Книга Фан-клуб колдовства - Илона Волынская

Ирка пожала плечами: бог с ними, с кругами, и с богом Симарглом тоже. Все равно пользы от песика никакой. Именно из-за божественности и чрезмерной крутизны. Неизвестно, принимал ли он вообще когда-нибудь человеческий облик, может, ему и в собачьем было хорошо и удобно. Да о нем и вообще мало что известно. Из всех древнеславянских богов этот гастролер с Востока – самый загадочный. Никаких конкретных сведений, чем он, собственно, занимался, не сохранилось. Может, он какой-нибудь шпион или террорист, только божественного уровня?

Если и Танька ничего толкового не раскопала, совсем худо. Так и будет Ирка до конца дней своих превращаться в жуткую помесь собаки и человека. Ирка покосилась на себя в зеркало. Вот интересно, Симаргл – тоже помесь, а смотрится классно. А у Ирки как лапы или клыки появляются, так от ее вида самого крепкого человека в дрожь кидает, фильмы ужасов отдыхают!

Девчонка подошла к окну. По каменистой тропе к дому топала парочка ранних прохожих. Высокий гибкий мужик в деловом костюме с темным портфелем в руках шел уверенным размашистым шагом. Рядом с ним, то и дело отставая, торопливой рысцой трусила знакомая тетка из собеса. Небось бабка очередную жалобу накатала, разбираться пришли. Ирка поспешила во двор.

Утренняя туманная муть еще клубилась над деревьями сада. Задрав голову, Ирка смотрела, как по длинной яблоневой ветке неторопливо шествует кот.

– Котя-а! – жалобно позвала девчонка. – Многоуважаемый сэр Кот!

Кот приостановился и медленно глянул на Ирку через плечо. Робко взирая на кота снизу вверх, девчонка попробовала протянуть к нему руку… Презрительно покосившись на хозяйку, кот неторопливо запрыгнул на следующую ветку, где она уже не могла до него дотянуться.

Протянутая рука замерла в воздухе. У Ирки обиженно дрогнули губы.

– Ну и не надо! – сказала девчонка, пряча руки за спину. – Пока я просто ведьмой была, вам нравилось, что я вас за ушами чешу! А как особачиваться стала, вы со мной и общаться не хотите! Друг, называется! Националист! Кошачий шовинист! – Она круто развернулась на каблуках и зашагала к калитке. С дерева тихо и чуть недоуменно мявкнули ей вслед, но гордая ведьма оборачиваться не стала.

Тетка из собеса толкнула незапертую калитку и шагнула во двор. Опасливо повела глазами по сторонам. Так смотрят, входя в ворота с надписью: «Осторожно! Злая собака!» – а ну как кинется? Ирке захотелось взглянуть в зеркало, проверить, не приобрела ли она опять собачью морду или лапы, но девчонка подавила этот порыв. Она отлично знала, что, а точнее, кого так настороженно высматривает тетка из собеса. Бабку.

И бабка не замедлила явиться. Выскочила из кухни, точно лихая Жучка из будки, и отрывисто гавкнула:

– Шо прыйшлы?

Тетка замерла возле калитки.

– Чого притащилыся, пытаю? Знов будешь казаты, що я з сада та огорода продаю, та гроши з того маю? Тому мне доплата з государства за газ не положена, за свет не положена, та й за воду тэж? А от зуськи тоби! – Бабка свернула пальцы в костистую фигу. – Не, люди добри, вы подывыться, як грабят старую жинку! – Она вскинула руки, как будто призываемые ею «добрые люди» сидели на крыше дома. – Ото бабка забогатилася з того огорода, ото у нее тэпэр грошей! Вы бачылы той огород? З того огорода не то що торговать, навить дытыну не прокормить, стильки ця дытына жрет!

– Та не кричите вы, что вы вечно кричите? – В бабкином монологе возникла мимолетная пауза, и работница собеса наконец смогла вставить слово. – Мы как раз насчет девочки и пришли! – Она бегло глянула на Ирку и повернулась к стоящему за калиткой мужику. – Вот тут к вам представитель Комитета… – Тетка нахмурила лоб, напряженно вспоминая, какого именно комитета. Видно, так и не вспомнив, промямлила: – Комитета по защите… Хочет с Ирой поговорить.

