужчин. Ты же слышала их нынешней ночью. Они снова близко. Слишком близко.

Сев прямее, Мари подбросила еще одно полено в костер.

– Слышала.

– Их надо омыть. Нет смысла с ними толковать, пока они не освободятся от ночной лихорадки.

Мари уставилась на Зору.

– Нет.

– Нет? Что ты такое говоришь? Конечно, их надо омыть.

– Я не буду этого делать.

– Но, Мари…

– Ты же видела, что они сделали с Данитой! Они ее изувечили… разрывы, кровь, синяки. Зора, у нее на груди и бедрах следы укусов. Они животные, и их нужно усмирить.

– Они такие только потому, что умерла Лунная Жрица! Если мы их омоем, они снова станут нормальными.

– А что потом? Мы их омоем, и они будут жить с тем, что сотворили? – поинтересовалась Мари.

– Может, они должны нести это бремя вечно, но нельзя оставлять их, чтобы они становились злее и злее… и не только потому, что это ужасно для них. – Она покачала головой. – Не понимаю, как можно проявлять столько сострадания к кому-то, вроде Ника, люди которого не одно поколение убивают и порабощают нас, но не помочь мужчинам нашего Клана.

– Я принадлежу к обоим, и к Псобратьям, и к Землеступам. Зора, я делаю все возможное, чтобы понять, куда лучше вписываюсь. Может, я не права, но то, что они сделали с Данитой, так страшно, что у меня просто нет никакого желания им помогать, – заявила Мари.

– Понимаю, мужчины опасны, и они, кажется, не уйдут отсюда, как остальной Клан. С этим надо что-то делать. Ты готова выследить их и убить?

Мари поморщилась.

– Не думаю.

– Хорошо. Итак, у нас есть возможность помочь им. Так давай им поможем, – сказала Зора.

– Ты же готова. Теперь ты достаточно сильна, чтобы самой их омыть.

Зора поймала взгляд Мари и выдержала его.

– Я их боюсь.

– Умно.

– Пожалуйста, пойдем вместе. Помоги мне помочь им.

– Зора, я не хочу быть Лунной Жрицей, – заявила Мари.

– Но ты она и есть!

– А вот и нет!

Зора с Мари поглядели на койку, но Данита, провалившаяся в глубокий мучительный сон, даже не вздрогнула.

– А вот и нет, – упрямо повторила Мари, понизив голос.

– Почему ты так ненавидишь свой Клан? – резко поинтересовалась Зора.

Мари открыла рот, чтобы возразить, но осеклась. Медленно, размышляя вслух, она попыталась честно ответить Зоре.

– Потому что я никогда не была частью Клана – они бы меня не приняли. Матери пришлось держать меня на расстоянии. Зора, сколько себя помню, я скрывала, кто я на самом деле такая, и знала, что, если не спрячусь, не замаскируюсь и не солгу, мы с матерью поплатимся жизнями.

Зора повернулась к ней.

– Данита легко приняла тебя сегодня. Она даже погладила твою животинку, сказав, что мех на шее мягкий, словно кроличий, – верится с трудом, но слух ласкает. Ты когда-нибудь задумывалась, что вы с Ледой слишком сильно подчеркивали различия и недостаточно – сходства с Кланом.