Книга У любви есть время - Екатерина Шерив

оживилось.

– В ванной я чувствовал такие запахи, что моё воображение разрисовало атмосферу ресторана, а тут просто сосиски и яйца…

– Извини, – пожав плечами, произнесла Аэлита, – в холодильнике больше ничего не было. Мне пришлось готовить самой…

– Не извиняйся. Знаешь, я не помню, когда последний раз ел жареные яйца и сосиски. Я поем их с огромным удовольствием!

Широко улыбнувшись, он сел рядом с ней, продолжая сушить волосы полотенцем.

– Спасибо. Знаешь, тебе пора отчитать Марго за невнимательность. Она хранит протухшую еду в холодильнике. Зря я не выбросила это сразу…

– О чём ты?

– В холодильнике стоит кастрюля с испорченным пюре.

– Почему ты решила, что оно испорчено?

– Оно жутко зелёное и пахнет странно.

– Аэлита! – Павел звонко рассмеялся. – Оно не испортилось. Это картофельное пюре с зелёным горошком и мятой.

– Господи, зачем так извращать продукты? Мята в картошке! Бр-р-р-р…

– Ничего не поделаешь! Наша дорогая Марго такова и она всегда в своём репертуаре. И кстати это дико вкусно.

– Мне этого, видимо, не понять. Знаешь, что я считаю вкусным? Простую еду. Например, как эта! Я с твоего разрешения тоже поем. Эти запахи разыграли во мне аппетит.

Они начали пробовать еду.

– Аэлита, я уже начал забывать эти вкусы, – сказал Павел, прожёвывая еду. – Ты поступила гениально, решив приготовить ужин сама.

– Слава богу! Я так боялась, что тебе не понравится. Только знаешь, особо не рассчитывай, что я буду так суетиться каждый вечер. Боюсь, у меня не хватит на это сил.

– Бодрость, как и всё на свете, не вечна. Если ты будешь делать это когда у тебя достаточно сил, я уже буду рад.

– Хорошо, – улыбнувшись, ответила она, поймав в его взгляде что-то такое, что ещё больше прибавило ей смелости и сил. – Я подумала, у тебя же завтра выходной? Мы можем провести его вместе с Эммой. Как тебе?

– Мне нравится твоя идея.

– Отлично! Я ещё подумала, может нам переделать что-то в спальне? Например, переклеить обои. Что ты скажешь, если в ней будет поменьше бежевого и больше сиреневого цвета, например? А ещё я хотела посадить цветы возле дома. Ты понял, о каком месте я говорю? Маленький кусочек земли, который ничем не засажен и который Захар полностью игнорирует. Конечно я хочу сделать это следующим летом, ведь осень уже не за горами. А ещё я хотела спросить, когда у тебя отпуск? Я просто подумала, может нам втроём стоит куда-нибудь съездить? Эмме было бы полезно посмотреть новые места…

– Аэлита, остановись на секунду, – он пристально посмотрел на неё, приподняв руку. – Ты сама-то за собой успеваешь? Когда только эти мысли успели прийти тебе в голову?

– Пока я готовила ужин.

– С ума сойти…

– Извини, я сама не знаю, что со мной творится…

– Если уж ты сама этого не знаешь, то я просто в диком недоумении, – ответил он, доедая последний кусочек с тарелки.

– Ты поел? Я тоже закончила. Давай я отнесу это на кухню, а ты ложись и отдыхай.

– Давай я сам…

– Нет-нет. Не стоит. Ты выглядишь уставшим, а я гораздо бодрее тебя.

– Да… С этим не поспоришь.

Аэлите хватило пяти минут, чтобы сбегать на кухню и даже вымыть посуду.

Когда она вернулась, то увидела, что Павел лежал в постели укрытый одеялом, но его глаза наблюдали за ней.

– Хорошо, что ты уже лежишь. Выключай свет. Я ещё сбегаю в туалет.

– Аэлита, во-первых, свет я не выключу, пока ты тоже не ляжешь, а во-вторых, не обязательно сообщать мне о каждом своём шаге.

– Я поняла.

И Аэлита убежала в ванную.

Когда она вернулась и забралась в постель, то довольно заохала, испытывая наслаждение от укладывания в мягкую и тёплую кровать. Ей было уютно, спокойно и приятно. Она укрылась одеялом, вдыхая свежий аромат постельного белья.

– Давай спать, – сказал Павел и потянулся к выключателю.

– Не могу спать… – со вздохом произнесла она.

– Почему?

– Меня мучают вопросы, ответы на которые я не знаю.

– Какие вопросы?..

– Ты знаешь какие… Ведь знаешь?

Павел задержал на ней свой взгляд.

– Я знаю, что не знаю тебя. Я уже говорил о твоей сложности. Но у меня такое ощущение, что ты усложняешься на глазах. Я уже не знаю, чего от тебя ожидать.

– А ты не жди. Ты наблюдай.

Они улыбнулись друг другу, а потом Аэлита взяла его за руку и произнесла:

– Паш, я не хочу тебя терять. Не хочу начинать новую жизнь без тебя. Мне нужно знать… ты думаешь также по отношению ко мне или нет?..

– Аэлита… – он медленно провёл рукой по её щеке. – Я хочу, чтобы ты осталась здесь. Этот дом всегда будет твоим. Конечно, если ты сама этого хочешь.

– Я очень хочу этого.

– Тогда оставайся. И давай просто будет жить и наблюдать, как ты только что сказала. Пока мне всё очень нравится.

– Мне тоже.

– Тогда давай спать?

– Давай.

Она положила голову ему на плечо и тут же задремала.

***

В течение следующих двух недель Аэлита наблюдала за ходом своей жизни с особенным интересом. Она вдруг почувствовала родство с домом, в котором жила последние годы. Ей захотелось заниматься им, улучшать его и держать в красоте и порядке. Она обошла его весь, исследовав каждый уголок и составила список «исправлений», которые по её мнению было необходимо сделать. В основном это была уборка, лёгкий ремонт и декор.

Она обсудили свои мысли с мужем. Павел долго слушал её не перебивая с внимательным и глубоким взглядом. Аэлите показалось, что он остановил её рассказ, потому что устал слушать как она тараторит, а потом сказал, чтобы она делала всё, что посчитает нужным. На следующий день Аэлита созвонилась с нужными специалистами и договорилась о работе.

Кроме того она стала бурно обсуждать с прислугой домашние дела: теперь без участия Аэлиты не решался вопрос даже о том, что готовить на завтрак, обед и ужин.

В саду Аэлита, следуя советам Захара, высадили зимостойкий сорт роз под названием «Фея».

В её руках всё горело, а новые идеи появлялись каждый день.

Когда Павел возвращался с работы, они много разговаривали. Её стало интересовать, как обстоят его дела. Она даже стала кое-что понимать в его профессии.

Поначалу их отношения были больше приятельскими, чем супружескими. Они болтали, смеялись, веселились. Аэлита замечала, что Павел наблюдает за ней. У нее создалось чувство, что он как будто проверяет её. Она не могла осуждать его за недоверие.

Круговорот этих дел настолько поглотил Аэлиту, что она не удивилась, когда однажды вечером Павел