Книга Виолетта. Белый единорог - Алина Багазова

Артист!

— Настройки Школы. Ну, как в любой, предположим, компьютерной, системе, созданной человеком, есть свой раздел настроек. Их можно менять как заблагорассудится. Я ведь программист, ты не забыла, мне привычнее пользоваться такими терминами.

— Ничего себе… но как ты узнал, что озеро ведёт именно туда?

— Увидел однажды Стефана, ныряющего «ласточкой». А на следующий день он живой и невредимый, как ни в чём не бывало, пришёл на урок…

— Но ведь Стефан — Учитель! Как ты отважился последовать его примеру? У вас же уровень разный! — я разволновалась.

— Сегодня ученик, а завтра — каждый из нас может стать Учителем, — многозначительно произнёс парень, — вот я и покопался в настройках, почитал, разобрался. Конечно не один день понадобился на всё про всё. Но особо мудрёного там нет ни фига. Слишком не утруждался тот, кто хотел сохранить в тайне механизм существования Школы…

— Вольк… — я сглотнула, — но как? Ведь Школа…это…это не просто система. Это фундамент нашего мира…

— Так нам говорили на занятиях? — такого искреннего смеха я ещё не встречала, — а если я скажу тебе, что я — женщина, ты мне поверишь?

— Нет.

— Именно, потому что у тебя сейчас есть возможность увидеть воочию, даже пощупать, коль захочешь. А если бы я там, в Школе, принял женский образ — ты бы и не заподозрила. Вот, вспомни Юлю-Марту. Ну, или не совсем так, но суть одна…

— Ты хочешь сказать, что Учителя говорили нам то, что нужно, а не то, что есть на самом деле? — нахмурилась.

Волька кивнул.

— ВРАЛИ?

— Не все, — покачал он головой, — только Стефан и Алия.

— Почему?

— А вот на сей вопрос не мне тебе давать ответ…

— Ты сказал про возможность увидеться со Стефаном в нашем мире? Здесь?

Утвердительно кивнул.

Меня охватило смятение: неужели правда — всё сейчас сказанное? Загадочный ответ породил в голове тысячу новых вопросов.

— Понимаю, — улыбнулся Волька, — сам пребывал в таком же шоке первые дни. Уж поверь, Вилка, это только начало твоего потрясения. Мы будем что-нибудь кушать?

Я захлопала глазами от столь резкой перемены темы. Но тут же, словно по мановению волшебной палочки, появился официант с горячим обедом.

— Ого! — восхитился Волька, глядя на поднос счастливыми глазами, — спасибо, ребят, что позаботились. Я только с поезда, почти сутки не ел, а там…там вообще ничего.

— Там! Как там, что там, Волька?! — я чуть не задохнулась от безумного любопытства.

Он быстро с аппетитом ел, Сергей же, размеренно обедая, со спокойной улыбкой, но серьёзными глазами, глядел на нас. А я с трудом держала себя в руках, чтоб не наброситься, не затормошить Вольку, побуждая говорить. Наконец, тот неспешно начал повествование.

И мне хотелось только одного, чтоб Вольдемар не замолкал, пока не утолит мою жажду. И он рассказывал.

Нырнув в Мёртвое озеро, парень на краткий миг словно лишился сознания, а когда открыл глаза — увидел себя парящим в воздухе, а там, внизу, насколько видно глазу, простирался совершенно незнакомый ландшафт, невообразимый… Представьте себе мир-лабиринт, бесконечный, кирпично-красного цвета и совершенно безжизненный. Стены, высящиеся в три человеческих роста и проходы — около двух метров в ширину.

Чтоб опуститься понадобилась всего лишь одна мысль, выразившая это желание — и Волька уже стоял на ногах в точке, зафиксированной последним взглядом, совершено не ощутив перемещения. Дальше он робко пошёл вперёд, с интересом осматриваясь, изучая.

В стены лабиринта через какие-то промежутки вмонтированы разноцветные планки, при пристальном рассмотрении оказавшиеся чем-то вроде панелей управления, встречались проходы в соседнюю ветку и двери в порталы (назначение дверей он проверил, соответственно, опытным путём, сунув туда любопытный нос). Никаких признаков растительности, жизни и вообще — одушевлённого шевеления. Казалось, движется только он сам, всё остальное — статично, включая воздух, впрочем, проблем с дыханием не испытывал. Как и с питанием, и другими обычными потребностями организма — здесь, в этом мире, они попросту отсутствовали! О еде Волька вспомнил через довольно долгое время, но подумал мимолётно, как бы между прочим. Желания есть или пить он, странным образом, не ощущал. Дня и ночи в бесконечном лабиринте не было также, словно время здесь остановилось. С физиологией не возникло проблем, а вот психологически было непросто перестроиться, в первый день блужданий он почувствовал усталость и прилёг прямо на любопытную на ощупь, напоминающую упругий поролон, поверхность пола. Но уже через пару секунд ощутил неожиданную бодрость во всём теле, готовность и дальше в энтузиазмом изучать территорию, на которую отравился по своему собственному желанию.

Различив кнопки на панелях управления, либо обозначенные странными надписями, либо вовсе без них и, не решаясь ничего нажимать, Волька некоторое время бегал по лабиринту, изучал, сравнивал с другими, пытался понять расшифровку. Когда уловил некую аналогию — нашёл ключ, стал потихонечку пробовать.

При первой же активации ближайшей панели, на стене прямо над ней вдруг загорелся монитор. На нём цветной картинкой застыл фрагмент реальности Школы. Методом вдумчивого размышления и простого «тыка», Волька аккуратненько попробовал увеличить-уменьшить изображение и интуитивно нащупал при этом новое меню. Дальше он, усвоив тенденцию, продвигался довольно бойко, пока не наткнулся на надпись — РЕДАКТИРОВАТЬ. А потом неожиданно научился прямо пальцем выделять на экране фрагменты, нуждающиеся в редакции… Но это произошло далеко не сразу. Сначала Волька, в какой-то мере знакомый с криптограммами, полностью расшифровал значения символов надписей и понял, что каждая панель отвечает за строго определённый квадрат территории Школы, попутешествовал пару дней по лабиринту и «нарисовал» в памяти карту: где какая находится. Между иными панелями, управляющими соседними участками Школы, иногда пролегало огромное расстояние, и его приходилось преодолевать как при помощи проходов, так и порталов немалое количество времени.

Затем он, всё ещё не рискуя предпринимать никаких слишком заметных изменений в реальности Школы, случайно отыскал… панель с историей, со всеми данными, именами и описаниями этого мира. Эти материалы Волька изучал почти три месяца. Он узнал, что такое Школа и все, кто имеют к ней отношения, о её создателях. Теперь Волька знал наверняка, что это искусственно созданная реальность. Перед ним открылись тайны всех самых сокровенных мест, назначение различных мест сакральных, с которыми понемногу знакомили Учителя или просто-напросто запрещали туда соваться. Отныне он обладал знанием, достаточным для реализации его задумки…

— Почему же ты не хочешь посвятить меня в тайну Школы? — недоумённо пожала я плечами, переваривая услышанное, — если ты понял её и разобрался? Что в этом может быть непростого.

— Не то чтобы непростого, — посерьёзнел Волька, — Вилка, была там и особого рода информация: о связи мира-лабиринта с другими мирами: нашим, например, но далеко не только… Очень серьёзные сведения, сроки давности которых корнями уходят в начало 20-го века. Известно, что именно оттуда и ведёт своё официальное начало Школа.