Книга Полуночница - Александра Елисеева

Помня о подслушивающих разговор стражах, Милош ответил в той же манере:

— Что вы, княже. Мне бы не удалось ничего нарушить, когда рядом люди, готовые проявить бдительность.

— Пойдёмте, леди Лина, — хмуро произнесла Мев.

Я кинула на Милоша расстроенный взгляд. Мне пришлось пойти следом за девушкой, а Дульбрад остался наедине с противником. Я не знала, чего ждать от Грасаля. Пока он шантажирует ещё одного Фалькса, князь наделён властью, большей, чем кто бы то ни было из нас.

Как только мы достаточно ушли вперёд, Дамиан, провожающий нас ничего не выражающим взглядом, что-то сказал вору, но я не смогла расслышать. Трудно сказать, что он приготовил для Милоша. Не будет ли князь мстить?

Мы вышли в безлюдный коридор. Мев умела выбирать дорогу, чтобы поговорить без лишних свидетелей. Оглянувшись по сторонам, она прошипела:

— О чём ты думала? Неужели ты не понимаешь, что Дамиан не забудет этого? Если не сейчас, то позже он ответит.

— Я знаю, Мев, — спокойно произнесла я. — Но ты должна осознавать, что, вступая в заговор, мы наденем ему на голову корону.

— Дамиан считал, что, открывая правду, уговорит тебя и Ловкача поддержать Викара. Вы упускаете шанс из-за глупых амбиций! Я уверена, что Дамиан не подчинит Фалькса, а если бы и мог — ничего не сделает против Льен. Он любит свою страну, Уна. Каким бы князь ни был, он не причинит царству зло.

— Давать Грасалю ещё большую власть, чем он уже имеет, — безумие.

— А не безумие ли поддерживать самоуверенность Лирана? — возразила она. Я не смогла сказать ничего в ответ и задумалась. Мысль, внезапно пришедшая в голову, ошарашила, заставив сжать кулаки.

— Откуда мне знать, может, Грасаль специально настраивает меня против Лирана, чтобы я поддержала его идею. И именно поэтому князь извратил приказ наследника, чтобы веряне жестоко надругались надо мной, хотя сам делает вид, что это были не его люди.

— Уна, Дамиан никогда бы не поступил так… так… отвратительно! Он не святой, но в нём нет бессмысленной злобы, — возразила Мев. — Тем более тогда его ничего не связывало с Викаром.

— Откуда мне знать, какие планы строил твой друг? Я не собираюсь его поддерживать. По крайней мере, сейчас.

— Надеюсь, ты не пожалеешь, — вздохнула Мев. — Жаль, что мы с тобой расстаёмся врагами. Видит Треокий, я не хотела, чтобы так получилось.

— Береги себя, — сказала я и обняла её. Ноздри защекотал приглушённый запах сирени, заставляющий вспомнить о весне. Подруга тоже обхватила меня руками и прошептала:

— Ты тоже, Уна. Ты тоже…

Вопреки приказу Дамиана Грасаля, мы расстались, не успев дойти до моей комнаты. Я долго смотрела, как Мев уходит, вспоминая наши будни в заведении госпожи. Иногда я ужасно скучала по тем временам. Тогда меня не тревожили никакие заботы, а теперь всё изменилось. Ничто уже не будет как прежде.

Я свернула за угол и едва смогла скрыть удивление, когда увидела Ареса. Без сомнения, он какого-то поджидал, и скорее всего, меня, ведь именно в этой части дворца мы случайно встретились раньше. Но старый приятель не мог меня узнать из-за морока. Я прикусила губу и постаралась пройти мимо, не встречаясь с ним глазами. Душа разрывалась на части.

— Уна?

Сердце замерло. Нет-нет-нет! Ожерелье застёгнуто, он не смог что-то заподозрить. Главное — не сбавлять шага. Я не поддамся на эту провокацию.

— Уна! — уже утвердительно произнёс он. — Подожди!

Я нервно прикусила губу. Что же меня выдало?

— Когда ты волнуешься, у тебя всегда глаза бегают. А ещё у тебя походка такая, будто ты сейчас взлетишь, — улыбнулся Арес. — И да, я знаю тебя наизусть. Ты изменилась гораздо меньше, чем хочешь показать.

Прав был Ловкач, когда говорил, что если не спрятать привычки, то не спасёт никакая иллюзия. Поняв, что бесполезно отпираться, я вздохнула.

— Тебя не провести.

— Уна, — подошёл он ко мне. — Прости. Я дурень. Наговорил тебе всякого, а теперь мучаюсь. Я понимаю, что ты бы никогда не сделала ничего дурного.

Я улыбнулась:

— Я понимаю. Я сама поступила глупо, оттолкнув тебя.

— Во дворце затевается нечто странное, и я беспокоюсь, потому что тебе опасно здесь находиться. Не знаю, что привело тебя сюда, но будь осторожна.

Вероятно, на моё лицо упала тень, которой я невольно себя выдала. Арес внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Неприятности уже нашли тебя, да, Полуночница? Не умеешь же ты жить спокойно… И вероятно, знаешь больше, чем говоришь. Я просто не хочу, чтобы ты пострадала.

Мне ужасно хотелось рассказать другу правду, но я боялась открывать секреты, дав слово Милошу. Он не может заставить меня сделать что-либо против воли, но нельзя нарушать обещаний.

— Со мной всё будет хорошо, — сказала я, беря старого знакомого за руку.

— Береги себя, Уна. Будь уверена: что бы ни случилось, я всегда приду на помощь.

— Спасибо, — растрогано ответила я.

— Приходи сюда завтра. Я буду тебя ждать.

— Обещаю, — сказала я.

Арес оставил меня, и я мечтательно улыбнулась, но потом выругалась от досады:

— Вот демон!

Я поняла, что совсем забыла посмотреть на кольцо. Я не сомневалась, что друг желает мне только хорошего, но одних суждений недостаточно, чтобы убедить в этом Милоша. Почему-то он не доверял Аресу, и я никак не могла побороть его предубеждение. Я прикусила губу, ощущая досаду, что задумка не удалась.

Я уже почти дошла до своих покоев, когда почувствовала, что позади раздаются чьи-то шаги. Думая, что это Арес, я захотела обернуться, но не успела этого сделать, как кто-то зажал мне рот. В нос ударил горький запах чужого пота и несвежей одежды.

Я попыталась закричать, но вышел лишь нечленораздельный звук, который никто бы в огромном дворце не расслышал. Справиться с железной хваткой противника не хватало сил.

Неприятель зажал меня, не давая пошевелиться, и развернул, позволяя разглядеть лишь надвинутый на лоб капюшон и маску на его лице. Прорези в ней в полумраке дворцового коридора казались чёрными провалами, лишёнными цветов. Всего секунда ушла у противника, чтобы собраться, и он плеснул в мои глаза нечто едкое, с резким, противным запахом.

Боль ослепила. Я зажмурилась, не в силах с ней бороться. Незнакомец отпустил меня, и я рухнула на пол, хватаясь за лицо и безудержно потирая глаза, раздираемые жжением. Пальцы саднило от неприятной жидкости, обжигающей кожу.

За спиной послышались удаляющиеся шаги. Неприятные ощущения лишь усиливались, и боль не проходила. Не зная, что делать, я закричала так громко, как только могла, надеясь, что кто-нибудь услышит:

— Помогите!

Сначала никто не появлялся, но спустя некоторое время я услышала, как кто-то бежит, и слова: