Книга Любовь в Венеции. Элеонора Дузе и Александр Волков - Коллектив авторов

посвятил в 1924 г. свою статью, в которой вспоминает: «Четырежды я был счастливейшим из людей, четыре раза я смотрел спектакли с Элеонорой Дузе. В первый раз – в Милане, два раза – в Париже, и один раз в Москве. И эти четыре даты в моей жизни так запечатлелись в душе, как только может запечатлеться первая любовь. Теперь вы поймете, как могли слова "умерла Дузе" всколыхнуть в душе моей воспоминания о светлой радости, которую я некогда испытывал от ее творчества»[555].

Яркость чувствования Дузе на сцене отмечают и ее соотечественники и коллеги.

Великий итальянский актер Томмазо Сальвини: «…ее нельзя назвать красивой, но она привлекательна; ее глаза – это две звезды, мерцающие и трепетные, как и она сама. Движения ее тела заставляют угадывать ту страстность, которой она, вероятно, обладает и которая тянет вас, покоряет, соблазняет… и, в конце концов, она владеет искусством нравиться, искусством быть всегда желанной.»[556]

Выдающаяся актриса Аделаида Ристори: «…ей удается изображать утрату самообладания, чувственное опьянение так реально, что это производит впечатление настоящего проявления страсти, и потому она сразу завоевывает себе симпатии публики»[557].

А друг Элеоноры Дузе граф Джузеппе Примоли связал в своем воспоминании имена двух итальянских гениев: «Настоящим триумфом для Дузе является то, что сказал о ней Верди. Однажды, гуляя в лунную ночь на берегу моря с одним из близких ему друзей, доверенным всех его мыслей, они говорили о "Травиате". "Я бы не мог переделать ее теперь", – сказал Верди. – "И я никогда не напишу ничего лучше". Затем он прибавил: "Эта маленькая Дузе… Если я услышал бы ее до написания оперы, какой превосходный финал, может быть, получился бы"»[558].

Восхищала Дузе и Чарли Чаплина, и Мэрилин Монро.

Популярность Дузе в России была так велика, что выпускались даже конфеты «Элеонора Дузе»[559].

В 1958 г., к столетию со дня рождения актрисы, как в Италии, так и в СССР, были выпущены памятные почтовые марки с ее портретом.

И в наше время Дузе продолжает вдохновлять творцов. К примеру – в 1995 г. российский режиссер Роман Виктюк поставил спектакль по пьесе итальянского драматурга Гиго де Кьяра «Элеонора. Последняя ночь в Питсбурге» с народной артисткой Ириной Соколовой в главной роли. Героиня пьесы Элеонора Дузе вспоминает перед уходом свою жизнь[560]. А хореограф Джон Ноймайер поставил балет «Дузе», премьера которого состоялась в Гамбургской Опере 6 декабря 2015 г. Партию Элеоноры Дузе исполнила прима-балерина Алессандра Ферри, обладающая и поразительным внешним сходством с актрисой[561].

Что касается жилища Элеоноры в палаццо Волкова и его восточной обстановки, о которой вспоминает Ольга Синьорелли, то на немногих фотографиях Дузе в его интерьерах, выполненных ее другом – графом Джузеппе Примоли[562], можно увидеть напольные ковры, – возможно, те самые, которые Волков покупал для нее в Египте, а также – византийского стиля икона, которую, быть может, он привозил из России.

Интересно было узнать, что к какой-то период предлагал Волков пожить в своем палаццо и поэту Райнеру Марии Рильке[563]. Вероятно, это было после того, как Элеонора Дузе покинула свое жилище в палаццо.

Надо отметить, что мы публикуем не все обнаруженные 303 послания Волкова к Дузе. Целый ряд писем, где содержится чисто «техническая» информация – разработанные Волковым маршруты передвижений по Европе, России, и Египту, незначительные телеграммы, идентичные сентиментальные письма – мы решили оставить «за кадром», чтобы не перегружать читателя.

