Книга Иметь и удержать! - Джейн Грин

— Ты меня сто лет не видела, потому что всегда слишком занята.

— Да брось ты, Элис. Это ты у нас все время занята — то на благотворительных акциях, то на премьере фильма, то на обеде в «Айви».

— Хорошо, мы обе заняты. Надеюсь, ты удовлетворишься этим объяснением.

Эмили хохочет.

— Да. С этим я соглашусь.

— Пошли к Джо. — Элис видит, что Джо уже закончил беседу и ждет, пока Элис подойдет к нему. — Он будет рад видеть тебя.

Эмили до сих пор не может понять, как вести себя с Джо. Ей всегда было неуютно от его чрезмерной игривости (нет, с Эмили он не флиртовал, он бы просто не осмелился пойти на это). Хотя Элис говорила, что доверяет ему, Эмили о себе такого сказать не может, хотя и вынуждена признать, что в Джо есть нечто неотразимое, перед чем устоять совершенно невозможно, и она, при всем своем желании ненавидеть его донжуанские замашки, ловит себя на том, что ей это нравится в нем.

Разумеется, до Эмили слухи не доходили. Эмили вращается в совершенно другом социальном кругу, и, хотя она периодически появляется в обществе Элис, ей неуютно рядом с этой публикой, так же как и публике неуютно с ней.

Когда Элис поступила в колледж ресторанного дела, Эмили отправилась в годичное путешествие. Одна. Она бросила в свой рюкзачок один свитер, пару рубашек, три пары шорт, четыре майки, пять пар гольф и одиннадцать бутылок бальзама для волос — ее единственная роскошь, хотя она и говорила, что без бальзама совершенно невозможно справиться с ее непослушными кудрями, — и сорвалась автостопом во Францию.

Все говорили ей, что она сумасшедшая. Путешествовать? Да. Одной? Абсолютное безумие. Только Элис полностью поддерживала ее и очень переживала, что не может присоединиться к подруге.

Итак, Эмили отправилась во Францию, влюбилась там в Лорана, сына состоятельного хозяина отеля из Сан-Поль де Ванса (с которым случайно познакомилась в парижском баре, будучи совершенно пьяной). Совершила путешествие на Лазурный берег, где пожила с семьей Лорана в роскошном поместье, а оттуда они уже вдвоем рванули через границу в Италию, посетив Сан-Ремо, Неаполь, а потом и побережье Амальфи с его Сорренто и Позитано.

Это было самое романтичное и авантюрное время в жизни Эмили. После Позитано Лорану нужно было возвращаться домой, чтобы приступить к работе в отцовском бизнесе, и при прощании пролились реки слез. Эмили очень хотелось последовать за ним на юг Франции, но она планировала путешествовать месяцы, годы и, хотя она любила Лорана, знала, что, если не осуществит задуманное, будет жалеть об этом до конца дней своих.

Так что из Италии она отправилась в Грецию, где связалась с компанией австралийцев, и благодаря тому, что ей удалось скопить денег, она смогла купить билет на самолет до Сиднея. Следующие восемь месяцев работала официанткой в Австралии, оставив себе под конец шесть недель для путешествия по стране.

Она писала Элис длинные письма о своих приключениях, о людях, с которыми познакомилась, и Элис отвечала ей, пытаясь представить свою учебу в колледже столь же яркой, как и жизнь Эмили, но безуспешно. Разве можно было сравнивать?

К моменту возвращения в Лондон у Эмили на счету было два мимолетных и три серьезных романа с крепкими загорелыми австралийцами, а Лоран был напрочь забыт и вычеркнут из сердца.

Дружба Элис и Эмили продолжалась, словно Эмили никуда и не уезжала. «Вот что значит настоящие друзья, — говорила Эмили. — Можно годами не видеться, а при встрече такое впечатление, будто и не расставались».

Так было вплоть до того рокового вечера, когда Элис случайно встретила Джо. Элис позвонила Эмили на следующий день, взволнованная до такой степени, что едва могла говорить.

— Ты не поверишь, — выпалила она. — Ты не поверишь, кого я вчера встретила и кто, — Элис сделала многозначительную паузу, — взял у меня телефончик!

— Лучше говори сразу, а не то я повешу трубку, — простонала Эмили, которую звонок подруги в восемь пятнадцать утра совсем не обрадовал, учитывая то, что спать она легла в два часа ночи. — Будишь меня среди ночи.

— Неправда. Уже четверть девятого. Я думала, что можно звонить в это время.

— Ты же знаешь, что по выходным я отсыпаюсь.

— О Боже. Прости, пожалуйста.

— Ладно, не извиняйся. Просто скажи мне, и я пойду спать.

— Джо Чамберс.

— Джо Чамберс. Красавчик Чамберс?

— Да!

— Не-е-ет!

— Да!

— Он все так же хорош?

— Да!

— Не-е-е-ет!

— Да! — Элис захихикала от восторга.

— И он взял у тебя телефон? Ты серьезно?

— Да!

— Не-е-е-ет!

— О, черт бы тебя побрал! — И они обе расхохотались.

— Он правда взял у тебя телефон? — Эмили вспомнила, как когда-то Элис ждала Джо на автобусной остановке после уроков.

— Честное слово. И, Эм, он такой красивый. Правда. Не могу поверить в то, что он взял у меня телефон.

— Так, выходит, он тебя вспомнил?

— Не думаю, но он сказал, что вспомнил и меня, и моего брата. Впрочем, я надеюсь, что он меня не помнит. Господи, я ведь была чучелом в школе.

— Все мы были чучелами в школе. Помнишь, как меня дразнили Африканкой?

— Я была не лучше. Меня звали Уткой.

Эмили начала смеяться.

— Перестань, Эм. Это не смешно.

— Извини. Но мы все были уродинами.

— Все, кроме Джо Чамберса.

— Конечно, кроме великолепного Джо Чамберса. Боже. Не могу поверить, что он пригласил тебя на свидание.

— Он не приглашал меня на свидание. Он просто попросил у меня телефон. Ты думаешь, он захочет встретиться со мной?

— Сколько тебе лет? Двенадцать?

— Что? Да я просто спрашиваю.

— Разумеется, он пригласит тебя куда-нибудь. А зачем же тогда ему твой телефон?

— Ну, мало ли. Может, он хочет заказать блюда для ужина.

— О! — Эмили совсем забыла об этом.

— Вот и все объяснение. Он просто хочет, чтобы я организовала ему прием. О, проклятие, — застонала Элис. — И зачем я так раскраснелась. Он, наверное, решит, что я законченная идиотка.

— Возможно, — заключила Эмили.

— О нет. Ты действительно так думаешь?

— Да откуда мне знать, черт возьми? Теперь ты наконец узнаешь, какие муки ожидают девушек после того, как они оставляют мужчине свой номер телефона. Мы сутками просиживаем перед телефоном в ожидании звонка, ненавидя все человечество, терзаясь мыслями о том, что, будь мы стройнее или толще, блондинками или брюнетками, тихонями или задирами, он бы непременно позвонил.