Книга Я беду от тебя отведу - Ульяна Динова

— Я не верю вам. Вы лжёте! — в ужасе вскочила я со стула.

— Ты сама спрашивала, зачем теперь злишься?

— Вы выдумали эту чушь, признайтесь?

— Уходи! Духи гневаются на тебя! — закричала Ярема. — Проваливай отсюда, и чтоб духу твоего здесь больше не было!

Я выбежала за дверь и едва не упала, поскользнувшись на крыльце. Меня стошнило в снег.

Забежав в сени, я выпила полный черпак ледяной воды.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Клавдия.

— Ничего, — ответила я, пытаясь отдышаться, и снова глотнула воды. — Вы были правы. Эта женщина — сумасшедшая.

— Господи! Зачем ты туда пошла? — всплеснула она руками.

— Сама не знаю… Дурацкое любопытство.

— Евгений просил меня приглядывать за тобой.

— Кто просил?

— Твой жених

— Мой — кто?

— Вы разве не жених и невеста?

До меня наконец дошло, что это легенда.

— А… ну да… мы в общем… — какого чёрта он меня не предупредил, что он «мой жених»?

Слова безумной старухи не шли у меня из головы.

В пятницу вместо Б.Р. приехал Ладдок. Я не смогла скрыть своего разочарования, которое не ускользнуло от него.

— Не смог… весь в делах, — развёл он руками. — Пришлось прислать вместо себя гадкого отморозка, типа Ладдока Девятого…

— Да нет… Всё нормально, — я улыбнулась и протянула ему жестяную кружку с тёплым молоком. — Хочешь молочка? Только что из-под козочки. Кстати, очень полезно для печени.

Он только поморщился, улыбаясь, и отрицательно покачал головой.

— Спасибо, но я предпочитаю другие напитки — как раз именно те, которые портят печень.

Я не знаю, что они сделали с Лаурой и её подельницей. Прошёл месяц — будто бы они затихли. Говорят, в городе их не видели.

Глава 5

ВНЕЗАПНАЯ ГОРДОСТЬ БАЛЬДЕРИКА РЭЯ

Возвращаясь домой из института, я повернула на боковую улицу, ведущую к шоссе, и сразу увидела их на перекрёстке возле светофора. Вадим и его будущая жена Лариса. С большим количеством сумок в руках они собирались перейти дорогу. Мои глаза невольно сузились.

В какой-то момент искра злобы вспыхнула во мне: на сотую долю секунды я подумала, что могу причинить Ларисе вред, или её ребенку, но тут же усилием воли отбросила нехорошие мысли. Вероятнее всего, эта вспышка ревности была последним проявлением приворота. Я собиралась проехать мимо них, но меня привлекло выражение лица Ларисы, искажённое болезненной гримасой. Уронив пакеты на землю, она стояла, согнувшись в какой-то неестественной позе, держась руками за огромный живот. Поравнявшись с ними, я остановила машину и опустила окно.

— Что случилось? — спросила я у Вадима. Он также был взволнован и растерян.

— Мы вышли из магазина, и ей неожиданно стало плохо. Чёрт, кажется, схватки начались, хотя вроде бы ещё рано…

— Воды уже отошли?

— Нет ещё…

— Садитесь, — предложила я. — Я отвезу вас в больницу.

Лариса с громким стоном стала оседать вниз, черты её лица страдальчески заострились. Я вышла из машины, и мы вдвоём с Вадимом помогли ей сесть на заднее сидение.

— Ну потерпи, что ж ты так орёшь, будто тебя режут, — довольно грубо сказал он ей, когда мы отъехали от перехода.

— Ей ужасно больно, разве не понятно? Сам рожать не пробовал? — накинулась я на него.

Он больше не возникал, но в зеркало я видела, как он раздражённо сжимает губы.

Лариса продолжала вскрикивать, пока крики не превратились в одно сплошное завывание. Я посмотрела на неё — её лицо было нехорошего землистого оттенка.

— Что-то не так… — произнесла я.

— Не так — что? — спросил Вадим.

— Думаю, она не сможет родить.

Я остановила машину.

— Что значит — не сможет? Зачем ты остановилась? Пожалуйста, поехали!

— Сейчас посмотрим, что там стряслось… — я решительно открыла дверь, выходя.

— Мы теряем время!

— Я будущий врач, между прочим, и разбираюсь кое в чём, впрочем, как и ты должен бы.

— Я не гинеколог, да и ты тоже.

— Неважно. Поднимай кофточку, только поживее, — сказала я Ларисе.

Она вцепилась в мою руку и сжала её так, что у меня побелели костяшки пальцев.

Я увидела в её чреве силуэт ребёнка — он был повёрнут совершенно неправильным образом. Поскольку плод уже силился родиться, матка неистово сокращалась, но довольно крупный ребёнок застрял между узких тазовых костей. Схватки причиняли Ларисе сильную боль, и я видела, что и ребёнку тоже. Я положила руку на её живот, и она сразу перестала орать.

— Сейчас всё пройдёт…

Она сильно вскрикнула, задрожала вся и задышала нормально, расслабилась, мышцы её живота продолжали сокращаться.

Ребёнок перевернулся головкой вниз и замер.

— Теперь быстро едем! У нас есть десять минут.

Ларису отвели в родильное отделение, а мы с Вадимом остались ждать в приёмном покое. Вид у него был отрешённый, а сам он — похож на мокрого испуганного воробья.

Мы сели на стулья возле комнатных растений у окна, и какое-то время не разговаривали друг с другом.

— Можно узнать, что ты такое сделала? — первым нарушил молчание Вадим.

— Ничего. Просто внушила ей, что всё будет хорошо.

— Ты ей внушила? И всё?

— Всё…

В этот момент из внутреннего коридора в холл вышла сестра в халате и маске и что-то сказала женщине за стойкой.

— Погодин здесь? — расплывшись в улыбке, громко позвала регистраторша.

— Да! — подлетел к ней Вадим. Я тоже подошла и встала рядом с ним.

— Всё отлично, роды прошли без осложнений, у вас родился мальчик весом три двести, вашей жене наложили несколько швов, но это не страшно.

Вадим повернулся ко мне и взял меня за плечи.

— Майя… — благодарно пробормотал он. — Майя…

— Не надо, — убрала я его руки с плеч. — Ты не знаешь, что мне сказать, да и я не хочу ничего слушать, хотя… может, только одну вещь…

— Что именно?

— Что тебе тогда сказал Бальдерик Рэй, и отчего ты так внезапно побледнел?

— Кто такой Бальдерик Рэй?

— Ну помнишь, три недели назад, после лекции, к тебе подошёл парень — высокий такой, шатен с зелёными глазами, — и вы с ним разговаривали, а потом у тебя лицо так сильно изменилось.