Книга Убийство в частной клинике. Смерть в овечьей шерсти - Найо Марш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но они вряд ли мне поверят. Все знают, что я не болтлив.
— Придется немного поактерствовать. Намекните им, что вас просили молчать. Это очень важно.
— Ладно. А третье задание?
— Одолжите мне будильник или постучите в дверь до того, как все зашевелятся, — устало сказал Аллейн. — Сам я не в состоянии проснуться. Как жаль, что в сарае нет электричества. Там лежит очень важная улика, но мне нужен свет. Вы все поняли? Я иду в свою комнату, но все должны думать: я хочу создать впечатление, что пошел к себе спать, а на самом деле отправился в сарай.
— Да, я понял. Очень тонкая игра.
— Вы дадите будильник или разбудите?
— Я вас разбужу, — важно сказал Дуглас, вновь обретя самодовольный вид.
— Прекрасно. А теперь пригласите сюда мисс Линн.
— Тери? Не могли бы вы… Я хочу сказать… У нее ведь был нервный срыв. Может быть…
— Нет, — отрезал Аллейн. — Речь идет об убийстве, и тут я ничего не могу поделать. Будьте умницей, позовите ее и начинайте распространять дезинформацию. И не забудьте про Маркинса.
Дуглас с убитым видом направился к двери. Там он задержался и вдруг обернулся с довольным выражением лица.
— Не забыть про Маркинса? — Он посмотрел на подбородок Аллейна. — Я не любитель задавать вопросы, но бьюсь об заклад, что это его рук дело.
Мисс Линн пришла не сразу. Аллейн подбросил в камин дров и немного оттаял. На него вдруг нахлынула ностальгия. Он тосковал по своей жене Трой, по Лондону, по инспектору Фоксу, с которым привык работать, по своей стране и своим соотечественникам. Будь это обычный случай из практики Скотленд-Ярда, они с Фоксом сели бы рядом, созерцая друг друга и попыхивая трубками. Он представил себе старину Фокса, его большое непроницаемое лицо, чуть мрачноватую серьезность, огромные неподвижные кулаки. А потом перед ним возникла Трой, сидящая на коврике у камина. Она всегда давала ему ощущение спокойствия и душевного комфорта. «Милая девочка, — подумал он. — Такую невозможно не любить». Его охватила тоска оттого, что она так далеко. Вздохнув, он отогнал от себя воспоминания и вернулся в дом на холмах Маунт-Мун, за которыми простиралось суровое безмолвное плато.
Хлопнула дверь, и кто-то прошел через холл. Это была Теренс Линн.
Она вошла спокойно, держась очень прямо и глядя перед собой. Аллейн заметил, что она напудрилась и подкрасила губы. Очевидно, успела побывать у себя в комнате. Интересно, книга так и осталась между простынями?
— Теперь все в порядке? — спросил он, придвигая к огню кресло.
— Да, благодарю вас.
— Присядьте, пожалуйста. Я вас долго не задержу.
Она сразу же села, словно подчиняясь приказу.
— Мисс Линн, боюсь, мне придется попросить у вас этот дневник.
Аллейн почувствовал, как она обдала его ненавистью, словно пустила в ход некое секретное оружие.
— Я так и знала, что вы вернетесь в мою комнату. Считаете возможным так себя вести?
— Да, я считаю возможным так себя вести. Я вообще мог изъять его у вас.
— Что же вам помешало?
— Подождите минуточку, я сейчас за ним схожу.
— Я вам запрещаю к нему прикасаться.
— В таком случае я буду вынужден запереть вашу комнату и позвонить утром в полицию. Они придут с ордером на обыск и все сделают сами.
У мисс Линн задрожали руки. Негодующе посмотрев на них, она сложила их вместе и спрятала в рукавах халата.
— Подождите минутку. Мне надо вам кое-что сказать. Не уходите.
— Хорошо, — сказал Аллейн и вернулся.
После минутной паузы она начала говорить, медленно и осторожно.
— То, что я хочу сказать вам, истинная правда. Еще час назад я не рискнула бы показать его вам. Там есть высказывания, которые вы можете неправильно истолковать. Но теперь я этого не боюсь. В нем нет ничего, что могло бы вам помочь. Мне просто невыносима мысль, что кто-то будет его читать. Клянусь, там ничего нет. Жизнью клянусь.
— Вам должно быть известно, что я не могу руководствоваться такого рода уверениями. Если все обстоит так, как вы говорите, вам следует отнестись ко мне как к абсолютно беспристрастному постороннему лицу, кем я, в сущности, и являюсь. Мне приходилось читать десятки документов самого интимного свойства, и я тотчас же выкидывал их из головы. Но я должен сам увидеть этот дневник, иначе это сделает полиция. Что вы предпочитаете?
— Лучше уж вы, — тихо сказала она. — Вы знаете, где его найти. Пойдите и возьмите его, но так, чтобы я не видела его у вас в руках.
— Перед тем как уйти, я должен задать вам один вопрос. Почему, когда мы говорили о поисках брошки, вы утверждали, что не встречались с Артуром Рубриком за теннисной площадкой?
— Я и сейчас это утверждаю.
— Но вы же умная женщина! Вы слышали, что говорили Лосс и Грейс об этих поисках. Совершенно очевидно, что вы не могли его не встретить.
Аллейн вдруг вспомнил слова Фабиана: «Тери! О Господи! Лучше бы я сюда не ходил. Глупый старик!» Он присел на каминный приступок и посмотрел на Теренс Линн.
— Вы же встретились? И встреча эта была очень важной. Случилось что-то такое, что привлекло внимание стороннего наблюдателя.
— Кого именно? Дугласа? Урсулы?
— Расскажите мне, что произошло.
— Если уж вы настолько осведомлены — а возможно, вы просто заманиваете меня в ловушку, — то вы и сами знаете, что произошло, — он обнял и поцеловал меня.
— Не кажется ли вам, что в счастье, которое боится света, есть что-то нездоровое? Я понимаю, что свет этот безжалостен и невыносим, но ведь все проходит. Остаются только воспоминания… — Он помолчал и добавил: — Что бы ни произошло.
— За последний час все изменилось, — нетерпеливо произнесла Теренс. — Вы просто не понимаете.
— Я понял ваш намек. За последний час была предпринята попытка второго убийства. Вы, видимо, думаете, что я рассуждаю так: «Это покушение по характеру напоминает нападение на миссис Рубрик. Значит, оно совершено ее убийцей».
Девушка бросила на него косой настороженный взгляд и быстро вскочила на ноги.
— Что вы хотите этим сказать?
— Вы теперь полагаете, что я не могу больше подозревать Артура Рубрика в убийстве своей жены.
Дальнейшая беседа с мисс Линн уже не имела смысла. Аллейн поднялся с ней наверх и встал в дверях ее комнаты, наблюдая, как она извлекает спрятанный дневник. Молча протянув его Аллейну, она захлопнула перед ним дверь. Последнее, что он видел, было ее бледное враждебное лицо с черными прядями растрепавшихся волос.