Она отступила в сторону, пропуская своего спутника во двор. Но мужчина продолжал стоять у калитки, не пытаясь сделать и шага.

– Якои такои защиты? – воинственно прищурилась бабка. – Яринку вид мэнэ защищать, чи шо? Та чи есть у вас совесть, я ж ей родная бабка…

– Что вы! – перебил мужчина прежде, чем бабка успела набрать обороты. – Как можно! Наоборот, наш Комитет всячески стремится помочь, мы понимаем, как вам трудно…

– Так, можэ, с того и гроши якись выйдут? – оживилась бабка.

Мужчина кивнул.

Бабкина физиономия утратила воинственность, стала страдальческой.

– Ой, нужна помощь, ой нужна! Бо я вжэ стара жинка, та бидна, та цилый день на огороди порхаюсь, щоб ту дытыну прокормить, а дытына ж растет, та ще й така нэслухняна… – Бабка на миг прервалась и, опасливо покосившись на мужчину, уточнила: – Чи вы тилькы послушным дитям помогаете?

Ничего не ответив, мужчина неопределенно покачал головой и по-прежнему не двинулся с места. Бабка пристально уставилась на него, ожидая, когда же он наконец войдет в калитку. Человек не шевелился. Собесовская тетка приглашающим жестом повела рукой, намекая своему спутнику, что неплохо бы переступить порог. Похоже, ее намеки остались непонятыми, поскольку мужчина все так же топтался у входа, нервно перекладывая свой темный портфель из руки в руку. Замок портфеля ярко взблескивал в первых лучах утреннего солнца. Рядом с ним на ухоженной руке мелькало алыми сполохами кольцо с крупным, наверняка очень дорогим камнем.

Чего он там застрял, штанами, что ли, зацепился? Мимо Ирки промелькнула серая тень. Сиганув прямо с яблони, кот приземлился на забор. Прошествовал до калитки и, вытянув шею, уставился на пришельца круглыми глазищами. Мужчина подался в сторону от кошачьей морды… Кот шевельнул усами, словно принюхиваясь… И вдруг дико, злобно зашипел, скаля клыки, и по верблюжьи выгнул спину.

Собесовская тетка подскочила от испуга, бабка на крыльце тоже вздрогнула. А в усталых Иркиных мозгах будто переключатель повернули. Она пристальнее вгляделась в странного гостя… и увидела! То, что он перекидывал из руки в руку, будто горячую картофелину, было вовсе не портфелем, а сгустком клубящейся тьмы, пронзаемой короткими огненными взблесками. Под низко опущенными ресницами мужчины посверкивали зловещие алые сполохи, а всю фигуру окутывала невидимая для остальных, но ясно различимая для Ирки тень.

Девчонка понятия не имела, кто он такой, но ясно понимала, что пришел он за ней, за Иркой! Сейчас ворвется внутрь… Она отступила на шаг и тут же остановилась. А фигушки, не ворвется! В дом ведьмы нет хода тем, кто пришел со злом. Если, конечно, сама хозяйка сдуру не пригласит. Будет топтаться у калитки, гад! Ирка ехидно улыбнулась пришельцу…

– Тьфу, бисова звирына, напугал до смерти! – Бабка махнула на кота полотенцем и тут же умильно осклабилась навстречу гостю: – Та що ж вы там стоите! – И, прежде чем Ирка успела даже сообразить, что сейчас будет, бабка добавила: – Та заходьтэ ж до хаты!

Мужчина тоже улыбнулся, удовлетворенно. Длинные темные ресницы приподнялись, и на Ирку в упор взглянули холодные змеиные глаза с узкой щелью вертикального зрачка. Словно в кошмарном сне, девчонка увидела, как он поднимает ногу и переступает порожек калитки. Черный тупоносый ботинок опустился на гравий дорожки, будто на горло смертельного врага. Ирке показалось, что дорожка бьется под этой давящей поступью, стремясь вывернуться, сбросить пришельца. Кот на заборе зашелся истошным мявом. Мужчина повернул голову… Невидимый кулак врезался коту в морду, снося его прочь с забора.