Книга Нопилей - Хельге Т. Каутц

— Нет, нет! — замахал лапами Эбосирирей, сообразивший, о чем идет речь, хотя и не понял ни единого слова.

Нопилея перевела просьбу аргонки. Калманкалсалт, нахохлившись, медленно повернулся к штурману на своих многосуставчатых ногах. Он не сказал ни слова, но в этом и не было необходимости. Его вид говорил сам за себя.

— Шшш! Элегантность истинности. Все в порядке, — неразборчиво пробормотал запуганный теладинец.

Паранид снова повернулся к экрану.

Через пару мизур выяснилось, что же произошло. Огонь паранидов буквально разломал «АП Предвидение» на несколько частей. Уцелел только кокпит, поскольку он частично состоял из алмазонида, в который для большей прочности был добавлен нивидий. В момент взрыва бортовой компьютер отделил модуль кокпита, экосистема которого создавалась так, чтобы в аварийной ситуации жизнь экипажа могла поддерживаться в нем на протяжении многих стазур. Таким сложным и дорогостоящим устройством могли похвастаться лишь немногие космолеты. А поскольку в прошлом этот корабль служил дипломатическому корпусу, то наличие такого устройства в нем было обязательным.

Пока «Архипелаг Болотных Орхидей» менял курс, чтобы добраться до вычисленного местоположения модуля кокпита «АП Предвидения», удалось понять, чего же добивалась флотилия паранидов.

— Они уходят, сохраняя военный порядок, и оставляют для наблюдения только одно звено из трех кораблей, — удивленно заявила Нопилея. Она даже не предполагала чего-то подобного.

— Черная тазура для Трехмерности, — небрежно бросил Калманкалсалт. — Иногда я думаю: мне очень повезло, что у меня всего два глаза.

Лишившаяся от удивления дара речи, Нопилея во все глаза смотрела на Калманкалсалта. Разве параниды не говорят о себе преимущественно во множественном величественном числе? Отдает ли он себе отчет в том, что сказал? Однако она не успела додумать мысль до конца, так как из тьмы космоса медленно выплывал отделившийся кокпит «АП Предвидения».

Эбосирирей отбуксировал маленький (на фоне «Архипелага») модуль в ангар точно так же, как он сделал это недавно с баркасом пиратского корабля. После активации искусственной силы тяжести модуль медленно опустился на металлический пол, где после нескольких последних вращательных движений с громким скрипом остановился. Нопилея не могла дождаться, когда наконец в ангаре восстановится атмосфера. Она чувствовала огромное облегчение оттого, что с Нину все в порядке. Но что могло случиться с Еленой? «Архипелаг» уже удалялся от ворот Дельты, которые все еще сторожили космолеты паранидов.

Переборка на противоположном конце модуля медленно и со скрипом поднялась. Из появившегося отверстия с шипением вырвалась волна белого тумана и тут же рассеялась. Затем в двери показалась голубоволосая аргонка. Она быстро огляделась, кивнула Нопилее и, оттолкнувшись, спрыгнула на пол. А вслед за ней появилась…

— Нину! Тшшш! — Нопилея поспешила навстречу девушке так быстро, как только позволяли ее короткие лапы, — Ты в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь, сестра?

— Всемилостивая Земля! — выдохнула Нину. — Нопилей! Ты жив! Со мной все в порядке, а где Елена?

— Со мной тоже все в порядке, — раздался молодой голос. Йон Батлер споткнулся, выбираясь из модуля, и чуть было не упал прямо на теладинца.

— Юный Хранитель перенес взрыв своего космического корабля без единой царапины, но, покидая останки корабля, переломал себе все кости, — раздался комментарий голубоволосой аргонки.

В это время из модуля выбирались еще двое мужчин и одна женщина. Йон смущенно ухмыльнулся и покраснел.

— Значит, вы — Сиобан Норман? — спросила Нопилея.

За ней в ангар вошли Ушан, Калманкалсалт и Эбосирирей. Штурман явно нервничал, в то время как ни сплит, ни паранид не выказывали каких-либо необычных эмоций. Уголки губ Ушана были опущены вниз, причем достаточно сильно, а Калманкалсалт демонстративно смотрел в сторону, изображая полное пренебрежение.

— Во всяком случае, до сих пор я ею была. Вы видите здесь командира Борман, майора Селдона, доктора Фолкна. С Нину и Йоном вы, кажется, уже знакомы, — ответила Сиобан на вопрос. Ей казалось, что она видит какой-то причудливый сон: странный корабль, двуглазый паранид, раскрашенный теладинец. Она не могла даже представить себе что-либо подобное. — Не хочу показаться неблагодарной, — добавила Сиобан, — но очень хотелось бы знать, каким будет счет!

— Счет? Какой счет? Мы… тшшш! — И тут вдруг Нопилея поняла, что она должна ответить. Ей казалось, что кто-то крупными буквами написал эту фразу перед ней прямо на небе. — Мы не будем выставлять счет. Мы… мы представляем организацию «Нет профиту!»

Вот она и сказала это!

Сиобан редко попадала в такие ситуации, когда не могла найти нужных слов. В любой, даже самой сложной обстановке у нее всегда было наготове язвительное замечание. Но только не на этот раз! Ответ теладинца настолько ее ошеломил, что она в течение нескольких сезур вообще не могла ничего возразить.

А потом она громко расхохоталась.

Глава 49

Мне понадобилось сорок лет, чтобы понять, что я все еще люблю ее! Я легко могу себе представить, что для вас, там и сейчас, это выглядит более чем странным. И все же: другие люди рождаются, женятся, заводят детей и умирают в отпущенный им срок! Но вот что я вам скажу: на ее сотый день рождения я преподнесу ей сюрприз!

Дейдре Норман.

ArgoNet: GenTalk, выпуск 5/544

Вот уже примерно две сезуры раздавался какой-то странный звук. Он не менялся — что-то тикало и щелкало так тихо, что воспринималось где-то на уровне подсознания. Вместе с таким же непонятным далеким шелестящим шорохом звуки формировали, как это ни странно, привычное обрамление для почти абсолютной тишины.

Елена отдалась на волю этого умиротворяющего покоя, который нес ее, как несет над морем чайку легкий летний ветерок. Не было сомнений, страха, мыслей. Из двух сущностей, которые живут в каждом человеке, — рассказчик и слушатель, — остался только слушатель. Рассказчик спал, глубоко и спокойно. В этом новом мире для Елены не существовало времени: она позволяла себе плыть в безвременье на волнах бытия. И поэтому голос, внезапно ворвавшийся в ее замкнутый мир, никак не мог быть ее собственным.

— Она спит!

Кто-то или что-то нарушило ее безвременье. Рядом кто-то был. И хотя ее внутренний рассказчик еще не успел отреагировать на это вторжение, она чувствовала, как что-то тащит ее из ее собственного Я, причем в совершенно конкретном направлении. К почти неощутимому ритмичному тиканью добавились и другие ощущения: появилось темно-красное свечение, которое обволакивало ее приятным теплом. Чье-то невидимое присутствие исчезло в громких звуках, которые моментально разбудили дремавшего внутреннего рассказчика и тем самым вернули ее к жизни.

— Данна! — пробормотала она.

Это я сказала? Это был мой голос?