Книга Гангстер - Лоренцо Каркатерра

Я верил, что она окажется ключевым элементом той сложной мозаики, которая должна была полностью разорвать эмоциональные связи, все еще привязывавшие меня к гангстерской жизни. Я отвернулся от могущества, которого никогда и ни за что не смог бы добиться в мире добропорядочных людей, и отлично чувствовал себя в этом состоянии. Я не видел в этом никакой жертвы с моей стороны, а скорее всего лишь разрыв пут, ограничивающих мою жизнь, в результате которого получил возможность почувствовать себя свободным и полюбить женщину подобную той, какая прежде жила только в моих мечтах. Но я продолжал соблюдать осторожность: слишком много лет я провел среди преступников, чтобы вести себя по–другому. На протяжении многих лет я опасался того, что Анджело все еще не отказался от намерения вернуть меня под свое крыло. Что тени, которые, как я подозревал, не выпускают меня из своей сферы и внимательно надзирают за каждым моим движением, вот–вот выйдут, по мановению его руки, из своих потайных укрытий и сомкнутся вокруг меня в последней попытке перетащить в свой мир.

Но пока что я продолжал учиться жить настоящей жизнью в обществе женщины, рядом с которой мне было тепло и безопасно. Это было настоящее счастье. В те безрассудные первые дни, пребывая в нежных объятиях Джанет, скрываясь в ее маленькой квартирке, я открыл для себя тайну полноценной жизни. Я обрел свое спасение в человеке, который мог сопутствовать мне в бегстве от старого мира.

Я обрел Джанет Уоллейс.

Я обрел любовь.

Глава 20

Осень, 1980

Мы прожили с Джанет два месяца, прежде чем я рассказал ей об Анджело и моем детстве. Мы пили кофе за маленьким столом, стоявшим перед широким окном, за которым разворачивалась панорама Нью—Джерси. Когда я договорил, она несколько минут молчала, а потом взглянула на меня.

— Тебе угрожает опасность? — спросила она.

— Если бы он видел во мне угрозу для себя, то убил бы много лет назад, — ответил я. — Уж на этот счет можно не волноваться.

— В таком случае, может быть, волноваться уже вообще не стоит? — предположила она. — Ведь ты так давно его не видел. И ты же сам сказал, что все это время он никак не давал о себе знать. Наверно, он просто смирился с твоим решением и оставил все как есть.

Я протянул руку, взял кофейник и снова наполнил чашки.

— Единственные решения, которые он принимает во внимание, — его собственные. Ни с чьим другим он смириться, против своей воли, не захочет, будь то я или кто–то другой.

Джанет добавила молока в одну чашку, сливок в другую и откинулась на спинку стула.

— Чего ты боишься? — спросила она, пристально взглянув мне в глаза.

— Я не верю, что он отвернулся от меня и позволил мне жить своей жизнью, — признался я. — Я чувствую его руку во всем, что случалось со мной с того дня, как я покинул бар. Все у меня идет так хорошо и гладко, что я просто не могу приписать свои успехи упорной работе и везению.

— Гейб, но ведь ты действительно очень стараешься и хорошо разбираешься в своем деле. Почему ты думаешь, что не можешь быть обязан успехами только самому себе?

— Около года назад я пытался получить заказ от «Ниссан», — сказал я. — На него претендовало еще агентство Тома Ханнибала. За двое суток до подачи предложений на конкурс я пришел на работу и нашел на столе папку с бумагами. А в папке оказались предложения Тома и весь проект кампании. Это было как раз то, что требовалось «Ниссан», и к тому же все идеи чрезвычайно свежие и оригинальные. Его проект был вдвое лучше моего. Заказ достался бы ему, тут и сомнений быть не может.

— И что же?

— Он отказался от конкурса, — ответил я. — Сообщил об этом вечером, накануне того дня, когда нужно было представить документы. Сказал, что его агентство перегружено и не потянет новой работы.

— Зачем же тогда было начинать всю эту возню с предварительной договоренностью? — Джанет покачала головой и допила кофе.

Я перегнулся через стол и взял ее за руку.

— Обещаю, что никогда не позволю ему сделать тебе хоть что–нибудь плохое.

— Мне? — переспросила она. — Почему вдруг он станет что–то затевать против меня?

— Если он решит что–то предпринять, это будет направлено против тебя. — Я отлично понимал, что мои слова напугают ее. — Таким образом, через тебя, он попытается добраться до меня.

— Но почему ты в этом так уверен? — спросила она, глубоко вздохнув.

— Потому что я знаю Анджело, — ответил я.

— Сколько еще он намерен ждать? — Теперь в ее голосе слышался не только страх, но и гнев.

— Вчера мне звонил его человек, — сказал я. — Анджело хочет меня видеть.

— Что ты сказал?

— Ничего. Выслушал, положил трубку и пришел домой, к тебе. — Я поднялся, шагнул к окну и некоторое время стоял, глядя на проезжавшие внизу машины.

Джанет подошла ко мне сзади и обняла.

— Когда ты к нему пойдешь? — прошептала она.

— Завтра, поздно вечером, — ответил я.

Водитель, массивный молодой парень по имени Джи–но, остановил машину рядом с пожарным гидрантом напротив аптеки «Дьюан Рид» на углу Бродвея и 71‑й улицы. Я сел на пассажирское место. Он кивнул мне, переключил скорость, и темный седан влился в неторопливый поток уличного движения центра города. На мне были темные брюки и темная же рубашка, застегнутая на все пуговицы — много лет я не надевал такой одежды, но сегодня счел ее самой подходящей. Прислонив голову к мягкой кожаной обивке, я наконец–то сообразил, что сильнее всего меня беспокоила неизвестность. Я не мог представить себе, откуда последует заключительная атака Анджело. Я был почти уверен, что смерть мне не грозит, но все же подумывал, удастся ли мне после завершения беседы уйти оттуда невредимым.

Любой гангстер может избавиться от врага, всадив в него пулю. Великий гангстер стремится уничтожить противника не только физически, но и морально. В моем случае война с Анджело шла не за сферы влияния, а за влияние как таковое. Он намеревался противопоставить свою волю моей любви к Джанет. Я был уверен, что, ожидая этой встречи, он испытывал столько же нетерпения, сколько я — страха.

— Вы небось давно уже не видали старика? — спросил Джино с ловкостью опытного водителя лавируя в потоке машин.

— Сколько вы работаете у него? — спросил я вместо ответа.

— Пять лет, уже скоро шесть будет, — ответил Джино.

— Меня когда–нибудь раньше видели?

— Слышал о вас от кое–кого из наших парней, — сказал Джино. — Нов глаза увидел сегодня впервые.

— Ну, а Анджело вам когда–нибудь приходилось возить?

Он покачал головой.

— В таком случае позвольте дать вам небольшой совет, — сказал я. — Никогда не разговаривайте с незнакомыми людьми. И если вы и впрямь хотите подняться выше, будет лучше не разговаривать вообще. Особенно важно помнить об этом, если на заднем сиденье едет сам Анджело. Так вы наверняка проживете несколько лишних лет.