Книга Вейгард - Андрей Егоров

Вечером я выбрался из замка посмотреть, что принесли мои солдаты, и обнаружил одну-единственную вещицу – медный поднос, которым моя мамаша засветила герцогу Бевиньи. Некоторое время я разглядывал хорошо пропе-чатавшийся профиль национального героя Вейгарда, потом зашвырнул поднос в кусты (тоже мне семейная реликвия!) и вернулся в замок.

Никаких существенных ценностей я так и не дождался. Мои солдаты проявляли чудеса героизма, но не глупости.

Я не мог осуждать их за желание получить причитающееся. Пусть тешатся, как малые дети, играют в богатство, пока у них еще есть такая возможность. Скоро мы отправимся в поход на Гадсмит, и все побрякушки из чистого золота и драгоценных камней естественным путем растворятся, осядут в объединенных королевствах – мертвецам золото ни к чему, как ни к чему оно и солдатам на войне. А потому, растраченное в кабаках или подаренное случайным женщинам в награду за ласки, золото будет принимать участие в денежном кругообороте, пока не вернется благодаря налоговому бремени в казну моего государства. Естественным путем оно придет ко мне…

Много было в тот год событий странных, предвещавших наступление тьмы по всей великой Белирии. И Оракул рек, что черные силы явятся в Белирию, и знамения нешуточные происходили повсюду, да и анданская церковь всякие непотребные вещи предсказывала. И надо же было так случиться, что совпало правление нашего светоча небесного, владыки достославного Дарта Вейньета со всеми этими событиями страшными, и суждено именно ему было столкнуться с тьмой беспросветной, павшей тогда на королевство брата его Преола. Сильно гневался наш великий король, когда впервые увидел, с кем его воинству предстоит столкнуться. Ругался он так страшно, что многие, говорят, в тот день утратили веру в торжество прогресса, а иные и вовсе – слуха лишились. А потом понял вдруг Дарт Вейнь-ет, что все это происки его проклятого брата Фаира и темного его помощника по прозванию Заклинатель, и перестал грязными словечками сыпать…

Из записок летописца Варравы, год 1456-й со дня окончания Лихолетья

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯВ ней имеется несколько важных слов о пользе расширения территорий и сложностей, с этим связанных, а также содержится подробное исследование мотива сновидений и яви (почти по доктору Зикмунду Фрейдо, светлая ему память)

Новое государство, перешедшее в мою власть, было измотано длительным правлением моего деятельного, бестолкового брата и кровопролитной войной.

Виллу удалось внушить своим подданным подлинную ненависть к любым проявлениям активности со стороны правящей власти. Даже при условии отличного жалованья и богатой военной добычи люди упорно не желали вставать под мои знамена и брать в руки мечи. Их интересовали простые человеческие радости – безоблачная жизнь под солнцем, натуральное хозяйство, созидательный труд, полный дом детишек, улыбающийся добрый пес с длинным розовым языком на крыльце и самое главное – никакой войны, никакого оружия.

Видит Сева Стиан, я был бы рад подарить моим подданным такую жизнь, но, Пределы побери, идет война и я должен укреплять свою государственность.

Ко всему прочему в народе зародился слух (происки несносного Оракула?), что я снова собираюсь в поход. Слух этот существенно повредил укреплению моей военной мощи. Дезертирство в армии, обновленной после взятия Вейгарда, достигло масштабов стихийного бедствия. Люди бежали, скрываясь в граничащих со Стерпором и Вейгардом королевствах – Кривии, Сомерсете, Центральном королевстве и Гадсмите, где пока было относительно спокойно.

Разумеется я знал, что многим беглецам придется в скором времени пожалеть о своем выборе: Кривия неохотно принимала иностранцев, попросту говоря – их там били палками по головам, в Сомерсете царила жуткая нищета – местные жители скушали всех собак, кошек и ворон, в Центральном королевстве жилось плохо всем без исключения, а Гадсмит, по моему разумению, должен был вскоре пасть.

Да-да, слух не был преувеличением или ложью. Я действительно в ближайшее время готовился к войне с Пре-олом, потому что осознавал – медлить нельзя. В любой момент братья могут пойти на меня войной, а Заклинатель – изобрести очередную магическую каверзу…

В Центральном королевстве творились все более темные дела. Слухи оттуда доходили один кошмарнее другого. Людей там вешали и четвертовали, душили псами и травили налогами, то есть наоборот – травили псами и душили налогами. Новая аристократия, которая сформировалась уже под властью темных сил, обожала жестокие забавы. Среди излюбленных развлечений этих недостойных мужей были публичные казни, выезды на охоту, как конную, так и пешую (охотились, разумеется, на людей), пиры, на которых приносились человеческие жертвы, еженедельно проводились состязания, где бедный люд резал друг друга им на потеху.

Хотя я мечтал о том, чтобы сбросить Заклинателя с трона, отомстить ему за месяцы, проведенные в заключении и освободить людей от власти темных сил, я сознавал, что с Центральным королевством мне пока не совладать – неизвестно, что припасено у Заклинателя на случай, если я поведу против него войска. Сейчас действовать нужно стремительно, но осторожно, яростно, но в четком согласовании с планом.

Я понимал, что мощь армии – основа стабильности объединенных королевств Стерпора и Вейгарда, поэтому все случаи дезертирства пресекались жестко. Беглецу, пойманному однажды, давался шанс исправиться. Если же его ловили во второй раз, смертный приговор приводился в исполнение немедленно.

Многочисленные патрули бродили вокруг обширного военного лагеря, расположенного в нескольких милях севернее Вергарда, и отлавливали тех, кому по какой-либо причине оказалась немила военная служба. Раньше здесь была деревня, но после того, как я отдал указание строить лагерь, местные жители покинули насиженные места.

В лагере солдаты проходили обучение – учились владеть мечом, оберегать свою жизнь, убивать врага быстро и беспощадно. Среди инструкторов было несколько молодых людей, обученных искусству боя на службе короне Вейгарда, и парочка опытных мечников, принимавших участие еще в столкновении герцогства Вейгард и Кривии, произошедшем три десятилетия назад.

Смешанная конница короля Вилла теперь принадлежала мне. Колдун Кастор оказался очень смышленым юношей. Едва до него дошло известие о победе Стерпора, как он поспешил прийти ко мне и заверить, что служить королю Дарту Вейньету – его давняя мечта. Такое рвение и сообразительность нельзя было оставить без внимания. Поскольку командиру смешанной конницы Лолару Гвидеру я совсем не доверял, управлять ею поставил Кастора. Вполне логичное решение – если колдун управляется с единорогами и лошадьми, значит, сможет управиться и с людьми. Воины из отряда Гвидера отказались от своего командира с радостью. Многие даже открыто злорадствовали. Предателя не любил никто.

Узнав, что его сместили с поста командира смешанной конницы, Лолар Гвидер бросил семью, жену и троих детей, и покинул Вейгард. Мне донесли, что он мчался во весь опор, словно боялся, что за ним будет погоня. Солдаты северной караульной башни видели, как он пересекал границы Центрального королевства.