Книга Интервенция США в Доминиканской республике 1965 года - Николай Платошкин

3 мая 1965 года по инициативе СССР было созвано заседание Совета Безопасности ООН для рассмотрения ситуации в Доминиканской республике. Представитель Советского Союза назвал вещи своим именем: «Вопрос, стоящий в повестке дня Совета Безопасности, предельно ясен. Речь идет об открытом вооруженном вмешательстве Соединенных Штатов во внутренние дела Доминиканской республики, суверенного государства, члена Организации Объединенных Наций. Попирая Устав ООН и все нормы международного права, Соединенные Штаты предприняли вооруженную интервенцию в империалистических целях»[517]. Москва требовала принятия резолюции Совета Безопасности с требованием немедленного вывода американских войск из Доминиканской республики.

Позицию СССР поддержали не только Куба, но и Уругвай, а также Франция. Французский представитель (Париж тогда был штаб-квартирой НАТО), в частности, заявил: «Факт посылки и высадки значительного числа американских войск ставит нас перед лицом настоящей вооруженной интервенции, для которой нет никаких оснований»[518].

Американцы с показным негодованием отвергли просьбу Кубы участвовать в обсуждении доминиканского вопроса в Совете Безопасности, хотя сами же обвиняли кубинцев во вмешательстве в доминиканские события. Советский представитель саркастически заметил в адрес посла США при ООН Стивенсона: «Не разоблачайте себя преждевременно, господин Стивенсон! Не раздевайтесь слишком откровенно!»[519]

Стивенсон три раза брал слово, но вся его аргументация сводилась к тому, что доминиканский вопрос – это дело ОАГ, а не ООН. Было ясно, что никаких международно-правовых оснований под такими утверждениями нет. США пришлось прибегнуть к своему праву вето, чтобы заблокировать принятие Советом Безопасности неугодной Вашингтону резолюции.

Заместитель главного редактора американской газеты «Нью-Йорк Пост» Джеймс Уэкслер посочувствовал Стивенсону, написав: «Трудно поверить, что он испытывает полное удовлетворение от своих высказываний». К удивлению Уэкслера, он через несколько дней получил от Стивенсона записку, в которой говорилось: «Вы правильно поняли. В последнее время мне не все нравится»[520].

Волна осуждения политики США в мире не утихала. «Сомнение» и «беспокойство» выразила Норвегия. Итальянский еженедельник «Экспрессо» писал 6 мая 1965 года, что США никак не вмешались, чтобы противодействовать антиконституционному военному перевороту в Доминиканской республике в сентябре 1963 года: «А ныне такое вмешательство предпринимается против движения, в которое, возможно, и проникли коммунисты, но основой которого, безусловно, был искренний народный протест. Иначе было бы непонятно, почему в эти дни тысячи людей жертвовали своей жизнью»[521].

Для того чтобы хотя бы как-то заручиться поддержкой общественного мнения в Латинской Америке, США, как упоминалось выше, решили втянуть в свои действия Бетанкура.

В 11:30 3 мая Джонсон начал длившиеся примерно час переговоры с Бетанкуром[522]. От мнения этого авторитетного в Латинской Америке политика зависело в тот момент очень многое. Джонсон утверждал, что только медлительность и нерешительность ОАГ вынудили США направить в Доминиканскую республику войска в одностороннем порядке. Он явно запутался в причинах интервенции, сперва сказав, что американские войска высадились для защиты жизни граждан США и уже на месте получили имена и адреса опасных коммунистов, которые хотят захватить власть в стране.

Бетанкур особо не возражал, но твердо заявил, что принял к сведению и поддерживает слова госсекретаря Раска о том, что США не действуют заодно с фигурами вроде Вессин-и-Вессина, которых отвергает подавляющее большинство доминиканцев. В этом случае Бетанкур был готов попытаться отговорить Боша от участия в предстоящих президентских выборах. Президент Венесуэлы заметил, что Бош хороший человек и твердый антикоммунист, но уж больно наивен, и согласился с неоднократно повторенным в ходе беседы тезисом Джонсона: нельзя допустить победы коммунистов в Санто-Доминго. При этом он не преминул поддеть собеседника: события в Доминиканской республике ясно показывают, что альтернативы свободно избранным правительствам нет (ведь именно при поддержке США был свергнут сам Бош в 1963 году).

Джонсон спросил, кого Бетанкур мог бы порекомендовать на пост временного президента Доминиканской республики. Тот ответил, что плохо знает эту страну из-за ее многолетней изоляции во времена Трухильо, но намекнул, что можно было составить доминиканское правительство из авторитетных иностранных политиков, включая его самого.

4 мая Беннет послал срочную депешу из Санто-Доминго, указывая на опасные международные последствия избрания Кааманьо временным президентом и предлагая срочно заменить хунту чем-то более солидным. С согласия Мартина Беннет предложил на пост главы новой хунты Имберта[523] – якобы единственного человека, способного навести порядок в стране. Уже через час Джонсон, Манн и Банди обсудили предложенный Беннетом и Мартином вариант. Президент был согласен, тем более что в Санто-Доминго к тому времени уже прибыла комиссия ОАГ из пяти представителей под руководством генерального секретаря ОАГ костариканца Хосе Мора. Комиссия должна была выяснить обстановку в стране и помочь образовать правительство национального единства.

Уже на первой встрече комиссии ОАГ с представителями хунты и конституционалистов (Кааманьо приехать отказался, опасаясь за свою жизнь) разразился скандал. Де лос Сантос говорил о происках коммунистов, которые выразились в том, что кто-то разграбил его виллу в столице (видимо, генерал рассчитывал на благодарность граждан за непрерывные бомбежки жилых кварталов). Командующий ВМС Ривера утверждал, что конституционалистами руководит радио Гаваны, хотя не мог, естественно, привести ни одной выдержки из какой-либо радиопередачи. Когда представитель конституционалистов спросил Бенуа, по какому праву он присвоил себе полномочия от имени народа, полковник и глава хунты заорал, что народ быдло, которое будет аплодировать любому, кто сидит на троне. Де лос Сантос поддержал Бенуа, пустившись в экскурс по доминиканской истории. Такое презрение хунты к собственной стране сильно поразило комиссию ОАГ.