Книга Одноразовые люди. Новое рабство в глобальной экономике - Кевин Бэйлз

От знания — к свободе

Рассматривая природу нового рабства, мы видим несколько важных тем: рабы дешевы и легко заменяемы; контроль над рабами осуществляется без оформления прав собственности; рабство маскируется контрактами; рабство процветает в обществах, переживающих депрессию. Эти социальные предпосылки должны существовать бок о бок с экономикой, которая питает рабство. Социальный порядок иногда меняется и в европейских или американских сообществах, но рабство там не возникает. Это связано с тем, что очень и очень небольшое число людей в этих сообществах живет в такой нищете, которая сделала бы их подходящими кандидатами в рабство. В большинстве западных стран крайние различия во власти, необходимые для закабаления, не существуют, и сама идея рабства вызывает отвращение. Когда бóльшая часть населения имеет приемлемый уровень жизни и определенные финансовые гарантии (либо собственные, либо обеспечиваемые правительством), рабство процветать не может.

Рабство лучше всего произрастает в крайней нищете, так что мы можем указать, наравне с социальными, его экономические предпосылки. Прежде всего должны быть люди, не обязательно местные уроженцы, доступные для закабаления, кроме того, должен существовать спрос на рабскую рабочую силу. Рабодержатели должны обладать достаточным ресурсом для того, чтобы приобрести, захватить силой или обманом рабов, и необходимой властью, чтобы сохранять над ними контроль после закабаления. Стоимость содержания рабов должна быть ниже или такой же, как стоимость наемной рабочей силы. Наконец, должен быть спрос на товары, произведенные рабами по цене, которая делает содержание рабов выгодным. Кроме того, у потенциального раба не должно быть возможностей избежать рабства. Будучи бедным, бездомным, беженцем или изгнанником, человек впадает в нищету, которая открывает двери рабству и позволяет охотнику на рабов с большей легкостью расставить привлекательные ловушки. И когда раб пойман, у него не должно быть эффективных средств защитить себя против грубого закабаления.

Может показаться, что я с излишней настойчивостью возвращаюсь к этим условиям и вопросам новой рабовладельческой системы. Но новое рабство подобно новой болезни, против которой нет вакцины. До тех пор пока мы действительно не поймем его, до тех пор пока не узнаем, что заставляет эту систему работать, у нас мало шансов остановить рабство. А эта болезнь распространяется. Новая система рабства разрастается, число закабаленных людей увеличивается с каждым днем. Мы стоим на пороге эпидемии рабства, которое через систему глобальных экономических связей задевает непосредственно наши жизни.

Перечисленные условия также поясняют, почему современные стратегии не всегда способны эффективно бороться с новым рабством. Официальные средства, которые усиливают запреты на владение, не эффективны, поскольку закабаление и контроль достигаются без оформления права собственности[22]. Когда владение не является необходимой составляющей рабства, оно может быть скрыто или легитимизировано в рамках системы обычных рабочих контрактов. Для того чтобы законы против рабства заработали, насилие должно быть явным, тогда оно может быть наказано. Несомненно, остальные законы должны трактовать это как нарушение основных прав человека, ограничение передвижения, работу без оплаты или работу по принуждению в опасных условиях. Рабство — бесспорно крайнее нарушение прав человека, кроме, пожалуй, убийства, но чтобы раскрыть такие нарушения необходимы две вещи: политическая воля и возможность защитить жертву. Если у правительства нет достаточных мотиваций, чтобы гарантировать права человека в границах собственной страны, эти права могут просто исчезнуть. Если те, чьи права нарушены, не могут найти защиту, они вряд ли смогут справиться с теми, кто вооружен и имеет власть. Такова ситуация во многих странах, где рабство сегодня процветает.

Именно отсутствие защиты — основная проблема при попытках остановить новое рабство. ООН призывает национальные правительства защитить своих граждан и усилить законодательную базу. Но если правительства предпочтут игнорировать ООН, то эта организация мало что сможет сделать. В 1986 году Организация Объединенных Наций получила отчет о семьях, захваченных в рабство в Судане. В 1996 году, через 10 лет после просьбы заняться проблемой, правительство Судана в конце концов объявило официальное расследование. Крайний срок объявления результатов расследования, назначенный на август 1996 года, прошел без каких-либо официальных заявлений; в то же время поступают новые доклады о том, что женщины и дети племени динка по-прежнему похищаются и обращаются в рабство военными, за спиной которых стоит правительство. Если рабство продолжается потому, что правительство предпочитает закрывать глаза, сотрудничать с рабодержателями или даже само закабаляет людей, то вряд ли дипломатические усилия могут дать серьезный результат.

Вот почему необходимо задать два вопроса: «Что может заставить правительства (или помочь им) защищать собственных граждан?» и «Что мы знаем о новом рабстве, что позволило бы нам остановить его, если национальные правительства не желают этого делать?» Оба вопроса имеют экономические ответы. Если прекращение апартеида в Южной Африке чему-либо нас и научило, так это тому, что если сильно ударить правительство по карману, это может заставить его изменить образ действий. Если рабство перестанет быть выгодным, не станет мотиваций для закабаления людей. Но что мы знаем о реальной экономике в системе нового рабства? Ответ, я боюсь, будет — почти ничего. Именно по этой причине я начал свое путешествие. В Таиланде, Мавритании, Бразилии, Пакистане и Индии (все эти страны подписали соглашение ООН о рабстве и кабальном труде) я исследовал местные формы рабства. В каждом случае я пытался понять, как рабство превращается в бизнес, и как окружающее сообщество либо защищает рабство обычаями, либо из страха игнорирует его. Когда вы познакомитесь с рабами так, как познакомился с ними я, и поймете их жизнь, когда вы выслушаете оправдания рабовладельцев и официальных лиц, тогда, я надеюсь, вы поймете, что такое новое рабство и что мы можем сделать, чтобы остановить его.

Глава вторая.

ТАИЛАНД.
Потому что она похожа на ребенка

Шири[23] просыпается около полудня. В самый момент пробуждения она точно знает, кто она и кем стала. По ее словам, саднящая боль во влагалище не позволяет забыть о пятнадцати мужчинах, которых она «обслужила» этой ночью. Шири пятнадцать лет. Проданная своими родителями год назад, она утратила желание сопротивляться и убежать из публичного дома, на смену им пришло приятие произошедшего и покорность.