Книга Ментовские оборотни - Владимир Гриньков

Я еще соображал, сколько это получается, а Илья уже все подсчитал. У него вообще считать деньги очень хорошо получается. Он родился с калькулятором в голове, наверное.

– Это миллион долларов, Колодин. Такие деньги, из-за которых стоит подсуетиться. Эта клуша из Челябинска унаследует миллион баксов. Ненадолго. Потом каким-то образом эти деньги перейдут к Тропинину и Никите. Способов столько, что выбирай любой. Или подарит Наталья все это богатство Тропинину. Или передаст по доверенности. Или они брак заключат, а потом Наталья за обедом подавится рыбной косточкой и скоропостижно помрет. В общем, не жильцы они, эти мама с дочкой. Это они только сейчас нужны живые. Пока надо наследство оформлять. Пока от них что-то зависит. А дальше от них никакой пользы, и будут они уже только мешать.

Я был согласен с Деминым.

– Но как же они подполковника этого лысого смогли обмануть! – покачал головой Илья. – Как он не распознал, что они – никакие не менты?

– Платона Порфирьевича помнишь? – сказал я. – Которого мы с «Запорожцем» недавно подставили. Он классную фразу сказал в конце. Про этих якобы гаишников, которые его подставили. Он сказал про них: «Я вижу, что это настоящие менты, но они же одновременно и бандиты». Мне кажется, что это и про Тропинина тоже, и про Никиту. Они действительно при исполнении могут быть. Им поручили эту Наталью охранять, а они узнали, сколько денег причитается вдове, и у них от жадности крыша поехала…

– Тут скорее другое, – прервал меня Илья. – Может, они, конечно, и менты, только я не верю, что им кто-то поручил вдову охранять и прятать. Ну когда ты слышал, чтоб у нас такое счастье было? Скорее уж они сами себе такую работу придумали. И очень даже может быть, – сказал Демин и пригладил свои непослушные усы, – что не воспользовались они тем, что Ростопчин этот, то есть Шумаков, куда-то там сгинул, а сами же его и замочили.

Я оторопел. Так бывает, когда уже знакомая тебе картина внезапно меняется и приобретает совершенно другой вид. Когда все переворачивается с ног на голову.

Мне Ростопчин представлялся главным злодеем, человеком, разработавшим этот дьявольский план и с жестокостью и с холодным цинизмом этот план воплотившим в жизнь. А теперь получалось, что и сам он был только пешкой в этой злой игре, а за его спиной уже угадывались страшные тени настоящих кукловодов.

– Сделаем так, – предложил я. – Наталью с ребенком сейчас же увозим из Воронцова, и пускай Кузубов разбирается, что тут к чему.

Демин недовольно поморщился.

– Только не надо подпрыгивать и пыль поднимать, – сказал он. – Пускай все идет, как идет. Зачем нам эта баба? Ей ничто не угрожает…

Я резко вскинул голову.

– Пока! – поспешно уточнил Илья. – Им бумаги оформляют, ты же слышал. Никто их пальцем не тронет, пока они наследниками не станут.

– Надо увозить! – заупрямился я.

Илья шумно вздохнул.

– Валентина где? – спросил я.

– У себя.

– Очень хорошо. Сейчас ты возьмешь Наталью с Катериной, уведешь их к Валентине, посадишь всех троих в машину – и сразу уезжай.

– В Москву?

– К Кузубову. А я за вами следом. Я машину оставил у Светланиного дома. Запру дверь и поеду.

– Женька…

– Молчать! – сказал я с необидной для собеседника твердостью.

Демин посмотрел мне в глаза, вздохнул, и усы у него сразу же обвисли, как это с ним бывало всякий раз, когда он покорялся.

* * *

Моя ошибка заключалась в том, что я замешкался. Сначала я плел Наталье о том, будто мне только что звонил Тропинин и просил срочно вывезти ее с дочерью в райцентр. Было заметно, что я женщину сильно удивил. Ничего такого прежде Тропинин, похоже, не делал. К счастью, я додумался сказать ей, что едем мы к нотариусу – оформлять наследство. Это возымело эффект. Наталья собралась довольно быстро. Я провожал их с Деминым до самых ворот. Когда они ушли, я направился по улице к дому Светланы. Уж лучше бы я пошел прямиком через лес. В общем, я потерял довольно много времени, и очень некстати мы нос к носу столкнулись с Тропининым. Самым ужасным было то, что он появился из ворот участка Андрея Михайловича. До сих пор по умолчанию считалось, что они друг с другом не знакомы, а если и знакомы, то только шапочно – это когда люди лишь кивнут друг другу при встрече, а вот разговаривать им вроде как и не о чем. А тут Тропинин вышел из ворот, будучи лицом при этом чернее тучи, и едва он меня увидел, ему еще хуже сделалось, словно я подловил его на чем-то не просто неприглядном, а на невообразимо ужасном, и можно было только догадываться, каких фантастических усилий ему стоило собраться с силами и улыбнуться мне. Лучше бы он сделал вид, что совсем меня не заметил, чем так улыбаться. Страшная была улыбка. Прямо-таки оскал.

– Здравствуйте, Евгений Иванович, – поприветствовал он меня, глядя цепким и безжалостным взглядом. – Как ваши успехи?

– Нормально, – попытался я улыбнуться в ответ, но тут же понял, что мне его не обмануть.

Он наверняка уже знал от Андрея Михайловича о самых последних моих изысканиях по делу Ростопчина, и возможность для меня жить дальше на этой земле теперь зависела только от того, что Тропинин посчитает более необременительным и более приемлемым для себя – убить меня и закопать где-нибудь в близлежащем лесочке или же попросту уехать, прихватив с собой наследницу-вдову.

– Увидимся, – сказал мне Тропинин, проходя мимо меня торопливым шагом.

Даже не остановился.

Значит, ему удобнее просто смыться, а не убивать меня.

* * *

Я пришел в дом Светланы. И снова я терял время. Пытался дозвониться до Кузубова и его предупредить. Дозвониться не получилось. Я ждал какое-то время и звонил снова. Нулевой результат. Потом мне пришло в голову, что в Воронцове есть ребята Кузубова – они сидят в засаде в доме Жоржа – и можно попробовать связаться с подполковником через них или хотя бы с ними посоветоваться. Так я и не успел уехать. Я еще был в доме, когда там внезапно появился Тропинин. Я не слышал, как он вошел. Он вообще не мог войти, потому что я запер входную дверь, как мне помнилось. Но это каким-то образом случилось. Я не то чтобы услышал шорох за спиной, а скорее просто угадал присутствие еще кого-то. Обернулся и увидел Тропинина. Он стоял в трех шагах от меня вполоборота ко мне, и я не видел его правой руки. Я почему-то сразу подумал о том, что он держит в той руке пистолет.

Я даже не стал ему улыбаться в попытке его обмануть. Что-то мне подсказывало, что теперь уже не до улыбок.

– Где Наталья? – негромко и совсем не грозно спросил Тропинин.

Мол, не видел ли ты, соседушка, моих запропастившихся домочадцев, не проходили ли они ненароком через твой участок.

– Ваша Наталья? – уточнил я, всячески демонстрируя спокойствие и свое расположение к собеседнику.

Тропинин промолчал, и стало понятно, что на мои уловки он не поддастся и наш с ним разговор будет конкретен и короток.