Книга Высотки сталинской Москвы. Наследие эпохи - Николай Кружков

Принято считать, и особенно это отражается в свете исследований, опубликованных в последние годы, что идея уничтожения главного православного храма России – храма Христа Спасителя – принадлежала непосредственно Сталину, сосредоточившему в своих руках все нити управления архитектурными процессами. По ряду причин автор этой книги полагает, что это не вполне так. Достаточно сказать, что Сталин в начале 30-х годов еще не обладал той исключительной властью, которая ему приписывается. В условиях жесткой внутрипартийной борьбы, итогом которой стали известные репрессии второй половины 30-х, Сталину, человеку, учившемуся в семинарии и готовившемуся стать священником, не было никакой необходимости обращать в руины одну из главнейших православных святынь страны, которой он управлял. Сегодня благодаря рассекреченным архивным документам мы знаем, что Сталин не был противником церкви. Как известно, решение о взрыве храма и строительстве на его месте Дворца было принято поспешно, и оно, по логике вещей, должно было исходить как раз не от Сталина, а от его идейных и политических противников, к примеру таких, как Н. Бухарин, известный своими антихристианскими выходками.

Завершая экскурс в историю сталинского Дворца Советов, хотелось бы напомнить, что история никогда не создается на пустом месте. В определенном смысле обновленный храм (сегодня это главный храм России), воссозданный на Волхонке, является правопреемником Дворца Советов в новом историческом и общественно-политическом контексте.

Существует легенда, которая связана с этим местом. В XIX веке здесь находилась обитель женского Алексеевского монастыря. Он сильно пострадал в 1812 году, тем не менее монахини героически сопротивлялись захватчикам, смогли спасти ценности и другое монастырское имущество. Однако после войны император Николай I приказал отправить обитель в Красное Село, а все постройки снести. Когда 17 октября 1837 года в старых стенах Алексеевского монастыря завершилось последнее богослужение и уже все было готово к отъезду, настоятельница, выйдя из церкви, приказала приковать себя цепями к дубу, росшему посреди монастырского двора, и отказалась покинуть святую обитель. Ее поступок расценили как бунт, и отважную женщину силой заставили подчиниться приказу. И будто бы, уходя из монастыря, игуменья прокляла это место, предсказав, что «стоять на нем ничего не будет».

Закладка высотных зданий

Все московские высотные здания были заложены в один день – 7 сентября юбилейного 1947 года. Столица России и СССР намеревалась войти в свое девятое столетие с ранее невиданными по высоте зданиями – символом триумфа военных и трудовых побед. Вот как писала об этом событии газета «Советское искусство»:

«В день восьмисотлетнего юбилея столицы состоялась закладка восьми многоэтажных зданий, которые, по предложению товарища Сталина, будут сооружены в Москве.

На митинг, посвященный закладке самого высокого, 32-этажного, здания собрались трудящиеся Ленинского района. Этот дом, в котором будет 750 жилых квартир и 520 рабочих комнат, сооружается на Ленинских горах, на берегу Москвы-реки. Перед трибуной – сложенный из кирпича столбик, к которому прикреплена бронзированная плита с надписью: «Здесь будет сооружено 32-этажное здание. Заложено в день 800-летия города Москвы 7 сентября 1947 года».

На митинге выступил действительный член Академии архитектуры СССР Б. Иофан – один из авторов проекта будущего здания. Одно из 26-этажных зданий было заложено в Зарядье близ Кремля, второе – на территории мраморного завода Метростроя, где будет проходить красивейшая магистраль столицы – Новый Арбат.

В этот же день в разных районах Москвы была произведена торжественная закладка пяти шестнадцатиэтажных зданий» [42].

В целом на фоне торжественного празднования юбилея столицы такое событие, как закладка многоэтажных зданий, никаким особенным образом отмечено не было. Ни одно специализированное строительное издание не посвятило ему отдельного материала.

В чем же причина этого?

Таких причин могло оказаться несколько. Во-первых, в тот момент еще не были подготовлены проекты. Раз их не имелось, значит, разговор об архитектурных образах высотных зданий мог вестись очень обобщенно. Возможно, не были окончательно утверждены и авторские коллективы. Ведомства, которым поручили осуществление высотных строек, в тот период могли заниматься проведением закрытых конкурсов, если только такие конкурсы вообще проводились. Лишь Б.М. Иофан выступил на митинге в качестве автора будущей высотки на Ленинских горах. Его назначение к тому моменту являлось вопросом уже вполне решенным.

Во-вторых, закладка многоэтажных зданий, как декларативное мероприятие, являлось не столь важным событием в архитектурной жизни. Все помнили печальную историю Дворца Советов. А выступление на митинге Б.М. Иофана, автора этого несбывшегося памятника высотой 415 м, могло только подкрепить возникшее ощущение утопичности начинания. В любом случае в прессе не спешили с публикациями. В 1947 году страна лежала в послевоенных руинах – трудно было всерьез представить, что колоссальные силы будут брошены не на восстановление хозяйства, а на высотное строительство в столице.

Существовала и третья причина: редакции газет и журналов, освещавших ход праздничных мероприятий, предварительно могли получить четкие указания на предмет того, что следовало писать, а что не следовало. Информация выдавалась небольшими порциями и только в определенных изданиях. Вот, к примеру, в «Огоньке», который отнюдь не являлся архитектурно-строительным журналом, были опубликованы редкие фотоснимки, благодаря которым мы сегодня можем узнать, как выглядели те самые бронзовые таблички.

Событиям был посвящен следующий абзац:

«В 13 часов дня происходит закладка многоэтажных зданий в разных пунктах Москвы. Только один час проходит между закладкой памятника основателю Москвы Юрию Долгорукому и закладкой многоэтажных зданий. Но вся душа Советской страны проходит перед нами в течение этого часа: далекое прошлое Руси, воин на коне, в шлеме и кольчуге, указывающий рукою вниз: «Здесь быть Москве», – и гигантские, многоэтажные дома, построенные по последнему слову техники для людей социалистического общества, для строителей коммунизма, для новых людей»[43].

Постановление Совета министров СССР «О строительстве в г. Москве многоэтажных зданий» от 13 января 1947 года предписывало разработку проектов и их реализацию ряду серьезнейших ведомств, таким как Министерство внутренних дел, Министерство строительства военных и военно-морских предприятий, Министерство путей сообщения, Министерство авиационной промышленности. Эти ведомства сами по себе являлись достаточно закрытыми. Информация об архитектурных конкурсах, которые могли проводиться ими, до сих пор нигде не оглашена, хотя сам факт их проведения неоднократно упоминается в ряде монографий. Все эти ведомства располагали мощными строительными базами. Исключение составляло только Управление по строительству Дворца Советов, которое должно было осуществить строительство высоток на Ленинских горах и в Зарядье. Впоследствии возглавить по совместительству строительство этих зданий поручили А.И. Комаровскому, руководившему в конце 40-х Главпромстроем МВД СССР.