Книга Каган русов - Сергей Шведов

- Хорошо, Михаил, мы уйдем из Филлиополя.

Увы, царь Борис запоздал с принятием этого решения. Болгарское войско, покидающее древний город, было атаковано русами и печенегами. Устоять против столь мощного удара противника, превосходящего их по численности, болгары не смогли, как не смогли и укрыться за толстыми стенами. Русы ворвались в город на плечах неприятеля. По мощеным улочкам Филлиополя потоками сбегала кровь. Сам Борис уцелел чудом. Молодой рус, вряд ли превосходивший возрастом самого царя, вышиб у него меч из руки и произнес спокойно:

- Не торопись умирать, родович.

Это был князь Вратислав, родной брат кагана Святослава, сын двоюродной сестры царя Бориса княгини Ольги. Борис хоть и видел Вратислава в первый раз, но вовремя сообразил, что сопротивление бессмысленно и в таком пленении сраму для нет.

- Веди к кагану, - пожал он плечами, одновременно взмахом руки призывая своих мечников сложить оружие. Русы захватили уже весь город, и отстаивать дворец, не приспособленный для обороны, не имело никакого смысла.

- К кагану мы попасть всегда успеем, - криво усмехнулся Вратислав. – А пока я воспользуюсь твоим гостеприимством.

Гриди князя Вратислава уже разоружили дружинников царя Бориса и теперь теснили их во дворец. Растерявшиеся болгары хоть и не сопротивлялись, но откровенно недоумевали.

- Так будет лучше и для тебя и для них, - тихо произнес Вратислав.

До Бориса, наконец, дошло почему князь так старательно прячет захваченный полон за стены дворца. Этот человек пытается уберечь болгарского царя и его ближников от разгоряченных бойней русов и печенегов, которые уже чувствовали себя полными хозяевами города. А возможно, и от самого кагана.

- Но почему? – спросил Борис.

- Я обещал матери, княгине Ольге, что спасу жизнь и тебе, и твоему брату Роману, чего бы мне это не стоило. Роман тоже здесь?

- Здесь, - кивнул Борис на стоящего рядом безусого отрока.

- Лука, - обернулся Вратислав к рослому гридю. – Поставь людей у входа и не пускай никого.

- Твои люди христиане? – спросил Борис.

- Так же как и твои.

Царь Борис быстро вошел в роль гостеприимного хозяина и приказал перепуганным слугам накрыть стол. Разумеется и княжьи гриди, и царские мечники очень хорошо понимали, что время для общего пира сейчас самое неподходящее, а потому к столу не рвались. Борис и Вратислав сели друг против друга и почти одновременно подняли наполненные до краев кубки.

- За твое здоровье, князь.

- Сначала за твое, царь Борис, ты в этом доме хозяин.

Сидевший слева от Бориса боярин Симеон вдруг поперхнулся вином и испуганно покосился на двери. Двери открылись и в зал вошли два человека, облаченных в бронь и с волчьим шкурами на плечах. Один из них был высок и седовлас, другой молод и коренаст. Боярин Симеон из бордового стал мертвенно белым. Похоже, он узнал вошедших.

- Воевода Вадим, - представил седовласого царю Борису князь Вратислав. – Тот самый, что ушел из Преславы на твоих ладьях.

- Волею бога Перуна и кагана я обвиняю тебя, боярин Симеон в измене, - надменно заявил Белый Волк, словно бы и не заметивший князя и царя, сидевших в пяти шагах от него.

- Боярин Симеон находится под моей защитой, - холодно произнес Вратислав. – Я дал слово, что сохраню ему жизнь. Взять его отсюда ты можешь только через мой труп, воевода Вадим.

Ладонь Вратислава словно бы случайно легла на рукоять тяжелого харлужного меча, а глаза впились в жесткое, словно из дерева вырезанное лицо воеводы. Гриди князя, стоявшие вдоль стен, придвинулись к столу и охватили полукругом Белых Волков.

