Книга Кладбище звездных кораблей - Александр Алексеевич Зиборов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девушку доставили домой, а там обнаружилась другая трагедия. Мать проснулась ближе к утру, почувствовала себя просто прекрасно в теле своей дочери, не зная этого. Обуреваемая глубоким сексуальным влечением, отправилась в спальную мужу и легла к нему в постель. Он принялся исполнять свои привычные супружеские обязанности, чем причинил заметную боль партнёрше, которая застонала, сильно удивившись тому, что всё происходит совсем не так, как обычно. И тут мужчина обнаружил с собой в постели дочь, которую он только что лишил невинности…
Начались драматические разборки, в ходе которых им привели дочь в теле матери…
Далее я ничего не стал узнавать, решив, что с меня хватит — мне достаточно и моих проблем, пусть другие решают свои сами. Тем более, что это всё ещё только должно было произойти в следующем веке, эти люди ещё даже не родились…
Долго у меня полученный от Ахмеда звёздный самоцвет не задержался. В этот же день я беседовал с Белоградскими, мы обсуждали наши дальнейшие планы по возвращению их княжества. Велислав вновь и вновь повторял, что ради этого не желает проливать чужую кровь.
— На вашей планете имеется же какой-то высший суд, в который вы можете обратиться? Имеете такое право?
— Имею.
— Так вы можете…
— Нет, не могу, — перебил меня великий князь.
— Это почему?
— Там имеются сторонники Блутенера и Тундара, которые захватили наше княжество. А других они подкупят. Так что возможности справедливого суда нет. Даже иск не примут! Бесполезно и стараться.
Услышав про подкуп, вспомнил пословицу: «Если золото всплыло — правда потонёт». Это верно — против лома нет приёма. Но у данной поговорки имеется продолжение, в полном виде она звучит так: «Против лома нет приёма, окромя другого лома». А у меня лом имеется. Поувесистей, и не один. Признаваться в своих намерениях и возможностях не стал, только спросил:
— Совсем-совсем ничего нельзя сделать? Ну, например, самим подкупить кого следует? Пусть даже только для того, дабы состоялся справедливый суд. Так сказать, уравновесить их деньги своими деньгами.
— А как и на что это сделать? У нас ничего нет…
В последующем разговоре я узнал, что на Меровинге в ходу только виртуальные деньги. Жаль, я мог бы изготовить любые, и так, что никто не был бы способен отличить их от настоящих. Как и золото, серебро, платину и любые другие металлы. Услышал, что даже алмазы и различные драгоценные камни стоили немного, единственным исключением были звёздные самоцветы. Такие покупались за умопомрачительные суммы.
Тут же я достал только что полученный от Ахмеда кристалл и протянул Велиславу:
— Продайте его и используйте деньги при подаче иска в суд.
Тот запротестовал:
— Это истинное сокровище! Я не могу его взять.
По тону великого князя я понял, что настаивать бесполезно.
Сильно огорчился, но тут он предложил остаться на ужин. Я принялся отказываться, но услышал:
— Ангелика вас просит. Ей сегодня отказывать нельзя. — На мой недоуменный взгляд пояснил: — У неё сегодня день рождения.
Пришлось остаться. И не пожалел: увидел княжну во всей её прелести. Она вышла к нам в простом светло-голубом платье под цвет её глаз, оно показалось мне стилизованным под сарафан. Под ней находилась рубашка салатного цвета. Рукава и отворот её были украшены вышивкой нежных и тёплых оттенков пастельной гаммы — персика, абрикоса, апельсина. На груди девушка приколола маленькую брошку из какого-то белого металла в форме лебедя, инструктированную мелкими белыми алмазами. Роскошные русые волосы ниспадали на плечи Ангелики.
Когда я оказался вблизи Ангелики, то отметил тончайшую, будто прозрачную кожу лица белейшего цвета с лёгким румянцем на щеках. Нежные хорошо очерченные губы не были окрашены, имели естественный цвет. Слышал, что такие губы именуют лепными. Мне показалось это слово подходящим. Ну, почти подходящим.
Практически следом вышла мать Ангелики и я оторопел, увидев почти полное подобие её, только более зрелое. Не сразу даже вспомнил её имя — Василиса. И раньше я видел сходство между ними, то теперь оно особенно бросилось в глаза. И ежели дочь была дивно прелестной, то мать выглядела необыкновенной красавицей. Такой Ангелике ещё предстояло стать. На голове княгини имелась небольшая диадема. В центре её над лбом красовался лебедь. Похоже, он был символом их рода. Так это и было, как я узнал позже.
Одета Василиса оказалось пышнее своей дочери, облачившись в одеяние, похоже на древнегреческий лиловый хитон. Как я помнил из Большой Галактической Энциклопедии, главное в основе такого костюма — мягкая драпировка. По краю одежды имелся орнамент из цветов и солнечных знаков. Княгиня сумела искусно подчеркнуть тканью все достоинства своего прекрасного тела. Волосы такого же цвета, как и у Ангелики, были расчёсаны на боковой пробор, укороченные сбоку пряди завивались крупными локонами.
Двигалась княгиня с достоинством. На правой её руке находился перстень с алым рубином.
Великий князь великий князь Велислав Зарафаний выглядел необыкновенно внушительно, поистине аристократически в классическом костюме-тройке, под которым находилась ослепительной белизны рубашка. На голове ничего не оказалось, кроме гладко зачёсанных назад светлых волос с лёгкой сединой у висков. На каждой из рук находились перстни, на правой — золотой с александритом, а на безымянном пальце левой — с печаткой. На ней я разглядел изображение лебедя.
Кроме меня у Белоградских за столом оказались супруги Нереа и их дочь худощавая Милица, почти ровесница Ангелики. Наверное, потому они и подружились.
Помпея Нереа была среднего роста, стройной, сохранила довольно тонкую талию при округлых бёдрах. Её тёмно-русые волосы приятно гармонировали с приятными серо-зелёными глазами. Голос имел лёгкую хрипотцу. На себе женщина имела строгое платье из светло-зелёной ткани с бежевой отделкой.
Её супруг, тёмноволосый шатен Арманд Нереа, выглядел тяжеловесным увальнем, походившим на поджарого медведя. Ростом он лишь немного превышал жену, его широкие плечи и внушительного объёма руки бугрились мускулами, свидетельствуя о недюжинной силе. Карие глаза на добродушном лице смотрели чуть насторожено. Было похоже, что он чувствует себя в аристократической компании не совсем уверенно. Одет Арманд был почти пёстро: в чёрный пиджак, серые брюки в полоску, схожего цвета носки и туфли. На серебристо-сером галстуке сверкала булавка с бриллиантом. Редкое украшение. Даже не помню, когда и у кого видел подобное. Несомненно, надел по совету супруги, дабы выглядеть более культурно.
Милица была долговязой, худощавой, с мелкими чертами лица. На карие, отцовские глаза,
