Книга Агата Кристи. 11 дней отсутствия - Джаред Кейд

Считая, что они оба вступили наконец в полосу везения, Агата предприняла необдуманный шаг, касающийся их будущих отношений, предложив воплотить в жизнь их мечту — жить в загородном доме. Казалось, они преодолели трудности на своем пути, но не прошло и года, как воплощение мечты обернулось другой стороной.

4

Несовместимые желания

Одно дело — романтика жизни в загородном коттедже, но реальность — это совсем другое. Агате необходимо было ежедневно приезжать в Лондон. Арчи, недавно избранный членом Саннингдейлского гольф-клуба, желал жить вблизи этого города[20].

Саннингдейл находился на территории так называемого «пояса биржевых маклеров»[21], в двадцати шести милях от Лондона, на границе графств Суррей и Беркшир, и в январе 1924 года супруги переехали в съемную квартиру на верхнем этаже большого викторианского дома (местные жители называли его «Скотсвуд»), расположенного в Саннингхилле, старой части Саннингдейла. В первоначальных порывах радости от того, что они наконец-то покинули Лондон с его скученностью и толпами, супруги с легкостью отнеслись к постоянным проблемам с водо— и электроснабжением.

27 января 1924 года Агата подписала с издательством «Коллинз» контракт на три книги, предусматривающий щедрый аванс в размере 200 фунтов за каждую книгу и последующий солидный авторский гонорар, и это несмотря на то, что одну книгу она должна была представить издательству «Бодли Хед». Когда Эдмунд Корк, литературный агент Агаты, сообщил Джону Лейну об этом предложении, тот брюзгливым голосом ответил, что если кто-то горит желанием платить ей такие деньги за ее книги, то и флаг ему в руки.

К этому времени Агата стала известным автором, но вместе с успехом пришли и новые проблемы. Они с Арчи постоянно враждовали из-за денег, она наотрез отказалась делить с ним свои заработки. То, что Агата получала за книги и рассказы, публикуемые в газетах, в буквальном смысле вскружило ей голову, ведь впервые она держала в руках свои собственные деньги. И всякий раз, когда Арчи обращался к ней с просьбой о деньгах, она отвечала отказом, не осознавая, что этим создает отчуждение в их отношениях. Финансовая независимость Агаты дала ей возможность поселить мать в смежной квартире в Скотсвуде. На Арчи, которого всегда втайне раздражали отношения между женой и Клариссой, это переселение оказало непонятное воздействие: он внушил себе, что его роль в жизни Агаты стала еще менее значимой.

Кларисса была вне себя от счастья, ведь переезд дал ей возможность быть рядом с внучкой. Пятилетняя Розалинд была умной девочкой, и бабушка, вспомнив былое, с удовольствием занималась ее обучением. Прилив жизненных сил, который чувствовала Кларисса, не оградил ее от неприятностей, поскольку она с такой же настороженностью относилась к отношениям своей дочери с Арчи, с какой он относился к отношениям между женой и тещей, и совершенно не собиралась менять свои взгляды. Впоследствии Агата признала, что жизнь рядом с матерью кого-то из супругов является одной из главных причин крушения большинства браков (правда, не понятно, кого она имела в виду: тещу или свекровь).

Еще после войны мать Арчи переехала в Доркинг, город с еженедельным базаром в графстве Суррей, расположенный всего в двадцати пяти милях от Саннингдейла. Его отчим, Уильям Хемзли, работал учителем в Рагби-школе{3}. Во время учебного семестра ему приходилось жить в школе, поскольку расстояние от дома до работы было равно 113 милям. Это давало Пег массу свободного времени, и Агата обнаружила, что понемногу их отношения налаживаются. Капризная свекровь Агаты с радостью рассказывала всем о жизни молодых, однако сама так никогда и не избавилась от мысли, что Агата недостаточно хороша для ее старшего сына. Отношения между Пег и Агатой несомненно стали бы более напряженными, если бы не тактичность и внешняя уступчивость последней.

Единственно, что объединяло Агату и Арчи, были поиски собственного дома, поскольку Скотсвуд надо было постоянно ремонтировать. Поиски дома всегда доставляли Агате большое удовольствие, и их затянувшаяся охота за подходящей недвижимостью способствовала их сближению. Но, как показали события, стабильность их союза была иллюзорной. Пег, постоянно сующая свой нос во все дела, оказалась, ко всеобщему удивлению, на редкость проницательной, объявив по секрету подругам, что ее сын и невестка начали вести раздельную жизнь.

После публикации в августе 1924 года «Человека в коричневом костюме» Агата погрузилась в мир лондонского театра. Как раз в это время ее сестра Мадж уже написала пьесу «Заявитель», которую в лондонском «Куинс Театре» поставил Базил Дин. Премьера «Заявителя» состоялась 11 сентября, и в течение пяти недель спектакль не сходил со сцены. Узнав о нарастающем успехе Мадж, Агата в письме матери написала о своих волнениях и добавила, что «не переживет», если Мадж опередит ее и в экранизации своих произведений.

В тот год Агата довольствовалась тем, что опубликовала за собственный счет под псевдонимом Джеффри Блез «Дорогу мечтаний», подборку написанных ею мистических стихотворений, часть из которых была навеяна мифическими фигурками в стиле «Комедиа дель арте», фарфоровыми статуэтками, стоящими на каминной доске в доме матери и поражавшими ее воображение с самого раннего детства. Хотя Агата всегда была не более чем «поэтом-пешеходом»[22], опубликование этой подборки дало ей возможность подавить романтическую составляющую своего характера, которой она не смогла реализовать в браке. Она и Арчи все еще время от времени получали удовольствие от совместных дел (например, расслабление игрой в гольф), но он постоянно скрывал какие-то чувства, считая, что обсуждать переживания — это дурной тон. Его нежелание рассказывать об этом, поначалу удивлявшее и даже обижавшее Агату, побудило ее подавлять собственные чувства, а затем навело на мысль о том, что Арчи, возможно, любит ее сильнее, чем она любит его, а поэтому он и довольствуется не столь сильным выражением любви.

К марту 1925 года Агата ушла с головой в работу над «Убийством Роджера Экройда», не зная ничего о том, что Арчи на площадке для гольфа познакомился с черноволосой офисной машинисткой, работавшей в лондонской «Континентал Гэз Ассошиэйшн». Нэнси Нил была веселой, жизнерадостной, имела много свободного времени, что позволяло ей постоянно бывать на людях, однако в облаках она не витала; но самое важное заключалась в том, что ее страсть к гольфу была не меньшей, чем у Арчи. Их роман вступил в пору расцвета.