Книга Маг-менестрель - Кристофер Сташеф

Мэт, насколько мог, перегнулся через перила и прокашлял:

Ах вы, буки, ах вы, бяки,

Я от злости трепещу!

Этой газовой атаки

Вам вовеки не прощу!

Дым отечества чужого,

Мерзкий, едкий и густой.

Мы не нюхали такого

После первой мировой!

Этим газовым туманом

Чародеев не убить!

Ни зарином, ни заманом

Нас ни в жизнь не отравить!

Вам же, контрам недобитым,

Послабления не дам

Газы, живо по местам!

Хлорцианом и ипритом

Возвращайтесь-ка к врагам!

Сработало! Дым начал отступать — казалось, будто бы джинн возвращается в лампу. Вот на полу площадки осталось только темное пятнышко, послышалось тихое шипение, и все исчезло.

Кроме душераздирающих звуков — это Савл, перегнувшись через перила, пытался вести переговоры со своим разбушевавшимся желудком.

Мэт продекламировал:

Есть боль у вас в желудке — не беда.

Всех забот на полминутки, да-да-да!

От изжоги, от икоты,

Тошноты, запора, рвоты

Помогут вам наши таблеточки,

Полезней они, чем конфеточки!

Прими викалина, дружочек,

Потом альмагеля глоточек,

И станешь, приятель, как новенький,

Зеленый слегка, но здоровенький!

Савл выпрямился. Вид у него был совершенно изумленный. Издав вздох облегчения, он посмотрел на Мэта.

— Вот никогда бы не подумал, что мне будет приятно слушать такую дребедень!

— Что поделать! — вздохнул Мэт. — Рекламные песенки — проклятие человечества, но они срабатывают. У нас дома помогают продавать больше товаров, а здесь успокаивают желудки, как видишь.

— Странно — дома они вызывали у меня эффект с точностью до наоборот, — проворчал Савл, обернулся и посмотрел на вражеское войско мстительным взглядом. — Химическое оружие. Полномасштабное развертывание.

— Увы, и рад бы сказать, что это не так, да не могу. Не смертельно и за то спасибо.

— Знаешь, я в свое время столько благовоний нанюхался, и жив, как видишь, — подтвердил Савл. — Хотя как-то попробовал в комнате ладаном покурить — пришлось долго проветривать.

— Когда в состав входит древесный уголь, такой результат гарантирован, — согласился Мэт. — Но мы на открытом воздухе, а учитывая обстоятельства, думаю, ладан — это то, что прописал доктор.

Савл фыркнул.

— Какой еще доктор?

— Врачеватель душ, какой же еще!

— Лучше бы все оставить, как есть, — послал же ты им газы обратно. Пусть страдают от своего оружия, — проворчал Савл. — Зуб за зуб!

Мэт пристально уставился на войско, осаждающее холм, и заметил небольшое волнение в самой середине.

— Толку мало, — вздохнул Мэт. — Эти паршивцы привыкли к дурным запахам и знают, как от них избавляться.

— Откуда тебе это известно?

— Они сатанисты. К запаху серы им не привыкать. Итак, решено — ладан.

— Конечно, чем еще тут, в Ватикане, разживешься? — вздохнул Савл.

Отравляющими газами

Вас, как видно, не пронять.

С вами, злобными заразами,

По другому надо, знать.

Ничего от вас не надо нам,

Ну а вас совсем не жаль —

Ваши пальцы пахнут ладаном,

И ресницы пахнут ладаном,

И десницы пахнут ладаном,

И ключицы пахнут ладаном —

Вот вам, сволочи, печаль!

Повсюду заклубился синеватый дымок. Он струился от земли, прямо из-под ног у лошадей, вокруг подножия холма, расстилался над головами врагов. Мэт слышал, как кругом кашляют и хрипят, и его ужасно испугали предсмертные вопли и стоны, пробивающиеся сквозь хрипы и кашель.

— Кажется, я переусердствовал! — вскрикнул Мэт, поднял было руки и собрался произнести заклинание в целях послабления предыдущего, но на его плечо легла рука Савла.

— Погоди, ты подумай: а с нами они что собирались сделать? Не горюй, они выкрутятся.

И естественно, войско уже рвануло назад, оторвавшись от дыма. От бывшего арьергарда, а теперь авангарда, оторвалось с десяток всадников в длинных балахонах, мчавшихся во весь опор.

— Вот они, твои колдуны, — сказал Савл язвительно. — К несчастью, живы и здоровы.

— Да и остальные за ними драпают, — отметил Мэт. — Но на разгром непохоже.

— Будет непохоже, если они просто возвращаются ночевать домой, а дом — в нескольких кварталах отсюда. Так и слышу, как солдаты смеются: «Быстро же мы нынче управились».

— Ага, и толкуют о том, как главари опять все испортили.

— По-моему, у военных так заведено. Гляди, как дружно драпают!

Друзья провожали взглядом отступающее войско. Авангард уже распался на отдельные группы и рассасывался, исчезая в длинных, приземистых зданиях, имеющих вид вполне постоянных жилищ. Несколько таких домов стояло прямо внутри Колизея, и впечатление создавалось такое, будто бы толпа болельщиков валит на стадион за десять минут до начала матча.

Послышалось шарканье и покашливание, и на площадку взобрался Аруэтто.

— Аруэтто! — Мэт бросился к старику, подхватил его под локоть, поддержал. — Что вы тут делаете? Разве вам можно взбираться на такую высоту?

— Я должен был сказать вам, — тяжело дыша, проговорил ученый. — Но вы... наверное... уже и так... все знаете. Разбойники отступают! Папа... просил передать... свою благодарность!

— Да пожалуйста, — отозвался Савл. — Но только мы все-таки еще немного побудем здесь, посмотрим, не надумают ли они еще разок наведаться сегодня.

— С какой стати? На что им это сдалось? — пожал плечами Мэт. — Они уложились вовремя, а теперь пора приступать к вечеринке. А вот завтра перед рассветом стоит сюда вернуться, это точно.

— А мне кажется, чародей Савл прав, — заключил Аруэтто и уселся на камень. — Надо подождать.

— Что ж, пока мы тут сидим, — сказал Савл, усаживаясь на другой обтесанный камень, — мне бы хотелось порасспрашивать вас насчет истории Рэма, рассказанной папой. Вы уж простите меня, господин ученый, но когда историю рассказывает церковник, я ее как-то не принимаю на веру. Скажи, краткая история Рэма была изложена папой верно?

— В общем и целом верно, — растягивая слова, отвечал Аруэтто. — Однако он не упомянул Цезаря Децембриса, принявшего христианство и своим примером увлекшего большую часть империи...