Книга Законы Трампа. Амбиции, эго, деньги и власть - Майкл Краниш

Но и эти три страницы он так и не прочитал, поскольку в его партийной номинации на пост кандидата уже появилась ясность, и пришла пора заниматься выборной кампанией другого уровня. «Я так и не смог ознакомиться с этим предложением, – рассказывал Трамп. – Мне просто не хватило на это времени. Впрочем, мне всегда его не хватало из-за постоянной занятости. А сейчас я занят, как никогда раньше. Как у меня мало времени!».

Впереди предстоит много работы. Еще вчера на закрытии съезда его дочь Иванка обещала народу, что начиная с января «все, что кажется недоступным сейчас, скоро станет возможным». Да и сам Дональд Трамп заявил собравшимся: «Никто не знает систему лучше меня, поэтому я единственный, кто может исправить ситуацию». Один – так один. Теперь он в одиночестве. Отец, научивший его целеустремленности, уже ушел и не сможет никогда увидеть до конца тот удивительный американский путь, который прошел его сын. Тысячи красных, белых и синих воздушных шариков упали с потолка в зал на торжественном закрытии съезда, и, словно пляжные мячики, запрыгали по арене. Но и в этот момент казалось, что Дональд Трамп был сам по себе. Он выпятил челюсть, поджал губы и шагнул в темный проем за сценой.

Президент Трамп

Теперь он стоял перед многосотенной аудиторией в конференц-зале своего отеля на Манхэттене. Это уже был не предвыборный митинг, где его поддерживала хриплая толпа избирателей. Он одержал победу, и сам сценарий выступления предполагал серьезный стиль и голос с глубокими и почти суровыми интонациями. Прошло менее двух суток после выборов, но он уже посетил Белый дом, то самое место, которое в течение многих лет занимал президент, ложно подвергавшийся критике за якобы иностранное происхождение. Избранный президент, казался вдавленным в громадное вольтеровское кресло и, опустив вниз голову, вел себя необыкновенно сдержанно. В эти первые дни, находясь в новой роли, он казался наивным добряком и даже назвал «хорошими людьми» Хиллари и Билла Клинтонов. «Запри ее»? О, нет, «я не хочу их обижать». После завершения выборной кампании – самой беспрецедентной во всей американской истории, ставшей, как он и обещал, «ралли после ралли» – голос нового президента зазвучал размеренней и тише. Нет, он уже не будет стремиться отменять решение Верховного суда, разрешающего однополые браки, о котором упоминалось в ходе выборов: «Я лишь имел в виду, что его следует пересмотреть, у меня все в порядке на этот счет». Нет, он не собирается немедленно депортировать 11 миллионов нелегальных эмигрантов, речь шла лишь о 2–3 миллионах тех, кто находился не в ладах с законом, и не стоило воспринимать подобные провокационные заявления буквально: «Иногда приходится использовать определенную риторику, чтобы заинтересовать людей». Последние 15 месяцев он просто занимал позицию переговорщика, а в конечном итоге следует вести себя более разумно. Именно так Дональд Трамп собирался занять место 45-го президента Соединенных Штатов и сдержать свои предвыборные обещания.

Теперь он представлял собой очень разного человека – и откровенного, и озорного, и прагматичного, одновременно способного на гнев, издевки и оскорбления. Несколько десятков лет он изображал из себя эдакого плейбоя, способного обманывать своих поставщиков и подрядчиков, застройщика, использующего труд нелегалов, человека, избегающего ходить в церковь, политика социально-демократических взглядов (например, сторонника права на аборты), считающегося другом семьи Клинтон. 8 ноября 2016 года Трамп завершил один из самых наглых поворотов американской истории: миллиардер, живущий в «золотой башне» на 5-й Авеню в Нью-Йорке, продал себя избирателям, играя на дешевом популизме и заранее зная о том, что не оправдает надежд электората. Он сделал то же самое, чем уже занимался более тридцати лет. Проигнорировав правила современной политики, используя ненормативную лексику в выступлениях перед американцами, он не отвечал за свои слова, а лишь следовал за данными, поставляемыми командой консультантов и фокусных групп, в полной мере применяя возможности рекламных телевизионщиков. Он открыто издевался над идеологией, проповедуя тупой жесткий оголтелый прагматизм без стыда и совести. Он говорил избирателям лишь то, что они хотели слышать, обещая избежать раскола общества в условиях быстро меняющегося мира, проповедуя возврат в идиллическую эпоху единства, спекулируя тезисом об увеличении числа рабочих мест и восстановлении великой Америки на основе глобализации экономики.

Трамп выступил против политической элиты и одержал победу. При этом вовсе было неважно, что он родился богачом, кичился своим богатством и жил, как король. Свою выборную кампанию он провел словно народное восстание против всех властных институтов, глумясь над политиками и партиями, над всем вашингтонским истеблишментом, средствами массовой информации, Голливудом, академическими учреждениями, благополучными и высокообразованными слоями общества, при этом даже представители среднего класса потеряли политические ориентиры. Он поклялся «осушить болото» и создал себе образ, в который влюбилась толпа, заставлявший ее кричать слова поддержки еще до того, как он сам открывал рот.

Трамп выступил против старых правил, регулирующих политическую культуру. Политические эксперты обеих правящих партий провели большую часть года, основываясь на данных фокусных групп, опираясь на телевизионные рекламные ролики и занимаясь микроанализом электорального поведения, в то время как сам Трамп доверился собственной интуиции, полагая, что его стиль и манеры больше подходят для американской общественности. Более чем любой другой крупный политический деятель эпохи цифровых технологий, Трамп разглядел, как СМИ почти полностью разделили нацию на два отдельных лагеря со своей идеологией и культурой, взглядами и потреблением новостной информации. Он увидел, что Facebook и Twitter размыли грань между общественным и частным. Он воспользовался культурным сдвигом и превратил сам себя в некий вентиль, открывший поток национальному гневу и разочарованию, который существовал и раньше, однако люди либо отмалчивались, либо высказывали это в Интернете, предпочитая сохранять анонимность. Этот культурный сдвиг заключался еще и в том, что американское онлайн-сообщество оказалось сплочено импульсивностью личности Трампа, его тенденцией искать виноватых и называть врагов поименно, его расторопностью в нанесении ответных ударов на критику. В результате все это породило новый тип предвыборной риторики и стало неким маркетинговым прорывом, кардинально изменившим эмоциональную и ожидательную составляющие президентской гонки.

Трамп одержал победу потому, что увидел, как собственная известность защитит его от необходимости держаться жестких стандартов, когда один неудачный «ляп» означает конец политической карьеры. Он победил потому, что понимал, что возмутительное поведение и несдержанность в комментариях лишь закрепят его репутацию записного «правдоруба», привыкшего получать свое любой ценой. Он победил потому, что почти сорок лет создавал себе имидж дерзкого и непредсказуемого богача, не привыкшего никому подчиняться. Большинство избирателей посчитало, что он действительно обладает личным авторитетом, позволяющим снова сделать Америку великой страной, «запереть» Хиллари Клинтон и, как было сказано в одном из телевизионных рекламных роликов, «перевернуть Вашингтон с ног на голову за один день».