Книга Призрак - Александр Рудазов

Судя по истошному ору, грешнику процесс не нравился.

Размышляя, кем бы мог быть этот бедняга и за что его так наказали, Данилюк достал смартфон и набрал Стефанию. Назвал ее имя и Слово Вызова, подождал… но получил только гудки.

Неудивительно, конечно.

Тогда Данилюк отправился в Дит. Не без труда прорвался через Гериона, битый час сидел в очереди, но в конце концов добился приема у инспектора Небироса. Обгладывая слоновью ногу, двадцатиметровый черт мрачно выслушал его и сказал, что уже в курсе. Но сделать ничего не может — руки связаны.

— Ты меня пойми — я бы с удовольствием, — рыкнул Небирос, отводя взгляд. — Мне эта егозливая козявка — ровно дочь родная. Привязался я к ней почему-то… у чертей тоже симпатии бывают. Но тут уже не мой уровень. Приказ отдан самым высоким начальством — а мне против него идти не резон. Пытался однажды я спорить с Вельзевулом — так мне двести лет уж икается. Еще и кара Гаапа мне совсем ни к чему, даже не проси.

— Услышал вас, — ровным голосом сказал Данилюк. — Ну а хоть повидать-то я ее могу?

— Это можешь, конечно, — с облегчением сказал Небирос. — Слово Вызова ее знаешь?

— Знаю, пробовал уже… не отвечает.

— Ну естественно, ее же заблокировали. Ты его задом наперед произнеси.

— Задом наперед?..

— Ну. Не в курсе, что ли? Если произнести Слово Вызова задом наперед, то не демона к себе призовешь, а сам к демону переместишься. Давай… только погоди, я тебе сейчас пропуск выпишу. Чтоб тебя потом выпустили из казематов-то.

Получив пропуск и выйдя от Небироса, Данилюк принялся произносить Слово Вызова задом наперед. Вышло это у него не сразу. Мягко говоря. Это Слово и так звучало-то, как название того исландского вулкана, а уж задом наперед вообще превращалось во что-то непроизносимое.

Данилюк досадливо подумал, что Стефания могла бы придумать себе пароль и попроще. Чем плохо старое доброе «123456«? У самого Данилюка всегда стоял такой пароль на всех устройствах, и он никогда его не забывал.

В конце-то концов — кому могло понадобиться его взламывать? Он же не Пентагон.

После двадцатой или двадцать пятой попытки Данилюку наконец удалось проговорить каждый слог правильно. Пространство вокруг сразу заколебалось, исказилось — и он оказался в очень темном, очень грязном подземелье, возле уродливой колючей решетки.

За решеткой сидела прикованная за лодыжки Стефания. И надо было видеть, как выпучились у нее глаза при виде Данилюка.

— Ты пришел?! — воскликнула она, подлетая к решетке. В ее взгляде засветилась отчаянная надежда… но тут же и потухла. — А… ты просто Слово Вызова задом наперед произнес…

— Ага. Извини, просто это был самый простой способ.

— Ладно… — вздохнула Стефания.

Данилюк взял ее за руки. Плечи Стефании опустились, она прижалась лицом к его плечу и грустно прошептала:

— Знаешь… я тебя даже почти что и не ненавижу…

— Я тебя тоже, — серьезно ответил Данилюк.

Стефания тоскливо рассказала, что у нее и в самом деле серьезные неприятности. То ли Гаап уже настроился заполучить Призрачное Веретено, то ли ему просто моча в голову ударила, но Стефании он впаял высшую меру. Теперь осталось только дождаться заседания Адского Трибунала, который будет чистой формальностью — любой приказ Князя Тьмы утверждается автоматически.

— Но ты же говорила, что у вас казнят только в исключительных случаях! — возмутился Данилюк.

— Ага. Исключительных, — скривилась Стефания. — Таких, как мой.

Жалобно шмыгая носом, она рассказала, что в Аду нет понятия «преступление«. Если у тебя что-то украли — нечего было ротозейничать. Если тебя убили — сам виноват, слабак. Поэтому реально карают только если оттоптать мозоль кому-то из начальства. Неважно, что именно ты сделал — любой достаточно жирный демон может приказать тебя арестовать. Чисто потому, что ему так захотелось.

В принципе, Гаап мог просто раздавить Стефанию, и никто бы ничего не заметил. Кому есть дело до какой-то маленькой чертовки? Но Гаапу тоже не было до нее дела, он не собирался тратить на нее время. Просто распорядился покарать — и шестеренки завертелись.

Равнодушные шестеренки адской бюрократической машины.

Так что теперь ее будут судить, но адский суд — это чистая формальность. Всего-навсего заседание все той же ответственной тройки. Они почти со стопроцентной вероятностью подтвердят волю Гаапа. А если даже вдруг случится чудо и не подтвердят — Гаап может наложить на их решение вето. Или вообще сам возглавить эту тройку.

Ад — скорее учреждение, чем государство. Этакая гигантская трансмировая корпорация с душами вместо финансов. Князья Тьмы — не правительство, а совет директоров.

Разница только в том, что неугодных они не увольняют, а просто жрут.

— И что, ничего нельзя сделать? — кисло спросил Данилюк. — Апелляцию там подать…

— Приказ Князя Тьмы доминирует над любой апелляцией. Только если Гаап сам его отменит. Или кто-нибудь выше него.

— Но выше него…

— …Только Люцифер.

Данилюк даже принялся обдумывать этот вариант. Но не очень долго. Сразу стало ясно, что идти с челобитной к Сатане — дело гиблое.

А тут еще и тюремщики наконец заметили постороннего. Два толстых грязных беса с хрюканьем налетели на Данилюка, донельзя изумленные его присутствием. Кто да кто, откуда взялся, как выбрался из камеры?!

Объяснить этим недоумкам Данилюк так ничего и не сумел. Но в конце концов на шум явился их начальник, осмотрел выписанный Небиросом пропуск и велел препроводить к выходу.

Стефания печально смотрела Данилюку вслед.

Усевшись за руль «Кадиллака«, он некоторое время размышлял. На ум ничего не приходило.

— Законным путем нам ее не освободить, так? — медленно спросил Данилюк, обращаясь к внимательно глядящему Джульбарсу. — Побег из Алькатраса я тоже вряд ли устрою. Время опять же поджимает. Ну и что же нам делать-то? Думай, собачка, думай…

Джульбарс тяжко вздохнул.

— Нет идей, да? — тоже вздохнул Данилюк. — И у меня нет. Тупые мы с тобой, несообразительные. Но сдаваться мы не будем, верно? Вот и я так думаю.

Почесав пса за ухом, Данилюк поднял машину и взял разгон. Пара минут — и он уже пронзает пространство, вносясь в туманы Лимбо. Еще несколько минут — и туман расходится, сменяясь небоскребами Города.

Совсем скоро внизу показалось инспекционное управление.

Данилюк боялся, что шеф только пожмет плечами и велит обо всем забыть. В конце концов, что ему до какой-то чертовки? По идее, одним демоном меньше — всем только лучше.

Но он ошибся. Доменико Кабрини выслушал его со всем участием.

К сожалению, только выслушал. Помочь он не мог ровным счетом ничем. Ибо если Ад — по сути корпорация, то Чистилище — по сути соцслужба. У него нет правительства, армии, посольств. Чистилище исполняет функцию третейского суда… но лишь когда дело касается внешних дел.