В 2024 г. исполняется юо лет со дня смерти Элеоноры Дузе и 180 лет со дня рождения Александра Волкова-Муромцева. К этим датам мы и приурочили выход нашей книги. Считавшая себя венецианкой Элеонора и родившийся в Петебурге Александр, обожали Венецию – пусть же книга станет еще одним мостиком, соединяющим эти два романтичных города!

Благодарю:

❖ историка, литератора, исследователя Русского Зарубежья – Михаила Григорьевича Талалая за знакомство с личностью А.Н. Волкова-Муромцева;

❖ сотрудников Санкт-Петербургской государственной театральной библиотеки за отзывчивость, заинтересованность и преданность делу;

❖ моего преподавателя по Истории театра в СПбГИК – доцента, кандидата искусствоведения и научного сотрудника Санкт-Петербургского государственного музея театрального и музыкального искусства – Дарью Анатольевну Рыбакову за интереснейшие лекции;

❖ Алессандру Каватерру из римского Фонда Уго Спирито и Ренцо Де Феличе и Марианну Дзаннони из венецианского Фонда Чини за теплый прием и за энтузиазм;

❖ Ольгу Румянцеву из «Гранд Отеля Европа» за предоставленную газетную статью о гастролях Элеоноры Дузе в Петербурге и проживании в Отеле;

❖ моих миланских друзей Лоретту и Маттео за многолетнее общение и постоянную поддержку в Италии, а также моих друзей из мэрии Венеции – Грациэллу и ее коллег за сердечность и удивительные знаки внимания;

❖ моего отца за то, что когда-то давно, на мое совершеннолетие подарил самоучитель итальянского языка, скромное владение которым добавило множество ярких красок в мою жизнь;

❖ Венецию – за постоянное вдохновение!

Памяти моей мамы, любившей книги и театр, и подарившей мне много лет назад первую поездку в Венецию…

Ольга Никандрова, апрель 2024, Санкт-Петербург

Итальянская актриса и русский художник: жизнь явная и тайная

Послесловие редактора

Несколько лет тому назад я обратился к своей доброй знакомой, русистке Марии-Пии Пагани с предложением рассказать о русских сюжетах вокруг великой актрисы Элеоноры Дузе (1858–1924). Их набралось немало.

В самом деле, у Дузе возникли свои собственные, «интимные», отношения с русской публикой. Она ее хорошо чувствовала, часто с благодарностью вспоминала о ней как о публике необыкновенно теплой, утверждая, что у нее есть две любимые аудитории: конечно же, родная итальянская и русская.

В России у нее нашелся первооткрыватель, который решительно отстаивал свои права. Это писатель-италофил А.В. Амфитеатров (окончивший свои дни в эмиграции в Италии), который видел актрису в 1886 г., еще до ее русских гастролей. Свой приоритет он утверждал, сравнивая себя с Колумбом:

Написал я тогда [в 1886 г.] в «Русские ведомости», конечно, огромнейшую и вдохновеннейшую статью о Дузе. Увы! Сухая редакция скучной газеты либеральных профессоров-материалистов безжалостно сократила этот мой гимн и обесцветила его в рассудительную рецензию. Тем не менее с гордостью могу похвалиться, что это было первое русское газетное слово о Дузе. Я открыл ее для русской печати, как Колумб Америку. И если затем русскую славу «великой Элеоноры» утверждали и более авторитетно связали с нею свои имена другие толкователи, то ведь и Колумб был оттерт от чести быть крестным отцом открытого им материка позднейшим описателем Америго Веспуччи[564].

Первые гастроли Дузе в России пришлись на зимний театральный сезон 1891–1892 гг. Отзыв о них оставил сам Чехов, сообщавший из Петербурга 17 марта 1891 г. (в частной переписке, не для публики):

Я по-итальянски не понимаю, но она так хорошо играла, что мне казалось, что я