Книга Дракон - Клайв Касслер

Простым нажатием кнопок на пульте управления Инграм мог изменять орбиту спутника, перемещая его в нужную точку над любой целью на планете, и направлять его мощные объективы и приемные устройства датчиков, чтобы рассмотреть что угодно, от мелкого шрифта газеты, лежащей на скамейке в парке, и плана подземного ракетного комплекса, до того, что сегодня на обед будут есть члены экипажа подводной лодки, плывущей под ледовым панцирем арктических морей.

В тот вечер он анализировал изображения морского дна вокруг острова Сосеки. Выявив ракетные системы, спрятанные в лесных насаждениях, окружавших курорт, он сосредоточился на поиске и установлении точных координат подводных датчиков, размещенных службой безопасности Сумы для обнаружения подводных лодок и предотвращения тайной высадки диверсантов.

Примерно через час пристального изучения изображений его глаза высмотрели небольшой объект, лежащий на морском дне в тридцати шести километрах к северо-востоку на глубине триста двадцать метров. Он послал в главный вычислительный центр поручение увеличить изображение участка вокруг этого объекта. Компьютер выдал координаты объекта и передал команды датчикам спутника нацелиться на него.

После получения сигналов от датчиков спутник передал увеличенное изображение приемной антенны на тихоокеанском острове, откуда оно было передано на компьютер Инграма в форт Мид. Там оно было отфильтровано от помех, контрастировано и выведено на экран.

Инграм поднялся с кресла и подошел к экрану, чтобы рассмотреть его с близкого расстояния через очки для чтения. Затем он вернулся в свое кресло, нажал кнопку селекторного телефона и вызвал заместителя директора оперативного отдела, который сидел в своей машине, застрявшей в пробке посреди жуткого потока машин возвращавшихся с работы домой вашингтонских служащих.

— Микер, — послышался слабый голос из радиотелефона сотовой связи.

— Это Инграм, шеф.

— И как тебе только не надоедает ночи напролет пялиться на самые гадкие секреты этой планеты? Почему бы тебе не отправиться домой и не заняться любовью с твоей женой?

— Я не спорю, секс лучше всего, но глазеть на эти невероятные картинки — на втором месте после секса и мало чем ему уступает.

Кертис Микер с облегчением вздохнул, когла машины снова двинулись вперед и он успел проехать последний светофор перед поворотом на улицу, где он жил.

— Ты что-нибудь увидел? — спросил он.

— Я нашел самолет на дне неподалеку от острова Сосеки.

— Какой модели?

— Выглядит как бомбардировщик времен второй мировой войны «Би-двадцать-девять», или, скорее, то, что от него осталось. Похоже, сильно поврежден при падении, но в остальном прекрасно сохранился для штуковины, пролежавшей в морской воде пятьдесят лет.

— Какие-нибудь подробности?

— Ясно видны цифры и буквы на боку фюзеляжа и хвосте. Я сумел также разглядеть небольшое изображение на носу под кабиной.

— Опиши его.

— Не вполне четкое изображение, конечно, я напоминаю, что мы смотрим через четырехсотметровую толщу воды. Но я бы сказал, что оно похоже на дьявола с вилами в руке.

— Какие-нибудь надписи видны?

— Очень расплывчато, — ответил Инграм. — Первое слово закрыто слоем водорослей. — Он замолчал и отдал компьютеру команду усилить изображение. — Второе слово похоже на «демоны».

— Несколько в стороне от обычного маршрута полетов Двадцатой бригады ВВС во время войны, — сказал Микер.

— Думаете, он может иметь для нас какое-нибудь значение?

Микер сам себе покачал головой, сворачивая на подъездную дорожку к своему дому.

— Вероятно, это просто самолет, считающийся пропавшим без вести после того, как сбился с курса и потерпел крушение, как «Леди, будь добра» в пустыне Сахара. Лучше проверить, однако, так ли это, чтобы ныне здравствующие родственники членов экипажа могли быть уведомлены о том, где покоятся останки их близких.

Инграм положил трубку и стал рассматривать колеблющееся изображение старого самолета, покоящегося на морском дне, обнаружив, что ему любопытно, как он там оказался.

Глава 51

Не было никакой нужды фиксировать их веки пластырем, чтобы они не могли зажмуриться. Стаси, Манкузо и Уэзерхилл смотрели на экран с пристальным вниманием и ужасом вплоть до той секунды, когда изображение вдруг исчезло во время схватки Питта с робопсом. Затем потрясение и горе охватило их, когда Каматори садистски навел другую видеокамеру на забрызганную кровью лужайку.

Все четверо сидели, прикованные цепями к металлическим креслам, расставленным небольшим полукругом перед огромным телеэкраном высокого разрешения, вмонтированным в стену. Два робота, которых Джиордино окрестил Макгуном и Макгурком, стояли на страже с новейшими японскими автоматами, нацеленными в затылки пленников.

Неожиданный крах их планов и полная беспомощность ошеломили их больше, чем фактически вынесенные им смертные приговоры. Сотни планов, как выпутаться из переплета, в который они попали, мелькали в их воображении. Ни один не имел малейших шансов на успех. Теперь им мало о чем оставалось думать, кроме приближающейся гибели.

Стаси повернулась и взглянула на Джиордино, чтобы узнать, как он перенес сокрушительный удар потери друга. Но лицо итальянца было совершенно сосредоточенным, на нем не читалось ни следа горя или гнева. Джиордино сидел в своем кресле с ледяным спокойствием, взирая на экран с таким же любопытством, с каким смотрел приключенческий сериал в субботний вечер.

Некоторое время спустя в комнату вошел Каматори. Он сел, скрестив ноги, на циновку и налил себе чашечку сакэ.

— Надеюсь, вы видели результаты охоты, — сказал он в паузе между глотками сакэ. — Мистер Питт играл не по правилам. Он напал на робота, нарушил его программу и умер от собственной глупости.

— Вы все равно убили бы его! — воскликнул Манкузо. — По крайней мере, он лишил вас удовольствия от этой части запланированной вами резни.

Углы губ Каматори опустились вниз и затем пошли вверх в дьявольской улыбке.

— Заверяю вас, трюк вашего друга повторить не удастся. Нового робопса сейчас заново программируют, чтобы никакое неожиданное повреждение его систем не приводило к нападению на дичь.

— Это шанс, — хрипло сказал Джиордино.

— Ты мешок с дерьмом, — просипел Манкузо. Его лицо покраснело от гнева, он рвался в своих цепях. — Я видел, какие варварские жестокости творили мерзавцы вроде тебя в отношении военнопленных союзных армий во время войны. Тебе доставляет удовольствие мучить других, но ты не в силах вынести даже мысли о том, чтобы пострадать самому.

Каматори взглянул на Манкузо с тем же выражением высокомерного отвращения, с каким он мог бы глядеть на крысу, скалящую зубы из сточной канавы.

— Вы будете последним, кого я затравлю, мистер Манкузо. Вы будете мучиться, наблюдая за агонией остальных, пока не наступит ваша очередь.