Книга Астровойны - Олег Синицын

«Реки мыслями… — Паук отодвинулся, и голос ушел. Он вернулся, когда голова вновь наклонилась к паладину. Шах понял, что телепатия паука возможна лишь на очень небольшом расстоянии. — Реки мыслями, ибо я не чую трепета воздуха! »

«Я слышу», — ответил рыцарь, чувствуя, как мозги начинают поджариваться от столь тесного контакта. «Помоги мне! »

Вот такого Шах точно не ожидал. Паук продолжал: «… пока Он не понял, что я оттянул хомут! » «О чем ты? »

«Лет много назад углеродистый без жизни и смерти завладел волей. Я исполняю его приказы… невыносимое унижение! »

Шахревар поднялся на локте, вглядываясь в безумные зеницы паука. Огонь ворвался в нутро паладина, и каждая мысль теперь отзывалась в его голове звенящей болью. Давным-давно он слышал о способности Рапа подчинять своей воле живые существа. Теперь этот слух подтвердился. И ему вдруг стало ясно, что таким же способом Рап закабалил и заставил помогать оркам Даймона. Абсолютная невиновность мальчишки сделалась понятной и очевидной. И Шахревар устыдился своего поведения, своих обвинений, подлого удара, нанесенного в темнице Ковчега.

«Мне ненавистен углерод, — продолжал глубинный властелин, бешено взирая на человека. — И ты ненавистен! Но углерод победил кремний по всей планете а вытеснил меня в глубины. А на старости лет превратил в раба! »

«Я не смогу оборвать поводок. Твой хозяин слишком могуч».

«Не нужно… Ядро планеты каменеет. Мой век закончен… освободи меня от жизни».

Из носа на верхнюю губу сбежала струйка крови. Шахревар слизнул ее кончиком языка. Иллюзорный жар распирал череп изнутри.

«Как это сделать? »

«Есть способ… Ты ведь знаешь, куда тянется ментальная струна… »

Стало липко в ухе. Кажется, там тоже пошла кровь. Еще пара фраз, и, прежде чем он сумеет помочь грозному рабу, у него взорвется голова.

Но случилось иначе.

Краем глаза Шахревар заметил движение на вершине стены. А следом паук взвился на дыбы.

Огромный, мохнатый, огненный зверь поднялся над распластанным паладином. Воздух прошил вой создания. Слишком долго шел диалог, и Рап обнаружил неподчинение. Натянул поводок, и невидимые ледяные шипы врезались в тело паука.

«Прости… »

Рап сжал пальцы в кулак. И паук обрушился на человека. Челюсти обхватили его поперек пояса и сомкнулись. Панцирь не выдержал огромного давления. Хрустнувший позвоночник оборвал мучительный крик паладина — последнего из плеяды великих воинов Ковчега Алых Зорь.

Стоя у края отверстия, Думан не смотрел на товарищей, которые ждали его внизу. Он вдруг увидел, как паук задрал голову и как в его челюстях мелькнуло прокушенное тело Шахревара. В один миг отчаяние и ужас овладели старшим братом, но продолжалось это недолго. Следом пришла ослепляющая ненависть — к существу, убившему его друга, и к тому, кто это существо направил. Думан уже не понимал, что происходит, потому что неистовый гнев захлестнул его всецело.

Гнев вырос стремительно, незаметно перейдя возможные пределы и рубежи. И энергия космоса лавиной ринулась в ладони. Спинные мышцы парализовало от невероятного потока, который концентрировался не в зоне двумя дюймами ниже пупка, а во всем теле. Думан сам сделался клубком мощи. Он стал похож на сверхновую звезду, находящуюся на грани взрыва.

Он не направлял это на Владыку Глубин. Руки поднялись сами, а мысль «рвать» давно была сформирована гневом, крепкая и увесистая, словно отлитая из бронзы. И вся энергия выплеснулась в паука.

Крупное толстозадое тело развалилось на дымящиеся части, словно по нему врезало гигантским колуном. Изнутри хлынула вязкая лава, пять из восьми обрубков мохнатых лап остались стоять, вонзенные в землю… А мысль не унималась. Она подбрасывала в воздух остатки тела и рвала их на куски с удивительной легкостью. Думан поражался этой легкости и не понимал, почему не мог справиться с пауком в первый раз.

Когда от Владыки Глубин осталась лишь раскаленная жижа, Думан ударил вверх. Он ощутил сопротивление, намного более мощное, чем сопротивление паука. И все-таки смял защиту.

Взметнулся черный плащ, и высокая фигура исчезла с зубцов. Психокинетический удар сбросил Рапа со стены. Думан опустил руки, обессиленный и опустошенный. Он еще не понял, что произошло и какая мощь его коснулась. Доспех Шахревара тускло блестел среди разбросанных кремнийорганических останков. Торчала неестественно вывернутая рука. Позабыв о спуске, Думан собрался бежать к другу, но со стен вдруг полился такой неистовый шквал огня…

Вернувшийся Даймон сдернул окаменевшего брата с поверхности и, обхватив за пояс, под яростным огнем стал спускаться вниз к отверстию, в котором их ждали штурмовики.

Подземный лаз при свете фонаря выглядел другим, нежели когда они пробирались по нему вместе с Баструпом. И хотя под ногами все так же хрустели кости, впереди уже не было неизвестности. Она заканчивалась в холодном корпусе термоядерной бомбы, которую юноша толкал перед собой. Взрыв был решением всех кризисов и конфликтов и развязывал все запутанные узелки. Уничтожить крепость и отомстить тварям за смерть отца — на этом все. Даймон отказался от личной мести Рапу и больше не вспоминал о словах Иггдрасиль.

Думан не сказал ему о гибели Шахревара, но Даймон все понял по лицу брата и по его молчаливости. Он плелся позади всех, без шлемофона и перчаток, которые Думан выбросил в колодец. Зверолов-младший почувствовал, что брат больше не является ни крестоносцем, ни паладином.

Он стал кем-то другим. Тем, кто выше и почитаемее остальных.

До шахты, что уходила в механический склад, Думан шел молча, лишь кости хрустели под ногами. Но когда он вместе с остальными встал на плиту потайного лифта, лицо брата осветилось решимостью.

— Зададим жару этим ублюдкам!

Хотя гостей в механическом складе не ждали — никто не думал, что люди смогут пробраться сюда, преодолев Властелина Глубин, — но два взвода чернолицых все-таки стояли на страже. Светопреставление началось еще до того, как раздвинулись половые плиты. Из-под земли вдруг выкатилась невидимая сила и принялась за орков. Она била, душила, отрывала конечности и бросала на стены. Никто даже не успел подать сигнал о помощи.

А когда из подземной шахты поднялась группа людей, смерть хлынула на орков в неразбавленном виде.

Теперь Думан разбрасывал противников без особых усилий. Презрительный и могучий, он двигался в самую гущу чернокровых, а они разлетались перед ним во все стороны. Даймон шел следом и рубил уцелевших направо и налево. Периодически парень поглядывал на брата и восхищался его силой.

Могильщик порхал, крушил металл и орочьи черепа, но связи с ним не было. Даймон подумал, что накал боя не слишком высок, а сам он не выкладывается на полную. Потому катана недоступна.

Когда все закончилось, когда стены потемнели от орочьей крови, а пол усеялся трупами, Думан приказал установить заряды.