Книга Тайные смыслы Второй мировой - Алексей Кофанов

Есть даже мнение, что руководитель восстания генерал Коморовский был агентом гестапо, а мероприятие имело целью выявить неблагонадежных. [547] Это еще надо доказывать, однако вот такой приказ Коморовский отдал точно:

«Большевики перед Варшавой. Они заявляют, что они друзья польского народа. Это коварная ложь. Большевистский враг встретится с такой же беспощадной борьбой, которая поколебала немецкого оккупанта. Действия в пользу России являются изменой родине» [548].

Нам обещают беспощадную борьбу. И мы же виноваты, что не поддержали их авантюру с восстанием (хотя поддержали)! М-да…

Впрочем, большинство поляков оказались не такими кретинами, как хотел их генерал, и освободителей встретили адекватно. Об этом чуть дальше.

Брать Варшаву пытался маршал Рокоссовский, этнический поляк, чья сестра так и жила в польской столице. 26 августа 1944 года он объяснил корреспонденту Би-би-си А. Верту:

«Восстание могло оказаться успешным, только если бы было скоординировано с действиями Красной Армии. Мы ведем военные действия в Польше, мы та сила, которая в течение ближайших месяцев освободит всю Польшу, а Коморовский со своими приспешниками ввалился сюда, как рыжий в цирке — как тот клоун, что появляется на арене в самый неподходящий момент и оказывается завернутым в ковер… Если бы речь шла о клоунаде, это не имело бы значения, но речь идет о политической авантюре, и авантюра эта будет стоить Польше сотни тысяч жизней. Это ужасающая трагедия, и сейчас вину за нее пытаются переложить на нас» [549].

Короче, 2 октября лондонская попытка провалилась, 17 тысяч повстанцев сдались, Коморовский благополучно дожил до 1966 года.

И пришлось Варшаву освобождать все-таки нам — в январе 1945-го.

* * *

Рискну еще раз утомить вас документами. То, что вы сейчас прочтете, лишь недавно рассекречено Министерством обороны — и интересно тем, что разоблачает некоторые мифы.

О положении в районах Польши, освобожденных войсками 1-го Украинского фронта в период наступления с 12 января 1945 г.

Подавляющее большинство польского населения встретило части Красной Армии как армию-освободительницу.

Представители всех слоев населения обращались к воинам Красной Армии со словами благодарности за освобождение от немецкой оккупации, приглашали бойцов и офицеров к себе в квартиры, чтобы отдохнуть и для угощения.

В городе Тарнув население вышло из подвалов и домов, вывешивая на балконах зданий красные флаги наравне с польскими национальными флагами. На трех митингах в этом городе присутствовало каждый раз не менее 10 000 жителей. Присутствовавшие бурно и продолжительно аплодировали и кричали: «Да здравствует наша освободительница — героическая Красная Армия!», «Пусть живет многие годы маршал Иосиф Сталин!», «Да здравствует польско-советская дружба!»

На митинге в г. Зелув Войт Миллер в своем выступлении выразил мысли и чувства присутствующих:

«Пять с половиной лет немцы угнетали, онемечивали польский народ. Поляк был превращен в раба, беспрекословно исполняющего приказания шваба. Мы чувствовали себя в тюрьме. Солнце для нас не светило, оно светило только немцам. Сегодня мы вновь вздохнули полной грудью. Сегодня солнце вновь сияет и для нас. От всей души я благодарю Красную Армию за то, что она освободила нас от фашистского рабства».

Многие из присутствующих плакали. На этом митинге были приняты благодарственные телеграммы товарищу Сталину и командующему 1-м Украинским фронтом товарищу Коневу.

В городе Кельце бискун[264]католической церкви Карчмарчик посвятил богослужение прославлению успехов Красной Армии и провозгласил многолетие маршалу товарищу Сталину.

В тех местах, где остатки разбитых немецких войск не успели отступить и попали в окружение, польское население помогало Красной Армии вылавливать немецких солдат и офицеров.

Начальник политуправления 1-го Украинского фронта

гвардии генерал-майор Яшечкин

Начальник 7 отдела политуправления 1-го Украинского фронта

подполковник Дубровицкий [550]

Кто-нибудь может заявить:

— Да это лакировка, совковая пропаганда! Не могли поляки так москалей встречать!

Что ж, вот вам еще одна справка авторства того же генерала Яшечкина. Обратите внимание на концовку:

О советских гражданах, освобожденных войсками 1-го Украинского фронта

20 февраля 1945 г.

В результате стремительного наступления войск фронта освобождены из немецкой неволи десятки тысяч советских граждан, угнанных насильственно в Германию. На 15 февраля, по неполным данным, на сборно-пересыльные пункты явились 49 460 человек. Из них

мужчин — 19 581

женщин — 27 888

детей — 1991

Все они с огромной радостью приветствуют свою освободительницу — Красную Армию. Происходят волнующие встречи. В местечке Майлерскоф группа украинцев встретила воинов Красной Армии с лозунгом, написанным на красном полотнище: «Хай живе наш ридний Сталин!»

Освобожденные граждане рассказывают о мучениях, которые пришлось им пережить.

Анна Петрушенко из Винницкой области работала у немки-помещицы. Она ухаживала за пятью детьми, производила уборку 16 комнат. Если не успевала вовремя что-либо сделать, ее избивали, обзывали «русской свиньей».[265]

Барановская Нина, 1925 года рождения, из Житомирской области, увезена немцами в 1942 году. Немецкий фермер Фильш Густаф купил ее на рынке за 10 марок.[266]На немецкой каторге она не имела ни имени, ни фамилии, а была № 8. Работала с 5 утра до 11–12 ночи. Кормили два раза в день. За малейшее невыполнение работы хозяин бил палкой. Со своими знакомыми не разрешали разговаривать.

Гражданка Варкулевич Степанида из Ковельской области заявила:

«Я вместе с 16-летней дочерью угнана в Германию, в Гросс-Стрелитц. Меня отдали в прислуги к полицейскому. Работали день и ночь. Немка обращалась с нами как с животными. Жили на чердаке скотного двора, кормили хуже собак, часто били. Спасибо вам, дорогие, за наше освобождение. Спасибо товарищу Сталину, нашей Родине, которая не забыла о своих детях».

Находясь длительное время в Германии, советские граждане задают много вопросов о жизни Советского Союза, об успехах Красной Армии, о Сталине. Часто задаются вопросы: «Будут ли их считать на Родине равноправными гражданами», «Не угонят ли их на каторжные работы». Эти вопросы возникли в результате длительной фашистской пропаганды.[267]