Книга Раздели мою печаль - Светлана Талан

— Не забудь о личной гигиене перед сном.

— Хорошо, — сказала Милана и пошла наверх.

Она закрылась в своей комнате и легла на кровать. Милана не стала пить таблетку — от душевной боли их еще не изобрели. Девушка чувствовала себя так, словно невидимая сила выжала из нее последние соки. Она собиралась сказать решительное «Нет!», но затянула с этим, а сегодня поняла, что не сможет ничего изменить в своей судьбе. Руслан ей так и не позвонил, Оля любуется скрипачом Карлом из далекой Америки, Женя сделал для нее все что мог. Оставалось только надеяться, что полковнику она не понравится и он, сытно отужинав, уберется восвояси. «Не надейся на удачу», — сказал Женька, а она надеется.

«Бывают же счастливые случайности в жизни», — успокаивала себя Милана.

Больше ей в голову ничего не приходило…

Роковой вечер наступил. Милана, бледная, рассеянная, с безумными от страха глазами, в новом голубом платье ниже колен, в туфлях на каблуках стояла перед отцом.

— Похоже, что ты собралась не на смотрины, а на эшафот, — сказал он недовольным голосом. — Можешь создать на лице подобие улыбки?

— Постараюсь, — выдавила из себя девушка.

— Смотри мне! — погрозил он пальцем.

Игорь носился, помогая матери. Он нарядился в новый костюм, купленный на выпускной вечер, до которого оставался еще год, галстук и новые туфли.

— Сестренка, давно наш дом не видел столько жратвы! — крикнул он, пробегая мимо Миланы.

Она стояла, словно статуя, в уголке гостиной, безразлично наблюдая за суетой последних приготовлений, и чувствовала себя безвольной куклой, которую причесали, нарядили и теперь могут делать с ней все, что захотят.

Когда с улицы послышался шум подъехавшей машины, она едва не лишилась чувств. Отец поспешил навстречу гостю. Мать взглянула на Милану.

— Чего ты такая бледная? Как с креста снятая! — Она подошла к дочери и шершавыми костлявыми пальцами помассировала ей щеки. — Вот так-то лучше!

Девушка сняла фартук и засуетилась в поисках места, куда его приткнуть.

— Не дрейфь, сестренка, — сказал Игорь. — Станешь богатенькой, буду приезжать к тебе в гости.

— Заткнись хотя бы ты! — бросила ему Милана. — И так тошно!

То, что происходило дальше, казалось страшным сном. В дом вошел полноватый мужчина в дорогом костюме, в галстуке, с букетом цветов. Он поздоровался, бесцеремонно осмотрел девушку с ног до головы и, похоже, остался доволен. Потом сладострастно причмокнул, подошел к Милане, галантно поцеловал ей руку и подал цветы.

— Александр, полковник, — представился он.

— Милана, — еле слышно прошептала девушка.

Седеющие волосы Александра Сергеевича были аккуратно подстрижены, но посередине красовалась блестящая лысина. Почему-то именно сейчас, в момент, когда, казалось, все мысли улетучились из головы, Милане вспомнилось, как когда-то Оля шутя сказала: «Представь себя рядом с лысым мужем, у которого башка блестит так, словно ее намазали постным маслом. А что? Разве плохо, когда не надо носить с собой зеркальце, — можно смотреться в его лысину!»

«Накаркала!» — подумала Милана, садясь за стол рядом с лысым.

Мужчины о чем-то говорили. Полковник подливал шампанское в бокал Милане, она отказывалась, а он пил коньяк маленькими рюмками, одну за другой, много ел и громко неприятно смеялся. Милане казалось, что этот шабаш никогда не закончится, но вдруг отец сказал:

— Ланочка, дочь, я вижу, ты устала. Хочешь пойти отдохнуть?

— Да, папа, — ответила она.

— Иди к себе, а мы еще посидим, пообщаемся по-мужски.

Милана вздохнула с облегчением. Она поблагодарила за ужин, попрощалась и пошла к себе в комнату. Быстро раздевшись, Милана швырнула платье на стул, словно оно было во всем виновато, накинула халат и тихонько спустилась вниз, в ванную комнату. Она долго стояла под душем, приходя в себя после пережитого стресса, и тщательно, докрасна вытиралась полотенцем. Затем так же тихо вернулась в свою комнату и сразу же нырнула под плед. Из гостиной доносились громкие мужские голоса, которые часто прерывались ржанием полковника. Милана закрыла глаза и впала в дрему. Казалось, утром она проснется и поймет, что эти унизительные смотрины были лишь жутким сном.

* * *

Милана открыла глаза — ее вывел из полусна шорох за дверью. В комнате было темно, но в коридоре и напротив, у родителей, горел свет, его было видно сквозь дверное стекло. Мелькнула тень человека, дверная ручка повернулась, и кто-то вошел в комнату.

«Я забыла запереться», — подумала Милана, вглядываясь в темноту.

Дверь тихо закрылась. Девушка дернула за шнурок торшера, зажегся свет, и Милана обомлела: перед ней стоял полковник! Пиджак его был расстегнут, галстук сбился набок.

— Что вы здесь делаете? — негромко спросила Милана и испуганно натянула плед до самого подбородка.

— Миланка, солнышко, не шуми! — Александр Сергеевич расплылся в улыбке и приложил палец к губам. — Давай сделаем это тихо, без шума. Я так хочу тебя, моя девочка!

Милана вскочила с постели, хотела выбежать из комнаты, но угодила ему прямо в объятия. Полковник обхватил ее словно железным обручем и прижал к себе, пытаясь поцеловать. От него несло алкоголем, дешевым одеколоном и соленой рыбой.

— Пустите меня! — Милана забилась, словно рыба на суше.

Александр Сергеевич не собирался отпускать испуганную девушку. Наоборот, ее сопротивление еще больше возбуждало его, и он потащил ее к постели. Милана пыталась его оттолкнуть, но силы были неравны.

— Ну чего ты? — горячо шептал он. — Не бойся меня. Отец отдал мне справку, я знаю, что ты еще девушка. Я не обижу тебя, не сделаю больно.

— Уйдите! — крикнула Милана, надеясь, что родители услышат ее и придут на помощь. — Отпустите, я буду кричать!

— Не надо! Ты будешь кричать только от удовольствия! — выдохнул полковник, пытаясь поцеловать ее в шею.

— Я не хочу!

— Ты просто не знаешь, какой я! Я буду нежным!

— Вы насильник! — испуганно кричала Милана. — Я не хочу! Отпустите! Вы делаете мне больно!

Она в надежде поглядывала на дверь. Родители не могли не слышать ее, но не торопились приходить. Девушка поняла, что ждать помощи не стоит, и вцепилась зубами в руку незваного гостя.

— Ай! — вскрикнул от боли полковник и на миг ослабил хватку.

Милана вырвалась из объятий и вскочила на подоконник. Окно было открыто, и она взглянула с высоты второго этажа на бетонную плитку дорожки внизу.

— Не подходите! — закричала она. — Я выпрыгну и разобьюсь! Я не шучу!

— Ты будешь моей, — заявил мужчина, поправляя галстук. — Я тоже не шучу.

Он развернулся и ушел. Милана бросилась к двери, заперла ее и еще долго стояла, прислушиваясь к каждому шороху. Убедившись, что полковник ушел, она легла на кровать, но свет не погасила, словно это могло спасти ее от навязчивого жениха. Спустя несколько минут в комнате родителей погас свет.