Книга Мы мертвые - Майк Шэкл

редкие деревья, согнутые ветром и отчаянно нуждающиеся в воде, отмечали путь. У одного из них, выглядевшего особенно чудовищно, Эрис увел их с дороги вверх по склону.

С гребня холма они увидели расстилавшийся внизу Киесун, за ним блестело изумрудно-зеленое море. Она много слышала о Киесуне, о том, что это самый оживленный порт Джии, но сейчас в поле зрения не было ни одного корабля. Сам город выглядел вдавленным в крошечную полоску земли, плотным скоплением зданий цвета охры, лишенным уникальности Айсаира.

И над городом летали Дайджаку. Они пикировали и парили, оседлав ветер, с ниганнтанскими клинками в руках.

— Город станет крепостью, как только прибудут другие Черепа, — сказала Тиннстра, пытаясь не обращать внимания на страх в животе.

— Все еще есть способы входить и выходить, о которых Черепа не знают, — сказал Гринер. — Мы воспользуемся старыми маршрутами контрабандистов. Туннелями под стенами. Нелегальной торговли за пределами города было столько же, сколько и законного бизнеса. — Он указал на восток. — Но основной маршрут контрабандистов проходил через залив Раскан. Он скрыт от глаз, пока ты не окажешься всего в нескольких ярдах от него, и залив достаточно глубок, чтобы в него мог вплыть фрегат.

— И мы направляемся именно туда? — спросила Тиннстра.

— Точно.

Тиннстра еще раз взглянула на город. Она была рада, что направляется куда угодно, только не туда. Она не думала, что в Киесуне у кого-то будут шансы.

52

Джакс

Киесун

Джакс лежал в темноте, не в силах пошевелиться, с закрытыми глазами. Болело все — и сильнее, чем он считал возможным. Черепа поработали над ним как следует. Они не утруждали себя вопросами. Месть не нуждалась в ответах. Они набросились на него с кулаками, ботинками, дубинками и всем, что еще было под рукой. Били с одной стороны, добавляли с другой. Такова была цена за попытку сбежать и неудачу.

Что-то прилипло к его лицу, вокруг рта, под носом. Засохшая кровь. Джексу было слишком больно, чтобы пытаться смахнуть это. Во рту пересохло, губы потрескались. Возможно, в камере была вода, но в тот момент смотреть было выше его сил.

Оглядываясь назад, он понимал, что должен был оставить парней Кары разбираться с Избранной. И оставить ее. Возможно, это делало его плохим лидером, но он никогда не мог уйти — не тогда, когда мог остаться и вместо этого сражаться.

Эта Избранная, однако, была чем-то другим. То, как она превращалась в дым, исчезая из одного места, появляясь в другом. Этот ее топор уносил жизни всех, кого она не задела своей дубинкой. Джакс старался изо всех сил. Он бросился на нее, размахивая украденным мечом, крича во все горло, но у однорукого старика не было ни единого шанса против такой силы. Она сбила его с ног, даже не сбавив шага.

Он думал, что кто-то из остальных попал в плен. Он слышал звуки открывающихся дверей камер и крики боли, но никто не осмеливался окликнуть друг друга. Лучше помолчать и побыть одному, даже если это всего на несколько минут. Любая передышка.

Он старался не представлять, что будет дальше. В конце концов, снова настанет время для расспросов. Черепа будут более изобретательны — они наверняка будут относиться к Джаксу серьезнее. Больше не нужно изображать неуклюжего идиота. Тем не менее, ему нужно было продержаться всего один день. Если Аасгоду удалось вытащить принца и принцессу из Айсаира, и если их нашел Монон, они все сейчас на пути к судну Мейгора. По крайней мере, тогда все смерти чего-то будут стоить. Надежда сможет жить. Если, если, если…

Засовы с лязгом отодвинулись. Ржавые петли застонали, когда открылись главные двери в подвал. Черепа вошли с заключенным.

Черепа потащили заключенного по коридору. Дверь в его камеру открылась. Тело тяжело ударилось об пол. Дверь захлопнулась. Засовы встали на место. Добро пожаловать в ад, кто бы ты ни был.

— Отец.

Джакс, должно быть, задремал, замечтался. На мгновение он услышал голос Кейна, подумал, что он рядом. Однако, это было ошибкой. Его сын сбежал.

— Отец.

Кейн? Нет. Это новый заключенный.

— Отец. Это я.

Джакс открыл глаза. Это был Кейн. Никакой ошибки. Не игра его воображения. Джакс перекатился на колени и подполз к сыну. Он протянул руку, притянул сына к себе, дрожа от боли:

— Кейн. Что ты наделал? Почему ты здесь?

— У них есть телепат. Избранная.

— Где? Здесь? — Он отпустил своего сына. Это не было хорошей новостью.

— Да.

— Ты уверен? — Это все меняло. Не было необходимости в пытках. В сопротивлении. Эгрил узнает обо всем мгновенно. Обо всем.

— Мне сказала девушка Кары.

— Черт.

Больше никто не произнес слова. Не было необходимости. Теперь Джакс знал, почему Кейн пришел сюда. Странная часть Джакса ощутила прилив гордости. Он хорошо воспитал своего мальчика, несмотря ни на что. Не у многих была такая сила.

— Я рад, что это ты, — наконец сказал Джакс. — Но я бы хотел, чтобы это было не так. Я бы хотел, чтобы ты был далеко отсюда, жил другой жизнью.

— Мы можем прожить только ту жизнь, которая нам дана. И она была хорошей.

— Твоя мама гордилась бы тобой.

— Как она гордилась тобой. Как и я.

— Может быть, тебе было бы лучше, если бы я был сапожником или мясником. Тогда идти по моим стопам было бы легче.

— Но менее полезно. Мы кое-что изменили. Из всего этого выйдет добро.

— Я всегда думал, что умру сражаясь, с мечом в руке. Даже после того, как потерял руку. Я никогда не думал, что это произойдет в тюремной камере, в каком-нибудь дерьмовом подвале.

— Прости, отец.

— Тебе не за что извиняться. Ты не имеешь никакого отношения к тому, что эти ублюдки к нам вторглись. Во всем виноваты мы: мы не предвидели того, что планировал Рааку. Мы никогда не воспринимали их всерьез. Никогда не осознавали, какой силой он обладал, что может сделать.

— И все же...

— Мы такие, какие есть. — Джакс снова обнял сына. В последний раз. — Я люблю тебя, сынок.

— Я тоже тебя люблю.

Они держались друг за друга, пока Джакс вспоминал всю свою жизнь: момент, когда его жена Исс сказала ему, что он собирается стать отцом; мгновения, когда он наблюдал, как набухает ее живот; те чувства, которые