Книга Мировой Ворон - Э. Дж. Смит

Другие воины подхватили его крик, уводя товарищей с поля боя, чтобы те тоже присоединились к бегущей армии.

– К холмам Нарланда! – закричал Ксандер. – Отступаем к холмам Нарланда!

Но его слова растворились в шуме бегущей толпы, где смешались кони, люди, сталь и панические крики. Гвен оставалась рядом с Ксандером, а прямо за ними скакали Даганэй и сержант Эшвин. Испуганные лошади с радостью кинулись в направлении, противоположном черным монстрам, и их почти не нужно было подгонять.

Затем позади них раздался сдавленный крик, а затем предсмертные хрипы. Лошадь заржала и вдруг затихла, застыв на месте, а мимо нее промелькнула черная тень. Еще один воин свалился на землю – ему за мгновение снесло голову, а другого подняло в воздух и сбросило с высоты щупальце, которое мелькнуло так быстро, что показалось всего лишь размытой тенью.

– Стройся! – крикнул Ксандер, направив Миротворец на черное искажение воздуха, кружившее вокруг них.

– Я его не вижу! Что это вообще такое?! – вскрикнул Эшвин, чья лошадь беспокойно перебирала ногами.

Кони будто обезумели. Ближайшие к командирам всадники, не в состоянии удержать скакунов под контролем, вертели головами, высматривая блестящее на солнце черное существо, которое их преследовало. А вокруг продолжали умирать люди. Они падали с седел и превращались в кровавую кашу из плоти и покореженной стали.

Даже в отдалении Гвен не могла четко рассмотреть существо. Только случайный блик глянцево-черной кожи, кошачьего движения мышц, вытянутой остроконечной головы. Оно описывало круг с Гвен, Даганэем и Ксандером в центре, не подбираясь к ним слишком близко.

Все происходило так быстро. Будто они держали курс куда-то на север и не могли изменить ни направление, ни скорость движения. «Прочь… прочь от страшных тварей…» – казалось, только об этом могли думать и лошади, и люди.

– Просто останься в живых, – прошептала Гвендолин мужу и себе тоже. Но в действительности она говорила так тихо, что вряд ли он ее услышал. Или она вообще ничего не говорила, а слова прозвучали у нее в голове?

Странное существо с кошачьими движениями все приближалось, круг сужался с каждым убитым им человеком. И за мгновение, которое, казалось, растянулось на несколько минут, она увидела его. Черное, жилистое, будто сделанное из одного с Темными Отпрысками материала, но совсем другое по форме и движениям. Оно передвигалось на четырех лапах с шарообразными отростками на концах, состоящими из мелких щупалец, и перемещалось с такой скоростью, что во время движения казалось почти невидимым. Голова – узкая, вытянутая, остроконечная – посередине раскалывалась на мясистый рот и искаженное подобие лица.

– Рам Джас! – пораженно прошептала Гвен, увидев проступающие из монстра изуродованные черты убийцы-кирина.

А тварь, сменив направление, бросилась к ним, на кошмарном лице вспыхнули безумная ненависть и голод. Гвен услышала сотни испуганных, предостерегающих возгласов, увидела сотни лиц, исказившихся ужасом, а чудовище, когда-то бывшее Рам Джасом, прыгнуло на Ксандера, будто кошка, которая подстерегла мышь.

Когда тварь достала короля, Гвен почувствовала, что хотела бы исчезнуть. Не рвануться к мужу и помочь – просто оказаться с ним вместе где-нибудь очень далеко. Неважно где: в Хейране, Тирисе, Канарне или в кишащей крысами таверне на задворках Вейра. Меньше всего на свете ей хотелось увидеть, как он умирает, – но именно на его смерть ей пришлось смотреть.

Александра Тириса, Красного Принца Хейрана, короля Тор Фунвейра, выдернули из седла обезумевшей от страха лошади и разорвали в воздухе на три части. Он умер мгновенно, а летящие в воздухе останки еще подергивались в судорогах.

Затем чья-то рука ухватила ее за плечи и отвернула от ужасного зрелища.

