Книга Царь без царства - Всеволод Алферов

Когда умирала мать, он был слишком мал, чтобы это понимать. Он до сих пор помнил ее тяжелый свинцовый взгляд. Еще мальчик, Джен тогда входил в ее комнату, потому что его приводил отец, и не знал, куда деваться. Почему-то мать не говорила с ним – это сейчас он понимал, что слова давались ей с трудом, она просто лежала и смотрела, и от ее взгляда становилось так тяжко! – а тогда Джен сбегал и не мог взять в толк, почему его раз за разом приводят в эту полутемную затхлую каморку.

Чего он не видел и не знал, так это как мать их покинула. Отец нарочно придумывал тысячи оправданий, почему доброй Ми́ри с ними нет. Она просто ушла – очень далеко и очень надолго. Даже когда Джен подрос достаточно, чтобы понять, что ушла она в странствие по миру теней, даже тогда он не знал пустоты, которая ухмыляется из полумрака – там, где только что лежал живой человек.

Встать-то он встал, но взгляд его остался бессмысленным, скользил по стенам. Еще пару минут ушло, пока в голову не закралась первая робкая мысль.

И эта мысль была о Сахре.

Нет, он не вспомнил, что сестра запропастилась, обещала прийти – и затерялась в Глиняном городе. Просто она оказалась единственным человеком, который для него существовал.

Джен испытал подлинное облегчение, вдруг очутившись на улице. Ночной воздух прянул в лицо. Скрип телеги и щелканье кнута казались музыкой. Пустота осталась за спиной, в доме. Он обязательно войдет туда опять, но… не сейчас. Сейчас он должен отыскать Сахру. Сказать ей.

Ему повезло: те, кто заступил бы ему дорогу ночью в Глиняном городе, никогда не остановят бегущего человека. Джену казалось, что улицы Джамайи пусты, только мыши и ящерицы бросались врассыпную. Харчевня была на том же месте, но юноша едва не проскочил ее. В пыли у дверей ползал горбун, вымаливая подаяние. В воздухе витал сладковатый запах отбросов. Сквозь закрытые ставни верхних этажей прорывался медный звон цимбал.

Юноша толкнул дверь и очутился в самой чадной из преисподних. Пока он шел меж лавками и столами, он словно продирался сквозь паутину разговоров. Никто не остановил его, любопытные взгляды скользили по парню и уходили в сторону. Что-то было в его лице, он и сам это знал, пробираясь через толпу к старику-разносчику.

– Сахра наверху? – спросил он, взяв того за локоть и рывком развернув к себе.

В прошлый раз дед опасался юнца в добротной одежде, но теперь уставился на Джена с ужасом. Отпустив старика, парень направился прямиком к лестнице. Крысеныш с бегающим взглядом, что вчера присматривал за шлюхами, попробовал преградить дорогу – его Джен просто оттолкнул.

Ночью, в самую горячую для «Лотоса» пору, наверху оказалось не в пример светлее. Толстые благовонные свечи выстроились вдоль стен, от ароматного дыма воздух стал тяжелым и вязким. В чересполосице света, тени и фимиама Джен не сразу разглядел матрону с белым от пудры лицом. Она выступила навстречу, подобно призраку.

– Господин желает отдохнуть? – спросила она мягким грудным голосом.

Если бы в ее словах проскользнул страх или она попыталась преградить дорогу – Джен и ее бы отбросил прочь. Однако голос словно надломил юношу. Он хотел объясниться, но слова застряли в горле, а воздух стал колючим и жестким. Джен судорожно глотал его и не мог отдышаться.

– Ты ведь… господин брат Сахры, – проговорила матрона.

На мгновение Джен зажмурился, переводя дыхание. Силы покинули его, в боку нестерпимо кололо, а колени тряслись от напряжения.

– Мне нужно ее увидеть! – сказал он и не услышал собственного голоса.

– Я… не могу, – казалось, женщина колеблется с ответом. Юноша схватил ее за руку и притянул к себе.

– Я заплачу! Сколько нужно, только скажи цену! Мне нужно ее видеть!

Взгляд ее метнулся за спину Джена, парень услышал, как громыхают по лестнице шаги.

– Отпусти, – тихо и твердо сказала она. Пальцы юноши разжались. Он привык подчиняться приказам, а от женщины исходила спокойная властность царицы, пусть даже царицы шлюх. – Все в порядке, – громко произнесла она, – этот человек пришел по делу.

Трое громил – быть может, те самые, что накостыляли ему вчера, когда он пытался забрать Сахру – уставились на них сальными взглядами.

– Я сказала, пришел по делу! – повторила женщина. – Ко мне, а не к девочкам.

– Но Фара́к… – начал было один. Матрона оборвала его:

– Ваш Фарак опять наделал в штаны. Убирайтесь! Вон!

Ругаясь и проклиная старую подстилку, громилы стали спускаться обратно.

– Мне нужно… – хотел сказать юноша, но женщина легонько шлепнула его по щеке.

– Если начнешь снова, я позову их обратно. Пошли.

Джен позволил увести себя в дымные глубины коридора. Он думал, что проститутка ведет его к сестре, но они прошли мимо комнаты Сахры, завернули за угол, минуя все новые двери. На юношу обрушилась какофония звуков: стоны, вскрики, смех, музыка.

– Садись, – приказала женщина, когда из полутьмы вынырнула оббитая парчой скамейка. – Только осторожно, эта рухлядь старше меня.

Джен сел, и перед ним оказалась эмалевая пиала с редким разбавленным вином, матрона присела перед ним на корточки.

– Сахры нет в «Лотосе». Даже если б я могла… нет, я не знаю, где она сейчас.

Понадобилось два глотка, пока до парня дошел смысл сказанного.

– Я понятия не имею, где она, – опередив вопрос, сказала женщина. – Ты можешь обойти все комнаты, но, боюсь, тебе не хватит денег.

Только сейчас Джен по-настоящему разглядел собеседницу. «Боги, а ведь она не так уж стара!» Она была худа и с годами утратила былую округлость, но это белила и резко подведенные глаза старили проститутку.

– Тогда как…

Матрона резким движением расправила накидку на плечах.

– Говорю же, я не знаю! Я здесь, чтобы принимать плату, а не следить за всеми. За порядком присматривает Фарак с парнями. Можешь спросить у них, но они не ответят… Старый Сах крутится в зале, но вряд ли смотрит на девочек. Его яйца отсохли еще при царях-колдунах.

Джен молча слушал. Пиала опустела, и он сам не заметил, что глядит на матрону во все глаза.

– Не пялься на меня! – вдруг разозлилась женщина. – Мне плевать, что там у тебя за беда. Все, что меня волнует, – это Сахра. Девочка заслуживает большего, чем притон для богатеньких сынков.

Юноша отвел взгляд, но матрона заговорила примирительно:

– Ну, есть у меня одна подопечная, Саземе́… Они с Сахрой работали вместе, целую луну. Еще до того, как твоя сестрица пришла в «Лотос». Но ее время придется оплатить.

– Сколько?

Матрона вновь усмехнулась.

– Саземе стоит недешево, ты поймешь, как увидишь. Скажем… семь по десять шетитов. Фарак убьет меня, когда узнает.

Лихорадочно, боясь, что она передумает, юноша нащупал под рубахой кошелек.