Книга Шпионаж и политика. Тайная хрестоматия - Геннадий Соколов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сэр Уильям Вайзман (1885–1962)
Подполковник и резидент МИ-6 в Нью-Йорке сэр Уильям Вайзман был весьма любопытной фигурой в британской разведке. Наследственный аристократ еврейского происхождения в 10-м поколении, известный финансист и банкир, возглавлявший крупные инвестиционные компании в Англии и США, он был неординарным разведчиком. В числе его друзей, например, был шеф германской разведки Макс Варбург (!), также еврей по национальности, Кроме того, сэр Уильям был на дружеской ноге с братом Макса Варбурга — Паулем, возглавлявшим Федеральный резерв США, ключевую финансовую структуру этой страны (!).
В то же время решением лондонского руководства он был уполномочен осуществлять непосредственные регулярные контакты с президентом США Вудро Вильсоном и его специальным помощником полковником Эдвардом Хаусом. Они даже отпуск проводили вместе! Не он ли уговорил руководство США вступить в Первую мировую войну на стороне Антанты? Правда, на финальной ее стадии, когда исход противостояния уже был предрешен. Все это свидетельствовало о высоком положении британского разведчика в Соединенных Штатах не только в политической и военной, но и в финансовой сферах.
Эти факты еще тогда, столетие назад, давали основание полагать, что работа сэра Уильяма в британской разведке шла вразрез с принятыми в спецслужбах нормами внутренней безопасности. Но Мэнсфилд Камминг закрывал на это глаза: ведь результаты работы его протеже превосходили любые ожидания официального Лондона. Покровительство начальства позволило сэру Уильяму вести успешную многовекторную игру, используя свое служебное положение в личных интересах. Эти интересы касались не только семейных финансовых дел, но и политических задач мирового сионистского руководства.
И вот именно этому человеку британская разведка поручила в феврале 1917 года взять в разработку «немца» Леона Троцкого.
В первый же месяц своего правления в России 18 марта 1917 года Временное правительство во главе с его министром-председателем князем Георгием Евгеньевичем Львовым приняло постановление об амнистии политэмигрантам. Его первый пункт гласил: «Полная и немедленная амнистия по всем делам политическим и религиозным, в том числе террористическим покушениям, военным восстаниям и аграрным преступлениям и т. д.»
«Временные», что называется, собственной рукой открыли ларчик Пандоры, пригласив революционеров всех мастей — большевиков, меньшевиков, эсеров и прочих, — вернуться в «свободную» Россию… для свержения Временного правительства. Не поспеши они тогда с этим решением об амнистии, и кто знает, как сложилась бы история 17-года, да и всего ХХ столетия.
В лондонскую штаб-квартиру МИ-6 тогда пришла любопытная шифровка из Берна от агента SW5. В ней сообщалось, что «40 русских революционеров, фанатически преданных Ленину, и он сам отбыли в опломбированном вагоне поезда через Германию в Россию. Разрешение на проезд было выдано немецким правительством в обмен на личные гарантии Ленина, что все 40 его попутчиков выступают за немедленный мир с Германией». Далее в своем донесении агент SW5 утверждал, что «Ленин и его последователи не представляют никакой угрозы и абсолютно безвредны. Их партия — это незначительная политическая сила. Их взгляды экономически несостоятельны и ограничены».
Оценка очевидно некомпетентная. Но сама развединформация из Берна достоверная, ее подтверждают документы из немецких архивов. Февральская революция вдохновила немцев. Ведь возникла реальная возможность вывода России из войны и после этого — решительной победы на Западе.
Официальный Лондон и британскую разведку в ту пору мучила одна головная боль: «Как не допустить выхода России из войны?» Тот же лорд Милнер после поездки в Петроград в начале 1917 года вернулся с тягостным предчувствием смуты в России и невозможности продолжения ею войны с Германией. Пришедшее к власти после отречения царя Временное правительство не внушало союзникам доверия в плане возможности контролировать обстановку в армии и стране в целом. Информация о подрывной работе в России германской разведки и финансировании Берлином революционной смуты тоже вызывала тревогу у британского руководства.
Тогда у Мэнсфилда Смит-Камминга созрел план, заимствованный у его коллеги, шефа германской разведки Макса Варбурга. В его разработке он исходил из того, что Троцкий выступает (в отличие от Ленина) за продолжение войны с Германией до победного конца. Этот посыл, на его взгляд, открывал возможность для активного противодействия Ленину, если с Троцким удастся договориться. Пока он готовил инструкции для Вайзмана, Берлин наращивал усилия по реализации своего плана.
Ленина перевезли в Россию как чумную бациллу.
Германия после Франко-прусской войны 1871 года стремилась к политическому и экономическому господству в Европе. И считала себя несправедливо обделенной колониями. Поздно включившись в борьбу за передел мира, Германия стремилась отвоевать владения у Англии, Франции, Бельгии, Голландии и стать крупнейшей колониальной империей в мире. Но Германия явно переоценила свои силы и возможности ее Тройственного союза с Австро-Венгрией и Италией. К 1917 году ее положение на фронтах было бесперспективным. Необходим был неординарный ход для спасения Германии.
Идея использовать Ленина и большевиков для разложения и вывода из войны России, организовав их возвращение в страну, принадлежала германской разведке. По некоторым данным, за время Первой мировой войны Германия потратила на так называемую «мирную пропаганду», в том числе на помощь российским революционерам, более 382 миллионов марок. По тем временам это были огромные деньги. Только на организацию беспорядков в России в 1917 году, по данным британского историка Джонатана Смила, Германия потратила примерно 30 миллионов марок.
Макс Варбург — шеф разведки Германии (1867–1946)
Ключевой фигурой в схеме финансирования большевиков являлся агент германского правительства Александр Львович Гельфанд (оперативный псевдоним Парвус). Это был вороватый делец и первоклассный мошенник. Именно он, в частности, присвоил себе все гонорары писателя Максима Горького, выплаченные ему за постановки его пьес в европейских театрах.
Средства из Берлина на нужды русской революции переводились на счета фирм Парвуса в «Ниа Банкен» (Стокгольм) и «Ревизионсбанк» (Копенгаген). Подробности этой деятельности стали известны лишь после Второй мировой войны с захватом американцами архивов германского МИДа. Теперь эти материалы хорошо известны. И я не стану на них останавливаться.
Однако Ленин не всегда был благосклонен к Парвусу. Он считал его «ренегатом», «социал-шовинистом» и «немецким Плехановым».
