Книга Академия пурпурной розы - Анна Снегова

— И знаешь, что я думаю? — продолжает Морвин, и в его глазах постепенно смех стирается, уступает место чему-то другому. Горячему и темному, чему я не могу подобрать подходящего названия.

— Даже… не догадываюсь, — шепчу внезапно севшим голосом.

С легким прищуром он всматривается в мое лицо, изучает.

— Думаю, что сегодня, так и быть, не стану доставать пугливого зверька из норы — чтоб не смотрела на меня таким паническим взглядом. Но вообще… надо что-то делать.

— С чем?..

— Со всеми этими правилами.

Надежная защита покрывала внезапно уже не кажется мне такой надежной. Не сейчас — когда я вижу голод в его глазах. Когда в ответ на это кровь закипает в моих жилах. А сердце так настойчиво обрывает путы, которыми привязано где-то внутри, — чтобы вырваться из грудной клетки и упасть на ладонь одному несносному огненному магу, волею судеб попавшемуся мне на пути.

Молчу — чтобы ненароком не выдать себя. Но напряжение между нами слишком велико, слишком невыносимо — того и гляди молния в воздухе сверкнет. И я решаю сменить тему.

— Прости, что ворвалась без приглашения. Тушкан хулиганит. Я, наверное, помешала…

— Если это неловкая попытка пожелать мне спокойной ночи и смыться — то нет, не помешала. И я повторяю предложение, которое сделал в прошлый твой визит — тебе совершенно незачем куда-то уходить. Спи здесь.

— Морвин! — вздохнула я.

Краешек губ его изогнула улыбка.

— И под «спи здесь» я подразумевал именно спанье. Ничего больше. Пока.

Он пружинисто вскочил с постели, и я мужественным усилием отвела взгляд от белого полотенца.

— Я, собственно, шел мыться. Больше всего после сладостей и деревьев меня в твоем мире восхищает магический душ. Из лабиринта я еле ноги дотащил до постели, было не до того. Хочу смыть, наконец, весь этот пепел.

Едва успела прикусить язык — хотелось попросить, чтоб не смывал. Потому что я уже чувствовала, что дурею от запаха пепла на коже огненного мага и становлюсь совершенно шальной. Не хватало еще, чтобы узнал! Нарочно будет каждый день поджигать Академию. И без того точный урон казенному имуществу еще только предстоит оценить.

Стоя посреди комнаты, Морвин как следует, до хруста потянулся и размял ладонью шею, не отрывая довольного взгляда от меня в покрывале.

— Ты посиди тут, пока меня не будет, Ледышка, подумай над моим великодушным предложением. Просто выспимся как следует перед завтрашним днем. Печенкой чую, он будет тяжелым. И знаешь, что? — добавил он уже у самой двери.

— Что? — переспросила я, провожая его глазами.

— У меня есть неотразимый аргумент, чтобы ты осталась.

— Какой?

— Я по тебе смертельно соскучился! — подмигнул Морвин, берясь за дверную ручку.

Это был нечестный прием. Я совершенно поплыла и расчувствовалась. Вот я тоже печенкой чую — он сейчас уйдет, а я буду сидеть тут одна, скучать и носом хлюпать в порыве умиления.

Приоткрытая было дверь снова резко захлопнулась.

— Нет, и кто тебя просил делать такое лицо? — пробормотал Морвин, а потом в два стремительных шага вернулся обратно к кровати. Пружины скрипнули под весом его тела. Подался вперед, схватил мой импровизированный капюшон, притянул меня ближе рывком.

И я рухнула с головой в пьянящий, обжигающий, сумасшедший поцелуй.

Вот теперь я верила, что соскучился. Да еще как соскучился!

Я вздрогнула, когда ощутила горячую ладонь на своей ноге, нечаянно высунувшейся из-под покрывала. От щиколотки вверх — шершавой суховатой кожей по моей нежной, как по оголенным нервам. Огладил колено, сжал чуть выше.

— Ш-ш-ш… я просто хочу проверить.

Больше не могу терпеть — подаюсь вперед и утыкаюсь носом ему в ямку над ключицей, вдыхаю запах полной грудью. Мне не хватает воздуха, в каждую клетку тела проникает хмель дерзкого прикосновения. Замираю и всхлипываю, когда он останавливается тоже. Впитываю гулкий шум его сердцебиения так близко.

Осторожно, бережно Морвин берет край покрывала, тянет, укрывает мою обнаженную ногу — закутывает понадежнее.

— Хотел проверить, что это были не галлюцинации в прошлый раз.

— Проверил? — говорю едва слышно, утыкаясь лбом ему в плечо.

Он выдыхает мне в волосы:

— О да! Твои ножки — произведение искусства. Ты создана для меня, Маэлин — в каждой линии, в каждом изгибе.

У меня появляется чувство, что из нас двоих огненный маг — все же я. Потому что еще пара минут таких вот шептаний в полутьме, и одежда сгорит на мне. Причем вместе с одеялом.

Не сразу осознаю, что меня уже никто не обнимает.

— Так что не вздумай никуда уходить, Маэлин! — сообщает мне Морвин напряженным голосом от самой двери. — Ты мне нужна здесь, до самого утра. Рядом. И закутайся получше, чтоб у меня не было соблазна продолжить исследования.

Хлопает дверь.

Я остаюсь одна. Но если права — очень ненадолго.

Кажется, это будет невероятно трудная ночь.

Морвин вернулся быстро. Даже очень быстро. Впился в меня с порога тревожным взглядом — словно боялся, что я уже сбежала. А я смущенно выглядывала на него из-под одеяльного капюшона одними глазами, пряча улыбку под слоем плюшевой ткани. Убежать я не могла уже физически. И он это, кажется, прочитал в моих глазах, потому что тоже разулыбался.

— Ну что, Ледышка — чем займемся? Я выспался, а ты?

Он прошел в комнату и аккуратно запер дверь на ключ. У меня по спине побежали жирнющие мурашки.

— А я еще глаз не смыкала сегодня, — проворчала я.

— Можешь засыпать, как только захочешь. Моя кровать в твоем полном распоряжении, — хмыкнул Морвин и направился прямиком к шкафу.

Я невольно задержала дыхание. Сердце пустилось в пляс. Кто бы сказал, что красивее любимого мужчины в одном полотенце может быть только мокрый любимый мужчина в одном полотенце. Потемневшие влажные волосы закурчавились, капли воды блестят на коже и стекают вниз…. Ну за что мне такие испытания! Хуже быть не может.

Может, поняла я, когда сообразила, что он открывает шкаф не просто так. И что «не из стеснительных» — тоже было сказано не для красного словца.

Хорошо, что у шкафа — широкие дверцы, и когда они открыты, не видно, что за ними происходит. Плохо, что у меня такое богатое воображение.

Куда-то на пол полетело белое полотенце.

— Ты чего там пыхтишь, а, Ледышка? — вкрадчиво поинтересовался у меня шкаф.

Я выразительно промолчала в ответ и на всякий случай снова задержала дыхание.

Тишина полнилась подозрительными шорохами.

— Да, и глазки можешь уже открывать, не страшно, — продолжил потешаться надо мной Морвин, на этот раз совсем близко.