Книга Научные битвы за душу. Новейшие знания о мозге и вера в Бога - Марио Борегар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«В 1966 году я проводила день одна дома, как вдруг осознала собственное отношение к жизни. Я поняла, что погрязла в жалости к самой себе, что думала лишь о себе и собственных невзгодах, не вспоминая об окружающих. Я задумалась о том, что и другие люди в мире тоже страдают. Меня шокировал собственный эгоизм, я наполнилась состраданием к другим, а потом, не задумываясь, встала на колени в комнате и поклялась Богу, что отныне и до конца своей жизни я буду любить человечество и служить ему»[798].
«На самом деле у сострадания есть духовный источник и порой это нечто большее, чем сочетание страстей человеческих, любви и скорби. Другое название сострадания – милосердие, а истинное милосердие – божественный атрибут»[799].
Говорит ли РДМО нам что-нибудь об истинной природе нашей вселенной? Если да, то он говорит нам, что вселенная по своей сути исполнена смысла и цели, а не бессмысленна и бесцельна. Мы не животные, соперничающие друг с другом за выживание, а скорее, духовные существа, связанные с источником нашей духовной природы. Озарения, полученные благодаря РДМО, должны приводить к эмпатии, способности «сопереживать» другим духовным и наделенным сознанием существам. Во многих примерах из истории отмечается такой рост эмпатии, приводящий к значительным переменам в жизни. Как правило, в целом тип характера не меняется, скорее меняются приоритеты человека, получившего опыт. Но относятся ли эти перемены только к мистикам или подобным им духовным личностям?
«Для детей младшего возраста селективным преимуществом должен быть эгоцентризм и сравнительное отсутствие склонности к альтруистическим поступкам на основании личного принципа»[800].
«Одна из самых первых эмоций, которые демонстрируют даже младенцы, – это, как ни странно, эмпатия. По сути дела, внимание к окружающим может быть запрограммировано в младенческом мозге. Положите новорожденного рядом с другим плачущим младенцем, и скорее всего, вскоре разревутся оба»[801].
В 2003 году Хоуп Стаут, 12-летняя девочка из Северной Каролины, боролась с раком костей – остеосаркомой. Представители фонда «Загадай желание» навестили девочку и в окружении родных, цветов и открыток спросили о ее последнем желании, чтобы отвлечь ее от мыслей о смертельной болезни. Может, ей хотелось бы посетить показ мод для подростков? Пообедать с кинозвездой? Съездить на курорт?
Хоуп спросила: «Сколько детей ждут, когда их желание исполнится?» Узнав, что, насколько известно представителям фонда, таких детей в этой части Северной Каролины насчитывается 155, Хоуп воскликнула: «Тогда мое желание – собрать деньги на исполнение желаний их всех!» Сама Хоуп так и не увидела празднество, организованное с целью сбора средств, – она умерла за несколько дней до него. Но в интервью, записанном перед смертью, она объяснила: «Я просто поняла, как много уже дал мне Бог, я уже побывала в Диснейленде, и все такое. А многие другие дети, наверное, нет»[802].
Как правило, эмпатия появляется в ходе естественного развития человеческих существ, а ощущение присутствия Бога усиливает ее даже у детей. Так, колумнист Guardian Рой Хаттерсли, называющий себя атеистом, утверждает, что атеизм препятствует эмпатии. Размышление о последствиях урагана «Катрина» он начинает словами: «Вера действительно порождает милосердие: мы, атеисты, вынуждены признать, что большинство верующих более человечны». Он продолжает:
Армии спасения был дан особый статус главной организации, оказывающей помощь в районах США, пострадавших от стихийного бедствия. Но ей помогали в работе другие всевозможные группы. Почти все они имели религиозные истоки и характер. Среди них примечательно отсутствие представителей обществ рационалистов, клубов свободомыслящих и ассоциаций атеистов[803].
Исследования Алистера Харди показали, что основными последствиями РДМО, о котором сообщали сами участники, было ощущение цели или нового смысла жизни и стремление к более осмысленной лично для них религиозной вере, сопровождающееся более сочувственным отношением к окружающим[804]. Конкретное содержание этой веры не обязательно имеет значение, как полагает Хаттерсли. В одном случае респондентка внешне вроде бы отошла от религии (которую называла «церковианством»), но Харди отмечает: «Она перешла от одной формы, бессмысленной для нее, к другой, которая обеспечила ее глубоким ощущением духовной реальности»[805]. Вспоминая различие, сделанное Олпортом между внешней религией (принадлежностью к группе) и внутренней религией (личным духовным опытом), можно сказать, что люди, получившие РДМО, склонны сосредотачиваться на второй. А если их нынешняя религиозная идентичность не меняется, а остается прежней, они переосмысливают ее в свете личного опыта.
