Книга Хозяйка ночи - Мартина Коул

– Значит, Парголис претендует на нашу территорию? Откуда ты это знаешь?

– Мистер Каванаг, я не знаю точно. Но ходят слухи, что его видели с Дэйви Митчеллом.

Ну вот, наконец-то он смог выдавить это из себя, а теперь пусть Бойси Каванаг делает с информацией, что ему угодно. Барлет смахнул каплю с кончика носа, и Бойси передернуло.

– Сгинь, Винс.

Сказано это было спокойно, почти дружелюбно, и Винс, который всегда все понимал с полуслова, исчез в мгновение ока.

Бойси посмотрел ему вслед. Барлет походил на хорька, Бойси тошнило от одного его вида. Винса не любили, даже ненавидели, но парень знал свое дело, и потому его терпели. Порой он добывал очень ценную информацию.

Однако Митчелл – это совсем другое дело. После похорон Розали он исчез из поля зрения, и это было хорошо, потому что, попадись он на глаза, Бойси тут же пристрелил бы его, а ведь братья обещали тете Бриони его не трогать. Что ж, у них имелись претензии к нему тогда, а теперь их стало еще больше. У Бойси накопилось немало домашних проблем, да плюс еще эта… Его даже радовала возможность наконец разобраться со всеми сразу.

Лиммингтон был на седьмом небе от счастья после разговора с Беллингом.

Если то, что рассказал Беллинг, правда, то на сей раз они точно припрут семейство Каванаг к стенке. У Лиммингтона появилось ощущение, что самая его заветная мечта вот-вот готова сбыться. Конечно, Делия Даулинг – не очень надежный свидетель в том плане, что употребляла наркотики, но, с другой стороны, кто лучше нее мог знать о том, на что способна их семья? Если бы только все это оказалось правдой…

Близнецам удалось ускользнуть от него тогда. Большие мальчики оказались крепким орешком. Но даже большие мальчики иногда получают хорошую порку. Рано или поздно они совершат ошибку, и он дождется этого момента.

Молодой констебль вошел в комнату и улыбнулся:

– К вам пришла леди, сэр, пожилая, маленькая, и говорит, что ей нужно поговорить с вами о чем-то важном.

– Кто она? Я ее знаю?

– Не думаю, но она полагает, что ее информация очень вас заинтересует. Это насчет Бриони Каванаг. Ее зовут Хайди Томпкинс.

– Пригласи ее.

Лиммингтона охватил охотничий азарт. Бриони Каванаг, тетка и приемная мать близнецов…

Однако внешность вошедшей в кабинет женщины удивила его. Невысокого роста, одетая в невообразимое тряпье, очевидно выданное ей где-то в приюте, она принесла с собой характерный запах бедности, заполнивший всю комнату. Почувствовав также запах сидра, Лиммингтон понял, что перед ним «девушка с набережной», то есть попросту бродяжка. Но самым неприятным в ней были ее глаза. Они постоянно моргали. У инспектора голова начинала кружиться, когда он смотрел на нее.

Он предложил ей стул и открыл окно. Снова усевшись, он ободряюще улыбнулся гостье, надеясь, что ее рассказ не окажется слишком длинным.

Она заговорила. Голос ее был хриплым от многолетнего курения и употребления крепких напитков. Ее рот растянулся в пьяной улыбке, и Лиммингтон лишь с большим трудом сохранял любезный вид.

– Мне нужны деньги, и мой друг сказал мне, что вы могли бы дать мне маленько.

– Простите, мисс Томпкинс, а почему я должен снабжать вас деньгами? – Голос инспектора прозвучал более грубо, чем ему хотелось бы, но уж очень сильную антипатию вызывало в нем это никчемное существо.

Моргая уже не так часто, она сказала:

– Потому что я могу обвинить Бриони Каванаг в двух убийствах, совершенных много лет назад. Понимаете, когда-то я работала у мисс Каванаг прислугой в ее доме в Гайд-парке. Ну, я, конечно, была совсем девчонкой, но не такой дурой, как они могли подумать. Вы слышали о Вилли Болджере? Он был сутенером, порезал и убил одну из девочек Каванаг, Жинелль ее звали. Бриони вдвоем с Томми Лейном приговорили его и быстренько убрали. И еще убрали Оулдса. Я знаю обо всем, что тогда произошло. Я еще знаю, что Бриони Каванаг родила ребенка от мистера Генри Дамаса. Няня ребенка была моей подругой. Мы с Салли до сих пор иногда видимся. Так что, как видите, я могу много чего рассказать, мистер Лиммингтон.

Инспектору едва удавалось скрыть волнение.

– Откуда вы знаете, что они кого-то убили? Хайди ухмыльнулась:

– Потому что я специально разузнавала. Я видела тело Жинелль в деревянном ящике в ту ночь, когда его привезли к нам. Вместо лица там было месиво. Бриони сказала при мне: «Все, Болджер – покойник». Позже говорили, что он застрелился, но я так не думаю. Потом много еще ходило разговоров про Оулдса. Бриони и Томми после его смерти стали считаться баронами Ист-Энда. Они пошли в Виктория-парк и убили его там. Я готова выступить на суде.

– В самом деле?

Бродяжка снова быстро заморгала глазами.

– За определенную цену. Я могу даже сказать, что сама все видела. Что вы захотите, то и скажу. Потому как, если по справедливости, они должны ответить за все. Иногда для того, чтобы поймать воров, нужно самому на время стать вором.

Лиммингтон откинулся в кресле и расслабился. Эта женщина знала, зачем пришла. С ее помощью он мог просто распять Каванаг. Эту женщину можно было научить, что надо говорить, ее можно было буквально выдрессировать. Он получал возможность засадить Бриони Каванаг за решетку на длительное время. Его тошнило от собственных мыслей, но желание, даже не желание, а насущная потребность убрать близнецов и их тетушку оказалась настолько сильной, что врожденная честность отступила.

– Когда произошли эти убийства?

– В двадцатых годах. Я тогда была еще совсем девчонкой. Хочешь верь, хочешь не верь, я ведь моложе Каванаг, но мне никто в жизни не помогал. Я никогда не стала бы спать с кем-то за деньги.

Хайди Томпкинс произнесла это с видом праведницы, а Лиммингтону захотелось сказать: «Разве что абсолютный идиот мог бы заплатить за то, чтобы заниматься сексом с тобой». Но он только мило улыбнулся.

– Хотите чашечку кофе, мисс Томпкинс?

– Хочу, а также бутербродов и всего такого прочего, если вы можете это устроить. Я такая голодная, что могла бы съесть дохлую лошадь, завернутую в матрасы.

Лиммингтон почувствовал, как улыбка сползает с его лица. Лишь усилием воли он заставил ее вернуться на место.

– Слава богу, лошадей у нас здесь нет. Ветчина с помидором подойдет?

Женщина засмеялась.

– Что угодно, мой милый. Все, что съедобно. А затем мы с тобой можем перейти к делу.

Изабель Дамас вязала. Казалось, всю свою жизнь она только и делала, что вязала и вышивала. Теперь она просто не смогла бы жить, если бы вдруг лишилась возможности заниматься рукоделием. В пять часов к ней должна была прийти внучка Натали, и ей хотелось успеть довязать спинку кашемирового свитера.

Она посмотрела на часы и вздохнула. Час дня. Взгляд ее остановился на телефоне. Она едва удержалась от того, чтобы не снять трубку и не позвонить Бенедикту. В последнее время их отношения стали очень натянутыми. Прошлое никуда не делось. Оно всегда было рядом. Всегда. Изабель услышала стук в дверь и крикнула: