Книга Малыш 44 - Том Роб Смит

Помимо литературных профессионалов не могу не отметить своих замечательных читателей. Неоценимую помощь оказала мне Зоя Тродд. Александра Арланго со своей матерью Элизабет прочитывали многочисленные инкарнации моего романа, всякий раз предлагая подробные и полезные замечания. У меня нет слов, чтобы выразить им свое признание. Так получилось, что именно Александра, работавшая в компании «Кверти Филмз» — вместе с Майклом Канном, Эммелиной Янг и Коллин Вудкок, — уговорила меня попробовать себя в творчестве. Я начал писать для них сценарий и в процессе работы над ним наткнулся на материалы о жизни Андрея Чикатило и событиях вокруг него.

Придать окончательный вид роману мне помогали многие, но первым из них хочу назвать Бена Стивенсона. Еще никогда я не был так счастлив, как в последние несколько лет.

Что почитать еще

Я бы никогда не смог написать эту книгу, если бы не прочел сначала мемуары, дневники и исторические воспоминания, принадлежащие перу многих писателей. Архивные изыскания увлекли меня ничуть не меньше работы над романом, и я готов снять шляпу перед авторами, потрясшими меня глубиной погружения в существо вопросов, которых я лишь мимоходом коснулся в своей книге. Необходимо отметить, что на мне и только на мне одном лежит вина за все неточности и вольное обращение с исторической правдой и фактами в моем романе.

Мемуары Януша Бардача «Человеку человеку — волк» (написанные в соавторстве с Кэтлин Глисон и напечатанные издательством «Скрибнер» в 2003 году) предлагают потрясающую картину борьбы за выживание в сталинских лагерях. Сильное впечатление оставляют произведения «ГУЛАГ» Анны Аппельбаум (издательство «Пенгуин», 2004 год) и «Архипелаг ГУЛАГ» Александра Солженицына (издательство «Харвил», 2003 год), посвященные той же теме.

Погрузиться в историческую живую среду того времени мне помогли работы «Жатва скорби» Роберта Конквеста (издательство «Пимлико», 2002 год), «Сталин» Саймона Себага Монтефиоре (издательство «Феникс», 2004 год) и «Повседневный сталинизм» Шейлы Фитцпатрик (издательство «Оксфорд Юниверсити Пресс», 1999 год).

Что касается правил полицейского делопроизводства, то «Русское чтиво» Энтони Олкотта (издательство «Роумэн энд Литтлфилд», 2001 год) подробно описывает не только саму систему правосудия, но и ее литературные воплощения. Книга Бориса Левицкого «Применение террора» (издательство «Коуард, МакГенн энд Джеоджерган, Инк.», 1972 год) оказалась неоценимой в том, чтобы понять, или хотя бы попытаться, изощренные махинации и интриги МГБ. И наконец — роман «Убойный отдел» Роберта Каллена (издательство «Орион», 1993 год) дает читателю возможность получить ясное представление о том, как на самом деле расследовались преступления Андрея Чикатило.

Эти и многие другие книги заслуживают самых теплых слов и рекомендаций.

Том Роб Смит — вопросы и ответы

Как вы пишете? Например, есть ли у вас для этого любимое время суток? Или любимое место?

Обычно я начинаю с утра пораньше. Я — ранняя пташка, и мне очень нравятся первые утренние часы. Зато в полдень я совершенно не могу писать, поэтому предпочитаю отправиться на прогулку или не спеша пообедать, и только около двух вновь принимаюсь за работу. Впрочем, я редко засиживаюсь позже семи вечера. В сумме у меня получается долгий рабочий день, но такой напряженный график меня не утомляет.

Сейчас я работаю в кабинете, хотя и не придаю этому особого значения, что, наверное, к счастью, поскольку квартиру эту я арендую. Откровенно говоря, в ближайшее время я намерен переехать, так что через месяц-другой буду работать где-нибудь в совершенно новом месте.

Какая книга или книги вдохновили вас самого взяться за перо?

Не скажу, что это была какая-то определенная книга, тем более одна. Пожалуй, в этом повинны все мои любимые произведения. И не только книги, кстати, а также и телевидение, кино и театр — мне всегда нравились всякие истории, и то, что я зарабатываю себе на жизнь, придумывая их, — просто здорово.

Творчество каких писателей вам нравится и почему?

Список очень длинный, и я даже не знаю, с кого начать, — и мне снились бы кошмары, если бы я вдруг пропустил кого-либо. Кроме того, я не знаю, какой смысл вообще составлять такой список — вам нравятся разные авторы по разным причинам и в разное время дня. Составить подобный список — все равно что нацарапать фамилии на свежем цементе: сегодня он выглядит хорошо, а завтра при взгляде на него вы придете в ужас.

Что послужило для вас толчком к написанию романа «Малыш 44»?

Большое влияние на меня оказал телевизионный сериал «24 часа»[11]. Мне захотелось написать роман, который оказался бы столь же захватывающим, как и он, чтобы читатель не смог оторваться от книги, не прочитав ее до конца. Я стал покупать выпуски сериала на DVD. Смотрел по три-четыре эпизода за один раз. Я не мог просто посмотреть одну серию и остановиться. Мне приходилось заставлять себя делать перерывы между просмотрами, чтобы не смотреть их день и ночь напролет. Разумеется, таких книг, что вы «проглатываете» за один присест, очень много, но я четко помню, что смотрел третий сезон сериала «24 часа» в начале работы над романом «Малыш 44».

Вы только не смейтесь, но еще одним фактором, повлиявшим на мое решение сесть за книгу, стал общественный транспорт. В то время я жил в Южном Лондоне, а на работу ездил в восточную его часть: если пробок не было, дорога в один конец занимала целый час, а бывало, что и полтора. Чтобы убить время, нужна была книга, причем не просто какая-нибудь книга, а такой роман, который мог бы увлечь и захватить так, что вы готовы были пропустить свою станцию метро. Именно такую книгу мне и захотелось написать. Так что я многим обязан Дистрикт-лайн[12].

Главные герои вашего романа вымышлены или они списаны с реально существовавших исторических персонажей?

Трамплином для написания романа стали для меня события, окружавшие реальную жизнь серийного убийцы Андрея Чикатило. Но топорная работа криминалистов, несправедливость, сама система — в смысле вдохновения это стало для меня более важным, нежели реально существовавшие персонажи. Кстати, одним из главных героев романа является Советская Россия — чудовищная смесь ужаса и абсурда. Причем я старался не отступать от истины чересчур уж далеко.

Однако я не стремился придать своему вымышленному серийному убийце черты характера реального преступника. Я взял его зверства, но не характер. Андрей Чикатило обнаружил, что боль, которую испытывают другие, доставляет ему истинное наслаждение. Это была его очень личная мотивация: ее невозможно понять или описать. Она принадлежит ему и только ему. Читатель, да и я сам, если на то пошло, не способен проникнуть в его внутренний мир. Поэтому существует опасность, что герой может показаться безжизненным, плоским чудовищем, а не живым человеком. Здесь кроется определенная ирония, поскольку убийца в реальной жизни зачастую как раз и является человеком скучным и невыразительным. Но станет ли книга от этого более привлекательной? Я решил, что нет, и посему мне пришлось переосмыслить аргументацию моего убийцы, так что какой бы извращенной ни выглядела цепь его логических рассуждений, это позволяет нам стать чуточку ближе к нему.