Книга Отчаянные - С. Стивенс

Тогда я сказала другое:

– Помнится, ты заявил, что нам нужно выкраивать время друг для друга, иначе вообще все зря. Не забыл?

– Оно, конечно, так, – вздохнул Келлан, – но это было до того, как началась вся эта кутерьма. – Он провел пальцем по моей щеке. – И кто поручится, что положение изменится, если я сделаю заявление? Их так интересует моя жизнь, что они продолжат тебя преследовать. Ненавидеть, обзывать… Мне с этим не справиться. Я не могу работать, если постоянно переживаю за тебя. Я хочу, чтобы ты была в безопасности, даже если нам придется для этого разлучиться.

Разыграв профессиональную карту, он выглядел виноватым, но я понимала, что он огорчен ситуацией и хочет быть предельно честным со мной, и уважала его за это.

– А хочу одного: быть с тобой, – ответила я не менее откровенно. – Как-нибудь справлюсь с нападками. И с фотографированием. И с насмешками. Даже с побоями… при случае. А вот чего не потерплю, так это принуждения вести себя каким-то особым образом. Нас разводят. Мы больше не ведемся на это, ты помнишь? Мы слишком много боролись, чтобы быть вместе. Мы бьемся против целого мира, Келлан, и не ему нам диктовать. Мы выстоим.

– Симпатичная установочка, – поразмыслив, улыбнулся Келлан.

Я сплела руки у него на шее и притянула его губы к своим.

– Тогда перестань отсылать меня, а лучше займись со мной любовью.

Пылко ответив на поцелуй, он наконец помог мне разобраться с джинсами.

Чуть позже я пробудилась голой. Пошарив в поисках одежды, я не нашла ее. Я встревожилась: в отсеке было не так много места, чтобы спрятать вещи. Открыв глаза, я огляделась. Стало светлее, и я четко видела все, кроме шмоток. Приподнявшись на локтях, я осознала, что автобус движется.

Келлан спал рядом. Раз я проснулась раньше, значит он и вправду не выспался накануне без меня. Его одежды тоже не было видно. Какого черта? Я четко помнила, как распихала все по углам, чтобы вещи снова не вывалились в проход.

Я толкнула Келлана под ребра. Он хрюкнул нечто вопросительное, но глаз не открыл.

– Келлан? Где наша одежда, на полу?

Может статься, мы перед сном до того увлеклись, что не заметили, как она все-таки упала.

Келлан приоткрыл один глаз, зевнул:

– Какая одежда?

– Та, которой на нас нет, – усмехнулась я.

Келлан улыбнулся и перевернулся, чтобы положить голову мне на грудь.

– Это мой любимый наряд.

Он потянулся к моему телу, и я закрыла глаза. Мм, как приятно. Келлан игриво закусил одеяло и обнажил мне грудь. Не успела я его остановить, как он уже присосался к ней. «Боже, чего я лишаюсь?» Оттолкнув его, чтобы лучше соображать, я уставилась на мужа:

– Можешь высунуться и посмотреть, где она?

Келлан не сводил взгляда с моей груди.

– Уверена?

– Да. – Хихикнув, я толкнула его в плечо. – Найди ее, пожалуйста.

Келлан выглянул из-за шторки и сразу залез обратно. Он хмурился:

– Там ничего нет.

Я села, заглянула во все углы и даже под простыню. Одежды не было.

– Тогда где же наши вещи?

– Я не… – Келлан осекся, затем вздохнул. – Я прибью этого ушлепка, и наплевать, папаша он или нет.

– Гриффин спер нашу одежду? – Я распахнула глаза и подоткнула одеяло под мышки, полностью прикрыв грудь.

Келлан лишь шевельнул бровью. Мне впору было умереть и не встать, оттого что Гриффин пялился на меня, пока я спала, и я искренне надеялась, что была целиком укрыта, однако свинство басиста было столь восхитительно естественным, что я в итоге разразилась смехом. Естественность – дело хорошее. Естественность прекрасна. Мне почти хотелось поцеловать Гриффина. Почти.

По взгляду Келлана стало ясно, что он посчитал меня окончательно спятившей. Может, так оно и было, но коварство Гриффина было намного лучше, чем слово «ничтожество» из уст совершенно незнакомых людей.

Посмеиваясь, я толкнула Келлана коленками под зад:

– Ступай за новой!

Келлан со стоном сунул ноги в проход:

– Мне голым идти?

Я туже завернулась в одеяло. Пусть Гриффин пошутил, но мне не хотелось сидеть раздетой за тоненькой занавеской.

– А ты стесняешься?

Келлан криво ухмыльнулся:

– Вообще-то, нет. – Он нагнулся, поцеловал меня и выкатился из нашего закутка. – Я мигом.

Прикрыв лицо руками, я знай смеялась. Черт, хоть бы он добрался до сумок незаметно для большинства. Он отсутствовал дольше, чем я рассчитывала. Я на его месте летела бы пулей. Сгорая от любопытства, я высунула голову. Никого не видать – зато слышно. Кто-то из ребят еще храпел, другие кучковались в общем отсеке. Доносился и плач Гибсон. Наши вещи были в другом конце – в шкафу близ туалета. Где же Келлан? Тут он вышел из-за шторки, отгораживавшей спальные закутки от задней части автобуса. Он был полностью одет и смеялся. Я не понимала, над чем, пока вслед за ним не появилась Анна. Господи, она видела его голым!

Анна с усмешкой прошла мимо него. Поравнявшись со мной, она склонилась, взъерошила мне волосы и обронила:

– Твой муженек хорошо оснащен. – Она оглянулась на него, подмигнула, потом вернулась глазами ко мне. – Везучая ты.

Меня бросило в жар. Да, она наконец увидела Келлана во всей красе. Обалдеть.

Когда Анна ушла, Келлан присел передо мной на корточки с одеждой в руке:

– Милости прошу!

Ему было весело. Я умерла бы со стыда, поймай меня кто-нибудь в чем мать родила, а Келлан лишь забавлялся.

Мы вышли в общую зону. Гриффин смотрел, как Анна тайком кормит Гибсон грудью. Несколько дней назад я ожидала бы заметить мерзкий блеск в его глазах при виде такого зрелища, но сейчас в его взгляде не было ничего похабного. Да он смотрел и не на Анну. Его взор был прикован к Гибсон: та лопала, а Гриффин со слабой умиротворенной улыбкой следил за этим.

Келлан нарушил идиллию, отвесив ему подзатыльник.

– Какого черта, чувак? – окрысился Гриффин.

– Это тебе за наши шмотки. – Келлан указал на отсеки.

Гриффин заржал и повернулся к Анне, которая уже вовсю смеялась.

– О да, это было потрясно!

Он выставил руку – дай пять. Анна дала. Поворотившись к Келлану, который старательно избегал смотреть на мою полуголую сестру, Гриффин продолжил:

– Гибсон не спалось, и я гулял с ней по автобусу. Когда твои портки вылетели из-за шторки, мы не устояли.

Келлан искоса глянул на меня. Мы? Гибсон теперь его соучастница?

– Ты, Гриффин, лучший в мире секс-папаня! – брякнула Анна, не прекращая смеяться.