Книга Чаша и крест - Нэнси Бильо

— Да, — кивнула я. — Я все понимаю.

Он отпустил мои руки, и я, задыхаясь, рухнула на пол.

— Тогда нам пора собираться, — сказал голландец. — Вопрос с кораблем наконец-то решился. Сеньор Хантарас приходил как раз затем, чтобы это сообщить. Через три дня мы отплываем в Антверпен.

42

Жарким безоблачным утром наемная лодка привезла нас с Жаккардом Ролином в Грейвсенд, что находится в графстве Кент, к востоку от Лондона. В этом городишке, расположенном на южном берегу Темзы, имелась пристань, куда причаливали большие корабли, доставляющие снаряжение и боеприпасы для грядущей войны. Я раньше ничего не знала о таких кораблях, а уж тем более о военном снаряжении. Да и вообще никогда прежде не плавала на судах, только на лодке. Мы миновали излучину реки, и за поворотом, раскрыв рот от изумления, я увидела не менее полудюжины громадных парусников. Настоящий лес мачт раскачивался на воде, вытянувшись вверх чуть не до самого неба.

Жаккард заметил мое удивление и улыбнулся:

— Погодите, в Антверпене вы еще не такое увидите.

С тех пор как Ролин вырвал у меня обещание во всем его слушаться, поведение его по отношению ко мне изменилось. Нарочитая утонченная учтивость куда-то слиняла, насмешливая улыбка исчезла. Теперь он постоянно ночевал в своей спальне за стенкой, но всегда один. Я специально не спрашивала, но, похоже, отношения с Нелли он прекратил: видимо, мои упреки все-таки возымели действие. Однако я все равно чувствовала себя перед служанкой виноватой, поскольку не смогла уберечь ее от ловеласа Жаккарда. Прощаясь с Нелли, я дала ей немного денег. Девушка очень обрадовалась, но мне от этого стало только хуже.

— А на каком паруснике поплывем мы? — спросила я у голландца.

— На самом большом, конечно. — Он указал на массивный двухмачтовый корабль. Длина его от кормы до носа была не менее двухсот футов. — Это галеон, — пояснил Жаккард. — Видите в борту отверстия для пушек?

По палубе корабля сновали десятка два матросов, готовили судно к отплытию. В задней части палубы виднелся квадратный люк, через который в трюм опускали какие-то большие ящики. Неужели такая громадина, да еще переполненная грузами и людьми, способна быстро двигаться по воде? Мне это казалось совершенно невозможным.

— С нетерпением жду встречи с капитаном. Старый морской волк, и не робкого десятка, честное слово.

— Откуда вы знаете?

— Он целую неделю шел от Гамбурга до Лондона с полными трюмами пороха, а в тех водах полно пиратов, шпионов и врагов короля Генриха. Единственная страна, которая решилась послать ему порох, — Германия. Можете себе представить, каков риск? Один меткий выстрел из пушки… Да что там из пушки! Хватило бы и подожженной стрелы… Бабах! И все пошли на дно. — Жаккард засмеялся, подкрепив свои слова энергичным жестом.

Мне подобная перспектива смешной не показалась.

— А сейчас на корабле есть порох? — спросила я.

— Ни унции. Король приказал все отправить в недавно выстроенные крепости. Германия оказала ему огромную услугу. Да и вообще проявляет о Генрихе заботу. Кроме пороха, немцы собираются прислать ему еще и четвертую жену.

— Так, значит, следующей королевой станет принцесса Клевская?

Жаккард подозрительно посмотрел по сторонам — не подслушивают ли нас гребцы — и кивнул:

— Похоже на то. Выбирать можно из двух сестер: или Анна, или Эмилия. Король послал туда Ганса Гольбейна, чтобы тот написал их портреты.

Гребцы налегли на весла. Чем ближе мы подплывали к Грейвсендским докам, тем все более тяжелые мысли одолевали меня. Я никак не могла выбросить из головы пророчество Оробаса: «У короля рождается второй сын. Генрих Восьмой умирает. Мальчик теперь король, он правит страной, а за спиной его стоит Кромвель».

Наша барка достигла причала, и Жаккард нанял двух мальчишек отнести сундук на площадку для багажа. Ждать еще нужно было не меньше часа, но он старался держаться подальше от группы зданий, стоящих возле главного причала. В город мы тоже, разумеется, не пошли, об этом не могло быть и речи. Вместо этого Жаккард подвел меня к каким-то деревьям недалеко от дороги, усадил на упавший ствол одного из них и объяснил:

— Мне нужно показать наши бумаги капитану, а понять, что он за человек, проще, если мы с ним будем беседовать с глазу на глаз. И вообще, чем меньше вас кто-то видит, тем лучше.

Я не стала с ним спорить. Тем более что мне и самой хотелось побыть одной, собраться с духом перед опасным путешествием по морю. Хотя оно и не будет длинным (Жаккард сказал, что всего через два дня мы окажемся в Антверпене), я еще ни разу не покидала Англию. И даже представить себе не могла, что такое рано или поздно случится.

Когда Ролин вернулся, мрачные предчувствия мои только усилились. По лицу голландца было видно, что капитан ему не слишком понравился.

— Да, человек он, конечно, отважный и решительный, но пройдоха, каких мало, — сказал Жаккард. — Боюсь, он не из тех, на кого можно положиться. Я предложил ему кругленькую сумму, чтобы он взял нас на борт, да еще изрядно доплатил за то, чтобы он как можно скорее вышел в море. И капитан пообещал все сделать в лучшем виде. Но если к нему вдруг обратится кто-нибудь другой и предложит больше, можно не сомневаться: он тут же забудет, что я вообще есть на свете. Словом, тот еще жук.

Жаккард некоторое время молчал, а потом вдруг изумленно воскликнул:

— Эт-то что еще такое?

По заболоченному лугу прямо к нам направлялся какой-то рыжеволосый молодой человек. Подойдя ближе, он сорвал с головы шляпу и по-французски спросил, как добраться до постоялого двора под названием «Черный лебедь».

Похоже, это был какой-то пароль. Жаккард сразу вскочил на ноги. Они отошли подальше и принялись о чем-то горячо толковать. В общей сложности эти двое проговорили минут десять, а я за ними все это время наблюдала.

Потом рыжеволосый откланялся и заспешил обратно, откуда явился. Жаккард подошел ко мне, и я впервые увидела, что у него на лбу от волнения выступил пот.

— Надо как можно скорей доставить вас на борт корабля, — сказал он.

— Что случилось?

— То, чего я боялся больше всего, — сдержанно ответил он. — На прошлой неделе в Хартфордшире на ферме Маркуса Соммервиля появился шпион. Весть об этом дошла до Лондона только сегодня, и этот человек прискакал, чтобы предупредить меня.

— Епископ Гардинер? — насмерть перепуганная, спросила я.

Он кивнул.

— Но ведь шпион наверняка сообщит, что меня там нет. И епископ узнает, что его обвели вокруг пальца.

— Не сообщит.

Я ждала объяснений, но Жаккард молча подал мне руку и повел к главной пристани; рука его была твердая, как сталь.

Когда мы подошли к воде, я не выдержала.

— Человека Гардинера убили? — едва слышно прошептала я.