Книга Том 4. Тихий Дон. Книга третья - Михаил Шолохов

С востока набегал легкий степной ветерок. Он раздувал пламя и далеко нес с пожарища черные, углисто сверкающие хлопья…

Комментарии

Над третьей книгой романа «Тихий Дон» М. А. Шолохов работал с 1928 по 1931 год. При создании ее писатель встретился с большими трудностями. Кроме сложности задач чисто художественного порядка, требовавших большого творческого напряжения, он столкнулся почти с полным отсутствием необходимых печатных материалов. Приступив к изображению Верхнедонского, так называемого «Вёшенского», белоказачьего восстания, Шолохов располагал лишь скупыми и немногочисленными сообщениями красноармейских газет и листовками. Весь остальной материал ему пришлось черпать главным образом из бесед с оставшимися в живых участниками изображаемых событий.

В конце мая 1930 года, во время встречи с ростовскими читателями, М. А. Шолохов, касаясь особенностей работы над третьей книгой, сказал: «Трудность еще в том, что в третьей книге я даю показ Вешенского восстания, еще не освещенного нигде» (журнал «На подъеме», 1930, № 6, стр. 172).

Впоследствии в первых публикациях третьей книги «Тихого Дона» (журнальная редакция — к главе LIX, книжная — к LVII) было следующее авторское примечание: «Характерно, что доподлинные размеры Верхнедонского восстания не установлены нашими историками, работающими по воссозданию истории гражданской войны, и до настоящего времени. Так, в очень обстоятельном и ценном труде Н. Какурина («Как сражалась революция», Госиздат, 1925, т. I) Верхнедонское восстание описывается так:

«Наиболее обширными и организованными движениями, притом с определенным контрреволюционным характером, в сфере красных фронтов в пределах Великороссии и Урала явились ижевско-воткинское восстание в августе 1918 года и восстание донских казаков в северной части Донской области в марте 1919 года в тылу Девятой армии нашего Южного фронта, как раз в тот период времени, когда обе стороны сосредоточили на этом фронте свое преимущественное внимание. В противоположность только что описанному восстанию (ижевско-воткинскому — М. Ш.), которое разразилось тогда, когда фронты обоих противников только еще обозначались, это восстание возникло в тылу, достаточно насыщенном войсками, и уже ясно определившегося фронта, в непосредственной от него близости и в момент развития решительных операций, почему его отрицательное влияние на ход этих операций оказалось гораздо существеннее и потребовало от красного командования затраты значительных сил и времени для борьбы с ним. Центром восстания явилась станица Вешенская; площадь, охваченная восстанием, занимала до 10 000 кв. км., простираясь от станицы Усть-Медведицкой до г. Богучара; число восставших казаков определялось в 15 000 человек при нескольких пулеметах. Вокруг этого главного ядра восстания возникло несколько второстепенных в районах Новохоперска, Бутурлиновки и др., носивших чисто дезертирский характер. Необходимость подавления восстания в кратчайший срок, пока оно не успело разъесть с тыла противостоящий белым армиям участок фронта, вынудило ослабить войска фронта выделением значительного количества сил. В течение апреля 8-я и 9-я Красные армии выделили для борьбы с повстанцами по одной экспедиционной дивизии, общим количеством до 14 000 бойцов с артиллерией и пулеметами. Эти силы раздробились по четырехсоткилометровому обводу восстания и действовали разрозненно. Так же, как и ижевское восстание, и это восстание первоначально носило эсеровскую окраску: повстанцы стремились сохранить власть советов, но без коммунистов. С назначением бывшего командарма 8-й т. Хвесина командующим всеми экспедиционными силами, действующими против повстанцев, подавление восстания пошло успешнее: в течение недели, с 24 по 1 июня 1919 г., восстание на правом берегу р. Дона было подавлено».

На самом же деле повстанцев было не 15 000 человек, а 30 000-35 000, причем вооружение их в апреле — мае составляло не «несколько пулеметов», а 25 орудий (из них 2 мортирки), около 100 пулеметов и по числу бойцов почти полное количество винтовок. Кроме этого, в конце раздела, посвященного характеристике Верхнедонского восстания, есть существенная неточность: оно (восстание) не было, как пишет т. Какурин, подавлено в мае, на правом берегу Дона. Красными экспедиционными войсками была очищена территория правобережья от повстанцев, а вооруженные повстанческие силы и все население отступили на левую сторону Дона. Над Доном, на протяжении двухсот верст, были прорыты траншеи, в которых позасели повстанцы, оборонявшиеся в течение двух недель, до Секретевского прорыва, до соединения с основными силами Донской армии (М. Ш.)». («Октябрь», 1932, № 7, стр. 11.)

Значительная часть верхнедонского казачества выступила против советской власти благодаря усиленной провокационно-подрывной деятельности кулаков и белогвардейцев, демагогическими речами о любви к родине обманувших народные массы. Впоследствии писатель следующими словами характеризовал вожаков и «деятелей» контрреволюционного лагеря на Дону: «Говорили о любви к родине и в годы гражданской войны. Говорили, в частности, и атаман Краснов и прочие подобные ему политические пройдохи, говорили и одновременно приглашали на донскую землю немецких оккупантов и потом так называемых «союзников» — англичан и французов. Говорили о любви к родине и одновременно торговали кровью казаков, обменивали ее на предметы вооружения для борьбы с советской властью, с русским народом. История проверяет людей на деле, а не на словах. История проверяет, в какой мере существует у человека любовь к родине, какая цена этой любви. Истинную любовь к отчизне кощунственно топтал Краснов и прочие продажные мерзавцы, вероломно обманывавшие трудящееся казачество и вовлекавшие его в гражданскую войну» (М. Шолохов, Речь перед избирателями. Сборник «Мастера искусств — депутаты Верховного Совета СССР», М. 1938, стр. 40).

В письме к А. М. Горькому от 6 июня 1931 года из станицы Вешенской Шолохов указывал: «Восстание казаков на верхнем Дону возникло в результате перегибов по отношению к казаку-середняку». Шолохов, как художник, верный исторической правде, стремился последовательно, до конца раскрыть в своем романе причины, приведшие к восстанию.

Сложность замысла, отсутствие необходимых исторических материалов надолго задержали работу над третьей книгой романа. Писатель приступил к ней сразу же после окончания второй книги в 1928 году (отрывок первой главы третьей книги под заголовком «Казачья «Война и мир» появился в ростовской газете «Молот», 28 декабря 1928 года). Отчасти задержка произошла в силу того, что одновременно с третьей книгой писатель работал над первой частью своего нового романа «Поднятая целина».

Шолохов вновь и вновь возвращался к совершенно законченной, казалось бы, рукописи, улучшал ее и не торопился печатать. «Хочу поставить тебя в известность, — писал он 3 октября 1929 года ростовскому литератору А. Бусыгину, — что в этом году печатать в «Октябре» «Тихий Дон» я не буду. Причина проста: я не смогу дать продолжение, т. к. седьмая часть у меня не закончена и частично перерабатывается шестая» (Архив Института Мировой литературы им. А. М. Горького, П. 68, 1051).

Весной 1931 года третья книга «Тихого Дона» была завершена в передана для публикации в журнал «Октябрь». Однако Шолохову вновь пришлось столкнуться с большими препятствиями. Некоторые работники журнала, не поняв основной идеи новой книги, требовали от писателя значительных сокращений.