Книга Лепестки на ветру - Мэри Джо Патни

Он хотел было встать, но Мегги махнула рукой, давая понять, что церемонность неуместна. Подойдя к софе, она села рядом. В его присутствии Мегги было уютно всегда.

Взглянув на даму, Роберт со свойственной ему проницательностью тут же все прочел в ее глазах.

— Могу я полюбопытствовать, как прошел поединок с герцогом?

— Вы с ним победили, — вздохнула Мегги. — Я останусь в Париже до окончания конференции, сколько бы она ни продлилась.

Роберт удивленно присвистнул:

— И как Кэндоверу это удалось? Наверное, у него есть в запасе какой-то необыкновенный метод уговоров. Надо при встрече выведать секрет.

— Не пытайся, дружок. У тебя ничего не выйдет, — улыбнулась Мегги. — Едва ли его методикой сможет воспользоваться кто-то другой. — И тут же серьезно добавила:

— Когда мой отец и Вилли были убиты, Рейф случайно оказался во Франции. Он переправил их тела в Англию. Выходит, вот уже двенадцать лет они мирно спят в нашем фамильном склепе.

Роберт прищурился. Конечно, ее решение остаться его порадовало, но последнее сообщение вызвало целый сонм разнообразных вопросов. Насколько близко она знает герцога и какие в этой связи могут возникнуть затруднения в осуществлении его собственных планов? Оставив эти мысли при себе, Роберт спросил лишь:

— Может ли случиться, что он солгал, чтобы уговорить тебя остаться?

Мегги непроизвольно напряглась. Вопрос Роберта задел ее за живое: на слово Рейфа всегда можно было положиться. Не задумываясь ни секунды, она ответила:

— Нет, он настоящий английский джентльмен и органически не переносит лжи.

Роберт усмехнулся, в глазах его мелькнул огонек.

— Неужели мне так и не удалось внушить тебе, что не все англичане — джентльмены?

— Ты, Роберт, существо особого рода. То, что тебя произвели на свет в Англии, скорее чистая случайность, — со смехом ответила Мегги. При всем его стремлении убедить Мегги в обратном Роберт оставался в ее глазах истинным джентльменом, джентльменом в куда большей степени, чем Рейф Уайтборн.

За годы совместной работы Марго не раз задавалась вопросом, кто же на самом деле ее любовник и партнер. Она подозревала, что Роберт происходит из знатной семьи, он наверняка получил блестящее образование, но по каким-то причинам не был принят в политических кругах. Видимо, этим объяснялось его нежелание возвращаться на родину. Однако ей ни разу не пришло в голову расспросить Роберта обо всем, чтобы получить подтверждение своим догадкам, а Роберт не заводил об этом разговора. Так что, несмотря на их многолетнюю близость, некоторые вещи никогда ими не обсуждались.

— Кстати, вынуждена тебя огорчить: я так и не смогла претворить в жизнь твой план, герцог оказался глух к моим чарам, — добавила Мегги, криво усмехнувшись. — Боюсь, дело не в моей внешности. Результат оказался бы тем же, будь я прекрасна, как Елена Троянская, или безобразна, как мадам де Сталь. Благородный герцог презирает шепот похоти, по крайней мере тогда, когда речь идет о деле государственной важности.

Все так, ведь его поцелуй был всего лишь попыткой выяснить, кто же на самом деле Мегги.

— Скорее всего он просто прекрасно владеет собой. Что касается меня, то, видя тебя в этом наряде, я готов сию же минуту запереть дверь и долго целоваться с тобой.

Мегги посмотрела куда-то в сторону, не желая поддерживать игру. Словно не понимая его намека, она сказала:

— Ты мне напомнил, что перед возвращением в Англию мне необходимо перетрясти свой гардероб. Оставлю только платье под самую шейку. Мне порядком надоело, что мужчины, вместо того чтобы смотреть мне в лицо, утыкаются взглядом в грудь.

Роберт понял, что сейчас Мегги не в настроении шутить, и серьезно спросил:

— Как ты думаешь, почему Кэндовер пошел на этот необычный поступок: привез тело твоего отца в Англию? Наверняка ему пришлось преодолеть множество препятствий.

— Догадываюсь, как ему было нелегко, — ответила Мегги, не решаясь посвятить в историю своих отношений с герцогом даже Роберта. — Они дружили с моим отцом, — пояснила она, и это было правдой, хотя и не всей. Предупреждая дальнейшие расспросы Роберта, быстро продолжила:

— Могу тебя обрадовать, ко всем прочим бедам на нашу голову свалилась еще и эта: Кэндовер прибыл с заданием, приступить к выполнению которого мы с тобой должны немедленно. — И она рассказала о возможной подготовке заговора в дипломатических кругах Парижской конференции. В подтверждение своих слов Мегги достала свиток с печатью от лорда Стрэтмора, и они прочли сообщение вместе с Робертом.

— Если Стрэтмор прав, — мрачно заметил Роберт, — дело принимает серьезный оборот. Здесь зрели и другие заговоры, но, как правило, люди, принимавшие в них участие, не были слишком опасными, да и зарождались эти заговорчики в кругах, далеких от сильных мира сего. Сейчас, похоже, случай не тот.

— Мне кажется, — задумчиво протянула Мегги, — я уже знаю, кто может быть к нему причастен, даже могу назвать имена.

— И у меня есть догадки, но мы не имеем права давать непроверенную информацию. Пока не соберем бесспорные доказательства виновности того или иного, этот человек в глазах всех остальных должен быть чист, пусть даже у нас не останется на его счет никаких сомнений.

— Если бы мы с тобой смогли поделиться сведениями друг с другом, круг подозреваемых сузился бы.

— Или, наоборот, расширился. Нам остается только приступить к работе, стараясь сделать все от нас зависящее. — Роберт еще раз пробежал глазами письмо. — Ты нарушила приказ, — заключил он. — Там сказано, что ты не имеешь права делиться полученными сведениями ни с кем из членов британской делегации, кроме как лично с Веллингтоном. А что, если «слабым звеном», по словам Стрэтмора, окажусь я?

— Чепуха. Он имел в виду кадровый состав дипломатического корпуса, никак не тебя. Ты работаешь со Стрэтмором дольше, чем я.

Роберт встал и покачал головой с шутливой укоризной.

— Вижу, все мои уроки пропали даром. Сколько раз я говорил тебе, чтобы ты не доверяла никому, даже мне?

— Если тебе нельзя доверять, то кому же можно? Роберт легонько чмокнул ее в щеку.

— Себе, радость моя. Я уйду первым. Надеюсь, до завтрашнего вечера мы сможем обменяться полученными сведениями? Ты не против, если я к тебе зайду?

Марго согласно кивнула, наблюдая за тем, как меняется его лицо. Вновь Роберт надевал маску эдакого простачка — мелкой дипломатической сошки. Среди дипломатов было полно молодых офицеров из знатных семей, обязанных своему назначению не особым достоинствам, а скорее семейным связям. Роберт выглядел одним из них — вполне бесполезным и слишком красивым, чтобы уметь шевелить мозгами. Впечатление было обманчивым: Роберт обладал умом острым, словно сарацинский стальной клинок, и столь же твердым и блестящим. Именно он научил Мегги анализировать факты, отбирая из потока информации лишь ту, что имела вес, научил ее заметать следы, избегая чьих-то подозрений.