– Не смотри! – крикнул Даганэй пронзительно. – Не смей на это смотреть!

Лошади их толкались и вертелись, стремясь поскорее сбежать от кошмарного монстра, но он не стал их преследовать. Синий священник крепко держал ее, но Гвен все старалась оглянуться – и увидела, что растерзанное тело Ксандера лежит на земле, а существо склонилось над ним и… жадно пожирает. Оно выследило его, убило, а теперь поедало, давая его армии время на побег.

Мир Гвен перевернулся, стал острым, словно лезвие меча, прозрачным, как стоячая вода. Сейчас она не могла даже испытать боль – та ждала ее впереди. Чувства говорили Гвен только одно – нужно бежать, жить дальше и продолжать сражаться.

* * *

На холмах Нарланда было темно и тихо. Они бежали прочь от монстров без остановки, но усталость, и моральная, и физическая, наконец взяла свое.

Гвен молча скакала на север, и остальные всадники тоже не издали ни звука. Тот мирный, теплый закуток в ее разуме, который нашептывал мысли о возможном счастливом будущем, исчез. Все, что у нее осталось, – стена боли, ярости и чего-то еще. Возможно, вины. Или стыда.

– Садитесь, ваше величество, – сказал ей сержант Саймон, помогая опуститься на древесный пень.

Люди, окружавшие их, слишком ошарашенные, чтобы говорить или активно действовать, съежились вокруг наспех разведенных костров. Они не видели ни одного монстра с тех пор, как покинули Вейр, но ни один из солдат не считал себя в безопасности. Однако никто и не подумал строить баррикады. Только холмы и бесконечные неровные, поросшие травой овраги служили им прикрытием.

Саймон закутал плечи Гвен в одеяло и попытался разжать кулаки, судорожно сжатые на рукоятях доккальфарских мечей. Он осторожно вытащил оружие и вернул в ножны.

– Ну скажите хоть что-нибудь, – взмолился сержант. – Хоть одно слово.

Гвен открыла рот и попыталась заговорить, но у нее не получилось издать ни звука. С того времени, как солнце исчезло за горизонтом, это была уже не первая ее попытка. Все, что она могла сказать, перекрывал снова и снова возникающий у нее перед глазами образ Ксандера, разорванного на части. Он даже не успел замахнуться мечом. Поражение само по себе подавляло, но настолько сокрушительная неудача высосала из воинов все остатки энергии, уверенности и даже надежды. Гвен испытывала то же, только во много раз хуже. Столько людей уже погибло. Неужели ее потерю можно хотя бы сравнить с бесчисленными смертями? Но она все равно не могла произнести ни слова.

– Прошу вас, миледи! – произнес Саймон, слезы бежали у него по щекам. Он еще раз заботливо подоткнул ей одеяло. – Нам нужно… Я не знаю, что нам нужно.

– Все в порядке, парень, – произнес Даганэй, плюхаясь на траву рядом с их небольшим костром. – Я с ней поговорю. А ты пока сходи за едой и проверь, как там дела на юге. Нам все еще нужно выставить часовых. Позаботься об этом.

– Слушаюсь, брат. Спасибо, брат, – ответил Саймон и торопливо ушел во тьму.

Даганэй подался к костру, протягивая к нему ладони.

– Тебе не нужно ничего говорить, Гвен. Бреннан взял в свои руки командование. Преследования нет – южное направление свободно. И мы увидим заранее, если там кто-то покажется. – Священник хрипло раскашлялся и похлопал себя по широкой груди. – Прости, я, похоже, уже старею. – Он несколько раз глубоко вдохнул, и при каждом вдохе в груди у него пересыпались хрипы. – Как я уже говорил, ты можешь молчать, сколько тебе потребуется. Я никуда не уйду. Вообще говоря… – Даганэй оглядел поросшие лесом склоны холмов, окружившие долину, где они оказались, – может, я просто останусь здесь. Домик построю. Разведу кур. Найму работников, чтобы они отгоняли от фермы Горланских пауков. Хорошая будет жизнь.