- Добро, князь Вратислав, - спокойно проговорил Вадим. – Не мне решать твою судьбу. А что до боярина Симеона, то жалкую участь свою он заслужил еще в Преславе.

- Но я ведь не изменял, воевода, ни тебе, ни кагану, - воскликнул боярин Симеон. – На мне нет крови русов.

- Вот видишь, Белый Волк, - покачал головой Вратислав. – Невинного хочешь покарать именем своего бога, а такое не прощается даже ведунам высокого ранга посвящения.

- Придет время, и боги скажут, кто из нас прав князь Вратислав, но, возможно, еще раньше слово свое скажет каган.

Однако Святослав промолчал. Во всяком случае, никто больше от его имени во дворец царя Бориса так и не явился. Не находивший себе места боярин Симеон заговорил о бегстве, но Вратислав его остановил.

- Сядь, боярин, - сказал ему Вратислав. – Только за этими стенами ты сможешь уцелеть, а если до утра тебя не казнят, то более тебе беспокоится нечего. Значит, Перун и каган не нашли на тебе вины.

- Это и мечников касается? – спросил негромко Борис.

- Да, - кивнул головой Вратислав.

Киевский князь царю Борису поглянулся с первого взгляда. Со второго он понравился ему еще больше. О Белых Волках Перуна Борис слышал от воеводы Михаила и очень хорошо понимал, каким мужеством должен обладать человек, осмеливающийся бросить им вызов. Доблестных сыновей родила княгиня Ольга, ничего не скажешь.

- А твоя матушка жива-здорова? – спросил Борис у Вратислава.

- Княгиня Ольга умерла накануне нашего похода, - вздохнул князь. – Вечная ей память. Многое она успела, но многое не смогла. Ты понимаешь о чем я говорю, Борис?

- О христовой вере? – догадался царь.

- Брат побоялся мне доверить Киев, - криво усмехнулся Вратислав. – Оставил на столе своего старшего сына Ярополка. Древлянскую землю отдал Олегу. Новгородскую – Владимиру. Впрочем, тебе наши заботы, наверное, не интересны?

- Ну почему же, - вздохнул Борис. – Ваши заботы уже стали моими. И чем больше я узнаю о Руси и кагане Святославе, тем проще будет жить, если меня, конечно, не посадят на кол как моих бояр.

- Казни можешь не бояться, царь Болгарии, - покачал головой Вратислав. – Да он и титул тебе оставит. Зачем ему царские регалии, коли он каган. Сиречь – полубог. Вождь над всеми вождями. Князь над всеми князьями. Царь над всеми царями. Не Болгария ему нужна, Борис, а вся Ойкумена.

- Он, что же, собирается воевать с Византией? – спросил Борис.

- И не только с Византией, но и с императором Оттоном. В его ближайшем окружении много варягов, уже не однажды бросавших вызов франкам, но до сих пор терпевших жесточайшее поражение. Цель Святослава – разгром всего христианского мира. И для осуществления этой цели он не будет щадить ни своих, ни чужих.

Видимо, Вратислав действительно хорошо знал своего брата. Во всяком случае, царь Борис, рискнувший утром следующего дня проехаться по городу, мог собственными глазами увидеть, как бог Перун и каган Святослав карают изменников. Некоторые из посаженных на кол людей были еще живы, и Борис надолго запомнил их лица, искаженные мукой, и глаза, полные ужаса и боли. Прав Вратислав оказался и в другом: Святослав карал только клятвопреступников. Всех остальных он просто отпустил, взяв обещание не поднимать меч против кагана русов. Царя Болгарии Святослав встретил как равного. В объятия не заключал, но к столу звал. Борис видел кагана русов впервые, но даже беглого взгляда на этого средних лет человека с серыми выразительными глазами было достаточно, чтобы понять: Святослав не остановится и не склонит головы ни перед судьбой, ни перед обстоятельствами. К чисто внешнему выражению почтения каган был равнодушен. С воеводами и мечниками он обходился запросто. Но в этой простоте чувствовалась сила полубога, уверенного в том, что избраннику неба земные почести ни к чему.