Книга Границы памяти - Ян Кириллов

в отдельном помещении.

Командир, по имени Дан, пересчитал прибывших и приказным тоном велел им встать на колени перед шеренгами остальных гражданских.

В это время, на верхнем стеллаже завязалась драка: «складские» пытались столкнуть «барных». Это ненадолго отвлекло Дана, и тот хотел уже продолжить с нарушителями порядка, но тут с высоты двадцати метров на бетонный пол грохнулось человеческое тело. Это был субтильный молодой человек, напоминавший Пираша Сонна. Приглядевшись, Кайрил к ужасу своему осознал, что это и был Пираш Сонн.

Он не помнил, когда в последний раз на него накатывала такая отчаянная ярость. Когда он в последний раз терял контроль над собой. Когда позволял Энергии взять верх над разумом. Наверное, это было во время того судьбоносного футбольного матча, только теперь это было чувство куда более глубокое. Кайрил ощутил, как его кровь превращается в густую пульсирующую лаву, упал на колено и прижал к полу расправленную ладонь.

Сначала едва заметным колебанием, затем всё нарастая, Энергия разлилась по полу, стенам и конструкциям стеллажей, доходя до самого потолка. Она уходила корнями вглубь океана под ногами, заставляла вибрировать исполинские металлические конструкции. Не требовалось большого количества Энергии, чтобы дать мощный эффект — достаточно было направить усилие в нужные точки. На суше такого эффекта было бы не достичь. Энергия, что дремала в тёмной воде тысячелетиями, вырвалась из укрытия и пошла наверх. Вот уже весь склад сотрясался и дребезжал, штукатурка валилась с потолка, громко ударяясь об пол и рассыпаясь в пыль.

— Пристрелить его!!! — донёсся до Кайрила приглушённый ор командира Дана.

Трое автоматчиков выпустили очереди, а сам Дан извлёк из кармана пистолет и лично произвёл выстрел, целясь в голову, но пули только скользнули по поверхности незримого кокона и разлетелись во все стороны. Одна угодила Дану в локоть.

Кайрил пришёл в себя. Он отнял руку от пола и поднялся. Тряска прекратилась, и солдаты, как и гражданские, успокоились. К счастью, никто не пострадал, но нужный эффект был достигнут. Тем не менее, на всякий случай, Кайрил не стал убирать тос.

— Послушай-ка сюда, командир! — сила танхум обхватила шею военного. — Я не боюсь нарушить Доктрину — я уже нарушил её многократно, но ты можешь выжить, а можешь умереть. Либо ты прекратишь это безобразие, либо я возьму этих людей под свой контроль!

— А-рес-то-вать! — прохрипел Дан, тщетно хватаясь за горло.

Остальные солдаты наставили оружие на Кайрила, но один поступил умнее. Он упёр дуло автомата в спину Мюозе.

Кайрил сдался. Опустив голову, он обессиленно свесил руки плетьми.

Прокашлявшись, Дан распорядился:

— Ведите его ко мне в кабинет.

2

Белый.

Белый...

Белый. Только свет, белый как пустой чистый лист. Никаких мыслей — ни намёка, ни черты, ни тени. Медленно проступили детали — свет собрался в большие ослепительные круги. Поначалу круги мерцали, но потом выровнялись и больше не били по глазам. Реальность. Она проявилась, будто старая плёнка, и, почему-то, Фред был теперь уверен, что не спит. Он осознавал, что смотрит на что-то открытыми глазами. Стена? Вряд ли. Пошевелил пятками — те не касались пола. Нельзя смотреть на стену прямо перед собой и, при этом, висеть в воздухе. Только если законы гравитации за последнее время кто-то не отменил. Не двигая головой, Берроу осторожно глянул вниз. Его тело было покрыто тонким одеялом. Ног он не увидел, хотя прекрасно их чувствовал. Он посмотрел направо. Налево. Попытался посмотреть наверх, правда, это ничего не дало.

Фред лежал в палате, и понял это не сразу. Круги были лампами на потолке. Справа на койку падал мягкий солнечный свет. Было тихо и, от этого, как-то не по себе. Попытавшись подняться, Фред почувствовал ком напряжения в груди. Начало мутить, голова закружилась, и Фред понял, что лучше не двигаться.

Появилась медсестра. Она что-то сказала на непонятном языке, приложила два пальца к шее Фреда, подержала пару секунд и отпустила. Затем попросила его вытащить руку из-под одеяла, чтобы измерить давление. Хотя Фред и пришёл в сознание, он до сих пор не понимал, где он, кто он и какой сейчас год. Давление померили очень быстро, и медсестра поспешила к выходу.

Вечером пришла другая медсестра и поставила укол. Несколько минут спустя, головокружение и тошноту сменила дремота. Фред уснул. Он не знал, сколько спал, но по ощущению только на минуту прикрыл глаза. Снаружи стемнело, а круги-лампы на потолке стали казаться ещё ярче. Потолок на их фоне посерел. Прежняя тишина растаяла, а из коридора послышались голоса. Это радовало.

— Проснулся, — заглянула в комнату первая медсестра, за короткое время будто похорошевшая. Она посторонилась, и в помещение вошёл доктор. Острый подбородок, тонкие длинные руки и горбинка на носу кого-то напомнили, но Фред так и не вспомнил, кого.

— Как вы себя чувствуете? — спросил доктор, сев рядом.

— Хорошо, — прохрипел он, не узнавая собственного голоса. Фред соврал — чувствовал он себя скверно, но «хорошо» первым пришло в голову.

— Вы помните, как вас зовут?

Будто молнией сверкнули в голове сны. Все разом. Во всех подробностях. Внутренний голос железно приказал: «Не сметь!»

— Извините, не расслышал?

Доктор повторил громче, артикулируя каждое слово.

— Фред Берроу, — сказал он и зачем-то добавил: — Из Сата.

Фреду не хотелось, чтобы доктор уходил. Не хотелось оставаться одному и снова погружаться в забытье. И всё же, страшного не случилось. До вечера он бодрствовал и отвечал на вопросы